Ненавистный рыцарь на белом коне

«Меня сейчас сожгут» — прорезалась среди туманного сознания едкая как серная кислота мысль.

Встрепенулась, заозиралась вокруг. Напротив стоят рыцари. Долбанные рыцари Ордена чести. Чуть поодаль собрались чуть ли не все местные. Некоторые были разряженные в сверкающие драгоценности, другие просто прилично одеты, но большинство выглядело замызгано – грязные рубахи, изношенные юбки. В толпе мелькали даже совсем маленькие дети. Разношёрстная публика собралась смотреть на зрелище. И зрелище это я – обугливающаяся ведьма.

Где же Брэнот, мой лорд? Мне и хотелось его увидеть и не хотелось одновременно. Сознание подсказывало, что если мой рыцарь вступится за меня, то скорее всего падёт от меча Горана, но частичка подсознания надеялась что Брэнот прискачет на своём белом коне и сразит всех, чтобы только спасти меня. И голос этой наивной моей части становился всё слабее с каждой минутой.

В стороне четверо здоровяков принесли паланкин. Кто-то особо знатный хотел увидеть представление. Может какая-то знатная дама. Паланкин поставили на землю и откинул часть полотна. Сердце пропустило удар. Я увидела Брэнота. Он сидел там, в паланкине, неподвижный как живая статуя. Лорд Макоты выглядел точно также как когда-то сэр Велизар. Рыцарь угрюмо смотрел в одну точку, а из его глаз текли слёзы. Позади Брэнота возвышалась тёмная фигура Дарека. Что они с ним сделали!? Ублюдки!

Вперёд выступил Мокшан. Прочистив горло седовласый основатель Ордена чести заговорил:

— Почтенные господа, почтенные дамы, честные жители славной Макоты, эта женщина, называющая себя Фотинией – ведьма. Доблестные рыцари, что пришли со мной узнали её, ту что стояла среди богомерзких тварей как одна из них. Ордалии ни к чему. Мы вынесли решение спасти её заблудшую душу в очищающем пламени.

В толпе прокатился гул, раздались одобрительные возгласы. Маленький мальчик, сидящий на шее у здоровенного детины в лохмотьях захлопал в ладоши.

Но я не глядела на собравшихся. Не вслушивалась в слова сэра Мокшана. Я неотрывно смотрела на моего несчастного лорда. Даже когда палач приближался ко мне с зажжённым факелом, от которого расходился едкий запах дыма, я не отвела глаз от моего бедного Брэнота. Сгореть заживо. Как и мой отец. Скоро узнаю каково ему было.

— Судебный поединок! — Вдруг раздался громогласный окрик въезжающего в толпу закованного в латные доспехи всадника на массивном гнедом жеребце.

— Требую судебного поединка! — Снова раскатисто прокричал наездник, его лицо скрывало стальное забрало.

Подъехав ближе, он спешился.

Сердце бешено застучало искоркой надежды, как и все, включая моего бедного Брэнота, я смотрела на таинственного рыцаря. По крайней мере выглядел он как рыцарь.

— Кто ты? Назови себя! — выступил вперёд Мокшан.

Таинственный рыцарь откинул забрало, показав тёмно-русые кудри и густые усы. Сэр Велизар. Гордо задрав голову, лорд Катуньский окинул собравшихся надменным взглядом.

— Требую судебного поединка! — Повторил рыцарь. — Я вызываюсь защитником судимой здесь Фотинии и пусть Бог откроет истину.

— Доблестный сэр Велизар, мы все здесь несказанно рады увидеть вас в добром здравии, но судебный поединок излишний, все видели осуждённую среди прочих богомерзких ведьм и сомнений в том кто она быть не может, — проговорил сэр Мокшан, обернувшись на прочих рыцарей, будто ища у них поддержку.

— Видел ли кто из вас как творит колдовство осуждённая? — Раскатисто вопросил Велизар.

Рыцари молчали. Воодушевлённый этим молчанием лорд Катуньский продолжил:

— Тогда я требую законного судебного поединка.

Тут вперёд вышел разодетый вельможа, принявший на себя роль гроссмейстера, а может им и являющийся.

— Требование доблестного рыцаря, чьё имя и происхождение благородно должно быть удовлетворено, — решил он. — Признаёт ли осуждённого доблестного рыцаря Велизара графа Катуньского своим защитником?

— Выньте ей кляп, — потребовал Велизар.

Раскрасневшийся сэр Мокшан шагнул к гроссмейстеру и что-то негромогласно проговорил. Скорее всего о том, что кляп мне вынимать ни в коем разе не следует. Гроссмейстер кивнул и прокричал в толпу, обращаясь в общем-то ко мне:

— Если осуждённая Фотиния признаёт своим защитником рыцаря Велизара, графа Катуньского пусть кивнёт. — Я разумеется кивнула. —Осуждённая признала защитником рыцаря Велизара, графа Катуньского. Кто из обвинителей выступит против заступника?

Горан зашевелился, но Мокшан удержал его и сам сделал шаг вперёд.

— Я, рыцарь Мокшан Волантийский славного рода изРедрига заявляю, что эта женщина виновна в ереси и готов доказать это в честном поединке. Да свершится божья воля!

Гроссмейстер перекинувшись несколькими словами с Мокшаном громогласно заговорил:

— Честный поединок будет проходить без лат с непокрытой головой на мечах без щитов!

По его указанию двое слуг принялись отгонять собравшихся, расчищая место для поединка.

Велизар при помощи подоспевшего к нему юнца лет шестнадцати снял тяжёлые латы, под которыми оказалась недавно пошитая тёмно-коричневая стёганка. В стёганке вышел и Мокшан.

Гроссмейстер обратился к толпе:

— Под страхом немедленной смерти любому запрещается словом или делом мешать честному поединку!

Потом он (должно быть за неимением более подходящего варианта) вытащил нательный крест, который под клятву о честном поединке поцеловали оба рыцаря.

Встав друг напротив друга с мечами, мужчины замерли.

— Сходитесь, славные рыцари! — Прогремел гроссмейстер.

Велизар первым сделал выпад. Вначале размахнулся и ударил по мечу противника, а потом непрерывным движением нанёс второй удар в область сердца, но Мокшан парировал клинком.

Я следила, затаив дыхание. Велизар совсем недавно был парализован в самом что ни на есть прямом смысле слова, должно быть он ещё слаб, а основателю Ордена чести, должно быть, хватало и сил, и опыта. Но всё же хорошо, что вышел не Горан, в навыках орудовать мечом которого я ничуточки не сомневалась.

Мокшан нанёс восходящий удар, но его встретил меч Велизара, а потом лорд Катуньский замахнулся для контратакующего движения. Мокшан проявил невиданную прыть для своего почтенного возраста и увернулся. Было видно что рыцари тяжело дышат, но никто из них ни на миг не остановился.

Смотрела на дерущихся с замиранием сердца и на мгновение потеряла ощущение реальности. Казалось что я зритель и с балкона наблюдаю за представлением. Но это было в действительности. Будь один из них менее умелым мечником всё бы закончилось в считанные секунды, однако на радость толпе поединок продолжался дольше пары секунд. Уже вторую минуту противники нападали, блокировали, отскакивали. Владели мечом они одинаково хорошо. Проиграет тот, кто первым выдохнется и не успеет отбиться или отскочить.