Необычное задание

— Да живите сколько хотите. Я только отдохну немного да уберу в общих помещениях: туалете, ванне, коридоре — сегодня моя очередь, и сразу же уйду!

— На кладбище?

— Нет. Вчера получила новое назначение, о котором Сеня покамест ничего не знает, — смущенно пояснила хозяйка. — Осталось только подписать кое-какие документы. Завтра выходной, так что хочу успеть сегодня.

— Ясно. И куда, если не секрет, вас пристроили?

— В детский дом. Воспитательницей особой категории детей.

— Какой? — в своем мегакоротком стиле продолжал допытываться Ярослав.

— Не хотелось бы раскрывать подобные планы, но вам — высокообразованным товарищам…

— Заметьте, красным профессорам!

— Надеюсь, можно поведать и не такое.

— Согласен.

— В одном из отдаленных районов Ленинграда власти выделили помещение, где я и еще несколько девочек будем возвращать ребятню к нормальной жизни. — Она вздохнула и вдруг неожиданно предложила: — Может, перейдем на ты, товарищ?

— Давай!

— Ой, прости, я ведь даже не представилась. Паня!

— Знаю. Сеня рассказывал.

— Очень приятно! — Она нагнулась и протянула Ярославу свою тонкую, изящную, никак не рабоче-крестьянскую ладонь. (Плечов нежно пожал ее, проникаясь величайшим уважением к этой, вроде как простой, обыкновенной, но в то же время очень мудрой и чрезвычайно стойкой русской женщине.) — Похоже, мы еще и сверстники?

— Наверное. Я всего лишь на год младше вашего мужа…

— А я на целых четыре!

— Его? Меня?

— Сени!

— Вот и славно! Коля, вставай. "Барыня" приехала. Альметьев даже не шелохнулся.

— Пускай спит. А мы пока попьем чайку. Я, с вашего позволения, пойду на кухню, сварганю немного кипяточку. Сахар у вас есть?

— Так точно. И сахар, и хлебушек, и даже тушенка. Так что сегодня у нас будет престольный праздник!

— Не богохульствуйте. Ибо это, как ни странно, соответствует действительности! — неожиданно подтвердила правдивость его заявления Прасковья Петровна. — Сегодня 2-е октября, День памяти благоверных князей Феодора Смоленского по прозвищу Черный и чад его — Давида и Константина.

— Ну у вас и память! — восхищенно вырвалось из уст тайного агента.

— Ученые мужи просто обязаны знать такие даты, — уколола его хозяйка и съехидничала: — Или вы несправедливо присвоили себе чужое ученое звание?

— Нет. Я на самом деле тот, за кого себя и пытаюсь выдавать. Ярослав Плечов, кандидат философских наук. Прошу любить и жаловать.

— Стыдно не знать таких элементарных вещей, товарищ профессор! Стыдно.

— Виноват. Исправлюсь. Просто эти святые — не моя специфика! И все же… Чем знамениты эти славные люди? Будьте добры, просветите невежду!

— В первую очередь своими ратными подвигами, — с гордым видом сообщила Прасковья.

— О! Значит, наши люди… Феодор и эти его, как вы говорите, чада! Достойные.

— Вот именно. Да… Кстати… В этом году мы праздновали юбилей — 480 лет со дня обретения их нетленных мощей.

— Мама… — только и выдавил Ярослав.

— Да-да… Чтоб вы знали, ровно четыреста восемьдесят лет назад в Ярославле были обнаружены останки святого князя Феодора и чад его, Давида и Константина. Летописец, оказавшийся очевидцем этого знаменательного события, написал тогда: "Во граде Ярославле в монастыре Святого Спаса лежали три князя великие, князь Феодор Ростиславич да дети его Давыд и Константин, поверх земли лежали. Сам же великий князь Феодор велик был ростом человек, те у него, сыновья Давид и Константин, под пазухами лежали, зане меньше его ростом были. Лежали же во едином гробе". Да-да… Основатель княжеского рода был настоящим русским богатырем. Статен, высок и лицом красив. Недаром же ордынский хан Менгу-Темир после долгих уговоров собственной супруги согласился отдать за него замуж любимую дочь, что крайне положительно сказалось на отношениях с Россией.

— Панечка, родная, откуда ты все это знаешь? — ошарашенно пробормотал Плечов.

— Самообразованием надо заниматься, — иронично заметила его бойкая собеседница.

— Скажи еще, что все это ты без единой, кстати, ошибочки процитировала по памяти?

— А как же иначе?

— Гениально… Пойдешь ко мне на кафедру?

— Посмотрим. Сначала войну закончить надо. И не где-нибудь, а в Берлине!

— Полностью с тобой согласен, — кивнул Ярослав.

* * *

Альметьев наконец-то проснулся, и воткнув босые ноги в чьи-то старенькие, узкие, а посему и очень тесные кожаные тапки, в одних трусах пошкандыбал в туалет, но услышал какие-то возгласы, доносящиеся с кухни, и молниеносно изменил первоначальный маршрут, чтобы спустя мгновение предстать во всей красе прямо перед беседующими.

— Извините ради Бога… — пролепетал он виновато и стал незаметно демонстрировать Плечову какие-то непонятные знаки, выраженные в замысловатых жестах, видимо, таким образом намереваясь без промедления выяснить, кто эта утренняя гостя.

— Сначала надень штаны, — в ответ на эту "эквилибристику" саркастически заметил Ярослав, продолжая прихлебывать ароматный напиток. — А потом лезь знакомиться!

Николай резко, по-военному, развернулся, как положено через левое плечо, совершил несколько шаркающих шагов в обратном направлении, вернулся в "арендованную" комнатушку, где тщательно привел себя в порядок перед старинным зеркалом в бронзовой оправе и вскоре присоединился к чаюющим.

— Еще раз — прошу прощения! Но… Как вы понимаете, я и в самых смелых мыслях не мог представить, что нас с самого утра может навестить такая очаровательная дама.

— И к тому же умная! — добавил Ярослав Иванович. — Не знаю только, для женщины минус это или плюс…

— Николай! — Альметьев приподнялся с табуретки, которую уже успел занять, и галантно опустил книзу свой мощный подбородок.

— Паня, — ответила тем же Бабикова-Пашуто и протянула руку, которую ученый-диверсант не замедлил поцеловать.

Школа!

В ответ на такое проявление явно недостойной мелкобуржуазной галантности хозяйка зарделась.

— Вы между собой уже на "ты"? — с необыкновенным упорством, достойным лучшего применения, продолжил выяснять отношения московский гость, который, как показалось, совершенно не обратил внимания на смущенный вид своей собеседницы.

— Так точно, — расписался за двоих Яра.

— Что ж, присоединяюсь… Ну… Давай, рассказывай, Прасковья!

— О чем?

— Как ты до такой жизни докатилась?

— Какой?

— Значит, вчера вечером Сеня пригласил нас к себе в гости, а здесь — полный бардак. Беспорядок! Шабаш! Какой-то небритый тип…

— Это, должно быть, племянник соседки. Их дом разбомбили, вот он и ночует где придется. Одно время даже у нас в комнате жил.

— Понятно!

— Недавно тетя Таня наконец нашла себе работу. Сторожем на какой-то базе. С тех пор Леня появляется лишь тогда, когда ей выпадает ночная смена.

— У него, что же, и ключ свой есть? — аж подскочил на табуретке Плечов. Непонятно по какой только причине. Может, разобщенные мысли в его голове, правда, пока еще со скрипом, наконец-то стали складываться в единую целостную картину?