Необыкновенные приключения капитана Шпарина
Шрифт:
Шпарин вышел из ванной. Прихватив с подноса завтрак - булочку с маслом и сыром, кофе, оставив какую-то кашку на блюдечке с цветастой каёмкой, как был голяком, так и пошел к окну.
«Осмотрим окрестности театра военных… и не знаю, каких ещё действий».
Над лесом в небо поднимался плотный столб дыма, вокруг которого кружили вертолёты, еле видимые отсюда, с четвертого этажа.
Шпарин распахнул окно и перегнулся через подоконник.
Вертолёты оккупировали плац, заняв всю его площадь. В ближнем от госпиталя углу плаца стояла группа военных, среди которых Шпарин разглядел знакомую фигуру. Это был Древака. Живой и невредимый. Древака размахивал
Предсказания экстрасенса начали сбываться.
«Ночка оказалась веселой, утро началось очень неожиданно, денек, кажется, будет не хуже. Осталось примерить новую форменную одёжку и можно на выход, то есть на сцену».
Форма сидела, как влитая. Лёгкие высокие синие кожаные ботинки по ноге.
Шпарин вернулся в ванную к зеркалу, потрогал золотистый знак с медвежьей мордой, провел пальцем по орденской планке из четырёх квадратиков.
«Совсем другой человек. Здравствуйте, капитан!».
Шпарин отдал отражению честь, щёлкнул каблуками, сорвал берет с головы, сунул за поясной ремень рядом с пустой кобурой, повернулся через левое плечо и выскочил из палаты.
В коридоре новый сюрприз. Очкастый эскулап третьего ранга Евпахов, поменяв чёрный халат на белый, с висящим на шее фонендоскопом, беседуя с очкастым доктором Лихоркиным, неторопливо шествовал навстречу.
– Капитан, - останавливаясь, вежливо кивнул доктор Лихоркин.
– Хотелось бы переговорить с вами, касательно одной нашей знакомой, с которой вы провели непозволительно долгое время наедине сегодня утром. Видите ли, капитан, я питаю определённые чувства к упомянутой особе и, надеюсь, она тоже. И я не понимаю, как она оказалась не на своем этаже, в вашей палате и чем вы там могли заниматься, как я уже упомянул, так долго?
– О чувствах и непозволительно долгом времени наедине вам расскажет сама Инга! Если захочет!
– отодвигая доктора Лихоркина, сказал Шпарин.
– А мне хотелось бы узнать о самочувствии вашего коллеги. Не сказалось ли лежание под потолочной плитой на его здоровье?
– Простите, не имею чести знать. Вы кто?
– испуганно отреагировал эскулап третьего ранга и, увлекая за собой доктора Лихоркина, побежал по коридору.
– Витязь без пальто!
– рявкнул Шпарин.
– Бегом по рабочим местам, пока я вас не порвал, как… - запнулся он, забыв продолжение.
– Как одна собака резиновое приспособление для согревания тела в холодное время.
Эскулапы торопливо скрылись в ближайшей палате.
– Дуэль, - приоткрывая дверь, пропищал доктор Лихоркин.
– Категорически заявляю! Вечером, после работы.
– Непременно, - пробормотал Шпарин, проходя мимо.
– На скальпелях.
База встретила Шпарина летящим тополиным пухом и казалась вымершей.
«Где военный народ? Странное у вас тут заведение. Настоящий театр абсурда. Вчера был август, а сегодня по всей видимости июнь, что ли. Да, ребята, вы не перестаёте меня удивлять, я зверею всё больше и больше, с каждой минутой. И память стала подводить. А собаку ту звали «Тузиком».
Отмахиваясь от пуха, назойливо лезшего в рот и нос, по хрустящей гравием дорожке Шпарин направился к плацу.
Материализуясь, как из воздуха, мимо него, отдав честь, молодцевато промаршировали
Додоня и Кесин.– Воины! Где ваш командир?
– поинтересовался Шпарин.
– Я имею в виду капитана Супонева.
– Не можем знать, господин капитан!
– в один голос ответили оба.
– Сами ищем. Только не капитана, а главного сержанта. Пропал со вчерашнего дня.
Когда Шпарин добрался до плаца, группа военных уже закончила посадку в самый большой вертолёт. Последним на борт поднялся начальник штаба Трепов.
За вертолетом лежал блестящий шар, на боку валялся опрокинутый подъемный кран и стоял грузовик с переломанным кузовом.
– Отойдите подальше, капитан, - сказал Шпарину плотный низкорослый человек в чёрной форме, состоящей из потертых кожаных куртки и штанов.
– Столько времени потеряли из-за этой штуковины, так и не засунули, будь она не ладна, только аппарель помяли. Каждый раз сам по себе скатывается обратно. Как живой! Не хочет с нами лететь. На вид легкий, а на самом деле тяжёлый, зараза. Тонн пять, не меньше.
Шпарин обошел вертолет и, протянув руку к блестящей поверхности шара, тут же отдернул ладонь. Излучающая легкое сияние поверхность шара была горяча как вскипевший чайник.
«А шарик совсем не тот, что торчал на крыше башни».
Человек в лётной форме вытащил башмаки из-под колес вертолёта, забросил в люк, поднялся сам, нажал на что-то там внутри и трап, как металлическая змеюка втянулся во чрево вертолёта. Люк захлопнулся.
«Древака на борту. Трепов жив и здоров. Вчера валялся на траве с разбитым черепом и дергал ногами. Все участники вчерашнего хит-парада пребывают в хорошей форме».
Из иллюминаторов смотрели лица офицеров. Пробежав взглядом по борту Шпарин, увидел безучастную физиономию адъютанта Древаки, похожего, как две капли воды на предателя Ляхова.
«В штаб, - решил Шпарин.
– Противник оголил фронт, пошарим у него в окопах. К тому же надо забрать личные вещи».
Помахивая грязным ведром, из боковой двери офицерской столовой вышел знакомый толстячок в белом переднике, забрызганным кровью, белом поварском колпаке, белых штанах и куртке.
– Жучка, Дуська, Машка, Дамка!
– крикнул толстячок и оглушительно свистнул. На зов, немедленно примчалась поименованная свора собак и, усердно виляя хвостами, уселась полукругом у ног кормильца.
– Профессор Давкин собственной персоной. Ещё один оживший мертвец, - громко сказал Шпарин, подходя к толстячку.
– Да как вы такое говорите, господин капитан. Моя фамилия Капустков.
– Решил переквалифицироваться в работники кухни, перейти с обезьян на ближайших друзей человека. Чем кормим?
– Шпарин заглянул в ведро.
– Надеюсь не хвостами гамадрилов?
Шпарин схватил толстяка за руку.
– Бегемотин-ной, гиппопотаминой.
Толстяк вывернулся и спрятался в столовой.
– И ведь никто ни за что не сознается, - Шпарин саданул ногой по двери.
– Или действительно им всем память отшибло.
– Жаль, что я тебя вчера недорезал, - глухо донеслось из столовой.
– Так-та-ак!
– воскликнул Шпарин, наваливаясь на дверь.
– Значит кое-что помним!
– Вызываю караул!
– Мы еще увидимся, больная сволочь!
Шпарин продолжил путь к штабу. Мысли закрутились вокруг летающей техники.
«Отличная возможность унести отсюда ноги. Куда угодно, лишь бы убраться с Базы. Там посмотрим… Заберу отобранные вещи и вперед. Стоп! А Инга? А документы? Без документов никуда. Положим документы я раздобуду в штабе. Но Инга, захочет ли она?».