Неосновной инстинкт

– Потому что сейчас, даже если ты скажешь мне, что солнце зеленое, а небо розовое, я доверюсь твоим словам, а не своим глазам, - смягчившись, она положила ладонь на его щеку и, сомкнув веки, прижалась лбом к его подбородку. – Пожалуйста, не заставь меня пожалеть о том, что я так безотчетно тебе доверяю.

– Ты разрываешь мне сердце, и я не знаю, чем отблагодарить тебя за то, что ты мне даришь, - Ёнгук прижал её сильнее, обнимая и целуя. – Я сделаю всё, чтобы мы были счастливы, Рин, любимая моя, родная. Просто подожди немного, потерпи. Я знаю, что я не заслуживаю тебя, я плохой человек, но раз уж ты согласилась быть со мной… Я ведь пытаюсь быть хорошим, - она подняла к нему глаза и улыбнулась.

– Ты и есть хороший. Ты самый лучший, между прочим.

– Ага, самый честный и самый искренний, - убедительно кивнул Гук, потянувшись к губам жены. Она кратко ответила на поцелуй и, отвернув лицо, посмотрела на дверь.

– Поспи сегодня снова в зале, ладно?

– Что? – обернулся он и опять воззрился на Херин. – Почему? То есть… после исполнения супружеского долга?

– Супружеский долг заключается не только в совокуплении, - она развела его руки и выскользнула из них. – Когда настанет долгожданный отпуск, и ты сможешь отдать долги своей стороны в виде положенного совместного досуга, тогда я выдам тебе постельные обязанности.

– Эээ… Я так не играю! Рин, давай договоримся…

– Прекрати свои адвокатские замашки. Я не буду вступать в переговоры, пока вы, господин Бан, не рассмотрите моих претензий и не пойдёте на компромисс.

– Да я ж не доживу до компромисса, если пару ночей без тебя там поваляюсь… - Херин выпихнула его за порог и, взявшись за дверь, назидательно подняла палец.

– Вы слышали наши условия. Не заставляйте меня искать личного адвоката.

– Я твой адвокат!

– А что делают, когда адвокат пытается идти против клиента? – коварно уставилась она на него. – Правильно, ищут другого!

– Я тебе найду другого! Эй, Рин, ну перестань, я же это… самый лучший, мы только что выяснили!

– Значит, я тебя пока что недостойна, - она захлопнула дверь и закрылась, упрямо решив наказать мужа и добиться от него того, что ей было нужно. Всего лишь присутствия дома и уверенности в том, что он в безопасности.

– Шантаж уголовно наказуем! – постучался он в спальню. – За это пожизненные брачные узы в особо тяжелых условиях моего постоянного присутствия и домогательств!

– Буду рада! – ответила она ему с той стороны и под дверью потух свет, оповещая о том, что супруга легла спать.

Личные дела

Айли лежала в кровати и смотрела в потолок, на серо-белую непримечательную плитку, чьи швы напоминали тетрадные клетки. У неё был выходной, и никуда идти, спешить, торопиться, бежать не надо было. Никакой суеты, никаких дел. Уехав ночью от Рэй с мыслями обо всём, что узнала, услышала и увидела за прошедший вечер, девушка всё ещё думала об этом, не переключившись. Об опасностях, разочарованиях, тайнах, судьбе и мужчинах. История подруги о первой любви заставила сравнить отношение к отношениям («Какая неприглядная тавтология!» - забрюзжал в голове журналист и попросил исправиться), к чувствам, что испытывала та, и что случались в жизни Айли. Рэй полюбила всего второй раз, а у Айли влюбленности возникали повсеместно, даже несколько одновременно, ничто не сдерживало и не заставляло ограничиваться, остановиться. И разговор не о внешних рамках, а о чем-то, что должно бы было скрести изнутри, говоря, что большего не нужно, вот оно, идеальное, найдено, робко сообщать, что всего достаточно и лучшего не требуется. Но разве проблема в её характере? Разве суть в легкомысленности? Нет, Айли умела быть серьёзной, верной и собранной, и легкомысленность – качество не всегда врожденное. В её случае это скорее попытка собрать что-то глобальное из мелочей, потому что ничего цельного и грандиозного не встречается. Рэй встретила однажды парня, который завоевал её сердце без остатка. Завоевал не потому, что она была целеустремленной, определившейся однолюбкой в свои семнадцать-восемнадцать лет, а потому, что был настолько прекрасным и достойным, что затмил всех остальных. Легкомысленности неоткуда и незачем было браться: всё, о чем можно было мечтать, нашлось в одном человеке. Точно так же случилось спустя несколько лет. Рэй нашла в Дэхёне всё, чего могла желать. Он был богат, красив, образован, вежлив, учтив, заботлив… Настоящий личный рыцарь для своей дамы. Встречался ли хоть один такой набор поразительных черт в одном индивиде на пути Айли? Да, бывали красивые, бывали добрые, и состоятельные попадались… Но где всё в одном, чтобы не бегать по разным адресам, откусывая от пирогов с разными начинками, чтобы наесться? В чем же всё-таки коренится загвоздка? Что первоначально – неумение любить сильно и преданно или отсутствие того, кто был бы этого достоин? Корреспондентка вновь вспомнила Ёндже. Он был так близок к пьедесталу, на который уже почти взошёл! И всё, как обычно, полетело вниз, споткнувшись. Он вошёл в её мирок газетчицы вместе с удачей, оказавшейся кратковременной, или забрал её с собой: заметка о том вечере, который он провёл рядом, но не с ней, по каким-то техническим причинам не пошла в выпуск. Колонка светских новостей была пропущена и газета вышла на лист меньше обычного. Так обычно и бывает, что всё наваливается разом: успехи в карьере и личном разворачиваются по всем фронтам, и так же синхронно сворачиваются.

Детский итальянский голосок запел из телефона и Айли, вздрогнувшая на мгновение, со второй секунды поняла, что звонит не тот, о ком она думала. Спустив ноги с кровати, девушка поправила длинную футболку бейсбольной команды, в которой спала, и дотянулась до мобильного, вытащив его из сумочки.

– Да, Ынхёк?

– Привет, не разбудил? – Айли посмотрела на электронный будильник. Без пяти минут полдень.

– Нет, я уже не сплю.

– Странно, в выходной ты всегда спишь долго, - хмыкнул он.

– И зная это, ты решил меня поднять? – зевнула в сторону блондинка, чтобы её потягивание не услышали.

– Я хотел спросить, какие у тебя на сегодня планы? Может, встретимся?

– Я хочу валяться перед телевизором, смотреть клипы и каждые полчаса пить чай. В общем, очень занята.

– Давай это всё вместе делать? – игриво предложил Ынхёк. Айли закрыла глаза, опустив голову, и на лицо упали светлые пряди, которые она закинула назад одним движение руки. Как иногда надоедает несерьёзный тон мужчин! Почему нельзя хоть раз сказать что-нибудь с придыханием, чтобы сердце быстрее застучало. Чтобы хотя бы поверилось в то, что намерения у них глубокие, что они хотят взять на себя за тебя ответственность.

– Нет, я хочу расслабиться в одиночестве.

– А я очень хочу твоего общества, - настойчиво попросился коллега.

– Секса ты хочешь, - разоблачила его Айли и откинулась на подушку обратно. – А я не в настроении, так что извини.

– А я умею поднимать настроение.

– Слушай, я могла бы согласиться на встречу, только если бы ты пообещал накинуться на меня с порога, сделать всё за семь… ну, максимум десять минут, и сразу же уйти, чтобы больше не отвлекать меня от моего здорового воскресного уныния. Устроит предложение?

– Ты ужасна в своём циничном феминизме, - поостыл Ынхек, не собираясь работать молниеносной доставкой быстрого совокупления. Относительно видения девушкой его персоны, у него всё-таки намерения были тяжеловеснее.

– Это не феминизм. Это накопившаяся усталость и отсутствие понимающего человека рядом. И не пытайся убедить меня, что ты можешь им быть! Ты карьерист до мозга костей, алчный, себе на уме бумагомаратель!

– Так мы же два сапога пара!

– В любви нужны противоположности, - зевнув ещё раз, Айли не захотела продолжать этот разговор. Когда-то интерес между ней и этим парнем был сильный, взаимный, страсть так и пылала сутками напролёт. Но она прошла. А у девушек, в отличие от мужчин, с чувствами проходит и возбуждение. Это те могут бегать по старым знакомым, пока не станут импотентами, а женщины… Нет, им с душой всё нужно. – Ладно, у меня еда остывает, ещё созвонимся, пока! – соврала Айли и положила трубку. Завтрак ещё надо было приготовить, а подниматься всё ещё было лень. Зато теперь появился более интересный объект, чем потолок. В её руках был сотовый. Забравшись в недавнишние вызовы, журналистка нашла вчерашний звонок Ёндже и перешла к его контакту. Супернатурал, да? Ха! Нет уж, более мы этого не заслуживаем. Но что бы на него такое поставить? Элтона Джона? Джорджа Майкла? Бой Джорджа? Сколько вариантов! Надо бы узнать как-то, как поживает Рен, тот мальчик… Так, не отвлекаться! Что наиболее унизительное может соответствовать этому сынку ресторатора Ю? Листая плейлист, Айли подумала, что случайно не туда нажала, потому что заиграл этот самый «Супернатурал», которого она именно в этот момент меняла. Что такое? Где отключить? Палец был занесён, когда она поняла, что это не проигрыватель, а рингтон, и кнопки предложено всего две: принять и сбросить. «Ты так гипнотизируешь, - полился текст песни, - Может быть ты демон? Может быть ты ангел?». Перед глазами въявь предстал Сольджун, и фотовспышкой просияла мысль, что ему этот рингтон подошёл бы настолько гармонично, что лучше и не придумаешь, да жаль, что его номера у Айли не было.

– Алло? – оклемавшись от удивления, подняла она.

– Добрый день, не занята? – как обычно предусмотрительно поинтересовался Ёндже своим умиротворенным и почему-то внушающим доверие голосом.

– Нет, свадьба только на следующей неделе, а до тех пор я ещё свободная, - по ту сторону раздалось растерянное молчание. Отлично, выбила немного из колеи! – Это шутка. У меня выходной сегодня, так что слушаю.

– Кхм, прости, я немного опешил, действительно, - честно признал Химик. – Уже пронеслись мысли о том, почему же ты со мной согласилась общаться, если у тебя есть жених…