Нэпман 10. Финал

— Наша задача пока скромнее. Доказать сам факт существования месторождения, — ответил я. — А геополитические вопросы будут решать другие люди на более высоком уровне.

Внезапно Архангельский замер, прислушиваясь.

— Вы слышали? — шепнул он.

Я напряг слух. Сквозь ночную тишину пробивался тихий шорох травы, словно кто-то осторожно перемещался метрах в пятидесяти от нас.

Мы медленно повернулись в сторону звука. Александров научил нас основам разведывательного мастерства. Никаких резких движений, фонарь погасить, вести наблюдение периферическим зрением, более чувствительным к движению в темноте.

Шорох повторился, теперь ближе. Кто-то определенно приближался к нам, стараясь остаться незамеченным.

— Справа, у куста, — еле слышно выдохнул Архангельский.

В лунном свете я различил смутный силуэт, передвигающийся пригнувшись. Человеческая фигура, но не в японской военной форме. Скорее всего, местный житель, судя по характерному конусообразному головному убору.

Мы замерли, выжидая. Неизвестный продолжал приближаться, явно не подозревая, что обнаружен.

Когда расстояние сократилось до двадцати метров, Архангельский резко включил фонарь, направив луч прямо на фигуру.

В ярком свете мы увидели пожилого маньчжура с морщинистым лицом и длинной седой бородкой. Старик замер, словно кролик перед удавом, его темные глаза расширились от испуга.

— Кравцова! — негромко позвал я, надеясь, что она услышит нас даже на таком расстоянии от лагеря.

К счастью, предусмотрительный Александров организовал дежурство так, что Кравцова наблюдала именно за этим сектором. Через несколько минут она бесшумно появилась за спиной старика, держа его на прицеле маленького револьвера.

— Взят с поличным, товарищ Краснов, — доложила она. — Судя по всему, местный крестьянин, безоружный.

Старик дрожал, бормоча что-то на местном диалекте. Его потрепанная одежда и мозолистые руки свидетельствовали о крестьянском происхождении.

— Вы знаете маньчжурский? — спросил я у Кравцовой.

— Немного. В основном северокитайский, но могу понять общий смысл, — ответила она, не опуская оружия.

— Спросите, кто он и что здесь делает.

Кравцова обратилась к старику на смеси русского и китайского языков, сопровождая речь выразительными жестами. Старик оживился и заговорил, активно жестикулируя.

— Насколько я понимаю, его зовут Ван Лао, он живет в деревне примерно в пяти ли отсюда, — перевела Кравцова. — Говорит, что наблюдает за нами с самого прибытия. Его заинтересовало наше оборудование и то, что мы ищем под землей.

— Спросите, откуда он знает, что мы что-то ищем под землей, — попросил я, удивленный такой проницательностью.

После обмена репликами Кравцова озадаченно посмотрела на меня:

— Он говорит, что знает про «черную воду» под этими холмами. Его дед рассказывал, что много лет назад здесь бил источник с вязкой черной жидкостью, которая хорошо горела. Местные использовали ее для освещения хижин и лечения некоторых болезней.

Мы с Архангельским обменялись взглядами. Это было неожиданное и очень ценное свидетельство.

— Спросите, может ли он показать место, где находился этот источник, — попросил я, пряча волнение.

Кравцова перевела вопрос. Старик энергично закивал, указывая на восток, и затараторил с возрастающим возбуждением.

— Он говорит, что источник пересох много лет назад, — переводила Кравцова, — но место он знает. Еще он рассказывает старую маньчжурскую легенду о черном драконе, спящем под этими холмами. По преданию, «кровь дракона» иногда просачивается на поверхность, и тот, кто найдет достаточно этой крови, получит великую силу и богатство.

— Занятный фольклор, — усмехнулся Архангельский. — Но для нас гораздо важнее фактическое подтверждение выхода нефти на поверхность.

Я кивнул:

— Согласен. Нужно расспросить его подробнее. Но сначала вернемся в лагерь. Здесь слишком открытое место.

Мы осторожно сопроводили старика к лагерю, стараясь не привлекать внимания часовых Ли. К счастью, палатка китайского инженера находилась на противоположном конце лагеря, и нам удалось незаметно провести старика в техническую палатку.

Александров, получив наш условный сигнал, присоединился к допросу. Старик, поначалу напуганный, постепенно успокоился, когда понял, что мы не собираемся причинять ему вред. Особенно его расположил горячий чай с сахаром, который Кравцова предусмотрительно приготовила на примусе.

Через Кравцову, выступавшую в роли переводчика, мы узнали удивительную историю.

По словам Ван Лао, маньчжурские крестьяне уже много поколений знали о «горючей воде», периодически просачивавшейся на поверхность в определенных местах равнины. В засушливые годы эти природные выходы нефти пересыхали, но после сильных дождей иногда вновь появлялись.

— Спросите, видел ли он сам эту «черную воду» в последние годы, — попросил я Кравцову.

Получив перевод, старик оживленно закивал и, отставив чашку, начал рисовать на земляном полу палатки примитивную карту. Он обозначил нашу позицию, затем несколько холмов к востоку и отметил в низине между ними место, где, по его словам, после сильного ливня три года назад образовалась лужа «черной воды».

— Это примерно в трех километрах отсюда, — определил Архангельский, сверяясь с нашей картой. — Вне зоны японского наблюдения, если судить по данным Александрова.

— Нужно обязательно проверить это место, — решил я. — Если там действительно естественный выход нефти, это еще одно подтверждение наших предположений.

Архангельский задумчиво потер подбородок:

— Более того, это может дать нам легальное прикрытие для бурения. Если мы «случайно» обнаружим естественный выход нефти во время инженерных работ, сможем обосновать необходимость дополнительных исследований без раскрытия наших истинных целей.

— Отличная мысль, — согласился я. — Завтра организуем разведывательную группу якобы для расширения зоны инженерных изысканий. Включим в нее старика как проводника.

Александров, до этого молча наблюдавший за разговором, вмешался:

— А что потом делать с этим человеком? Он может разболтать о наших истинных интересах.

Я ненадолго задумался, затем достал из кармана небольшой кожаный мешочек:

— Думаю, несколько серебряных юаней обеспечат его молчание и сотрудничество. А официально оформим его как временного рабочего для земляных работ.

Когда Кравцова перевела наше предложение и показала серебряные монеты, глаза старика загорелись. Он энергично закивал, осыпая нас благодарностями на своем диалекте.