Непобедимое Солнце

В этот момент к ней подлетели три самые крупные, самые косматые обезьяны, а с ними - недавно плененная Феей обезьяна. Бывшая пленница осторожно приблизилась вплотную к Фее и, припав на колени, принялась облизывать своим розовым языком пальцы её ножек.

Фее стало жутко щекотно и она рассмеялась. Обезьяны, дотоле молчавшие, в ответ загоготали и запрыгали от радости. Видимо, её смех был воспринят ими как добрый знак. Обезьяны явно зауважали Фею после её великолепного броска копья, ведь они и сами отлично владели таким оружием! А потом стоявший посередине самый крупный самец махнул лапой вверх, видимо, предлагая ей полететь. Фея кивнула головой в знак согласия и обезьяны опять довольно загоготали.

А потом Фея, зажужжав крылышками, поднялась в воздух, за ней взлетели и её новые друзья. Три обезьяны с луками и дротиками полетели чуть впереди, видимо, указывая дорогу, а бывшая пленница, которая была заметно менее крупная по размеру, может быть, самка, полетела рядом с Феей. Языка их Фея не понимала, так что ей оставалось только догадываться, о чем они говорили между собой. Но ясно было одно - то, что произошло в ущелье было для них совершенно исключительным событием, поразившим их воображение до самой глубины их темной обезьяньей души.

Вскоре они набрали достаточную высоту, так что горы оказались далеко внизу. И летели они строго на северо-восток. "Хоть в этом повезло, нам потом меньше придется идти до Обители Непобедимого Солнца" - подумала Фея.

5.

Наконец, сделав резкий поворот направо и обогнув последний снежный пик, Фея увидела большую, с почти плоской вершиной, как будто её срезал какой-то исполинский нож, серую скалу. Вся скала была испещрена множеством черных дыр, что придавало ей сходство с куском сыра или с гигантским муравейником. И в эти-то "дыры" то залетали, то вылетали крылатые обезьяны.

– "Ого!" - подумала Фея.
– "Да тут их целая колония, не меньше чем у муравьев!"

Но на самом деле, подлетев поближе, Фея заметила, что обезьян было не так много, потому что залетали внутрь и вылетали оттуда почти одни и те же обезьяны. Немного присмотревшись, Фея увидела - почему. Оказывается, свои охотничьи трофеи обезьяны сложили на соседнем плато, а теперь перетаскивали их внутрь по частям.

Когда Фея с сопровождавшими подлетела к одному из отверстий, из него уже повалили любопытные. Они окружили их плотным кольцом и загоготали, указывая пальцами на Фею и на бывшую пленницу, но средний из трех сопровождавших что-то рыкнул, и любопытные расступились. И Фея смогла, наконец, войти внутрь пещер.

Пещеры эти были явно рукотворными - таких не может сделать природа. С высокими потолками, ровные, с правильно пересекавшимися коридорами... Видимо, гора состояла из какой-то относительно мягкой породы, возможно, известняка, позволявшего прорубать такие длинные пещеры.

Фея углублялась по переходам все дальше и дальше. Вскоре солнечный свет совершенно иссяк, но тут, на её удивление, то тут, то там в глубине коридоров стали появляться небольшие огоньки. Грубые керамические плошки, наполненные животным жиром, стояли на высеченных в скале выступах, и кое-как освещали темные тоннели.

Наконец, тоннель повел их куда-то вниз и вывел Фею в большой каменный зал. Там уже собралось все население пещер. В противоположном конце его виднелось невысокое скалистое возвышение, на котором уже собрались самые крупные обезьяны. К ним присоединились и трое сопровождавших. Остальные же собирались в тесный полукруг у подножия.

На возвышении стояли белые троны, вырезанные из костей каких-то местных чудовищ - возможно и тех, с которыми билась Фея. На эти троны с важным видом царственных особ воссели крупные обезьяны, деловито расправив свои кожаные крылья. Остальные стояли молча. Видимо, знака говорить им никто не давал. Бывшая пленница взяла Фею под руку и показала пальцем в центр круга, куда они потом и приземлились.

В просторной зале воздух был не таким спертым, чем в коридорах - видимо, действовала какая-то система вентиляции - а множество глиняных светильников по стенам и на люстрах давали кое-какой свет. Обезьян здесь собралось, по меньшей мере, три-четыре сотни.

Бывшая пленница по знаку одной из восседавших обезьян взлетела на возвышение и начала свой рассказ.

Фее не могла без смеха смотреть на неё и она с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться вовсю. Рассказ её состоял из множества разных движений - то она взлетала, то приземлялась, то прыгала -, подкрепляя их пронзительным верещанием и уморительной мимикой. Она то и дело указывала пальцем на Фею и тогда все обезьяны удивленно смотрели на неё.

Особенно смешно она повествовала о бое с монстрами. Чтобы показать нападение ящера на Фею, ей пришлось во всю длину выплюнуть язык, причем так сильно, что она попала слюной на самого главного председателя, а потом стукнула себе кулаком по черепу и прикусила язык, и, резко подпрыгнув в воздух, взлетела. А когда понадобилось описать поединок Феи с грязно-белым, ей пришлось вырвать копье у другого председателя и метнуть его прямо в здоровый скелет какого-то монстра, украшавший противоположную стену пещеры...

В общем, рассказ обезьяны был красноречивым и имел несомненный успех. Как только она закончила, молчавшие дотоле обезьяны оглушительно загоготали, запрыгали, стали взлетать вверх и приземляться, бить друг друга по плечам и щипаться. Фея чуть не оглохла от шума и гама, наполнившего своды подземного грота. Но председательствующие сидели, как и подобает важным персонам, с достоинством, молча.

Наконец, главный председатель, сидевший в самом центре, поднял вверх лапу и все тут же замолчали. Он указал рукой на Фею и что-то сказал. Фея поняла, что он зовет её к себе и взлетела на возвышение. Верховный вождь летучих обезьян встал и, указывая на рассказчицу пальцем, что-то сказал. Фея догадалась, что он спрашивает, наверное, чего она хочет за жизнь спасенной. И Фея к такому вопросу оказалась готова.

Она шепотом произнесла заклинание - и в тот же миг из камня Анализатора вырвался ярко-зеленый луч, который, упав на землю, стал расти, превратившись в голограмму из двух фигур - Котенка и Щенка. Обезьяны в страхе шарахнулись от внезапно появившегося изображения, некоторые даже взлетели, но председатели даже не шелохнулись, сохраняя свое достоинство. Фея указала пальцем на Зверят, а потом - на себя. Председатель кивнул, понимая, о чем идет речь.

Он что-то сказал другим и те тоже согласно кивнули, а потом тоже сказал бывшей пленнице. Та взяла Фею за руку и вместе с ней полетела в один из боковых проходов в пещере. Видимо, летели они в жилой блок, потому что по пути им встречалось множество крылатых обезьян, значительно мельче тех, что собрались в зале. "Наверное, это самки" - догадалась Фея.
– "Видимо, у летучих обезьян, как и у всех низших рас, особи женского пола играют меньшую роль, чем мужские... Фи, какая дикость!" - подумала Фея и в который раз возблагодарила судьбу о том, что родилась разумным существом, а не животным, женщиной, а не мужчиной, и в высшей расе Целестии, а не в низшей.

Обезьянки, встречавшиеся Фее, часто бывали не одни. Многие из них носили на руках маленьких обезьенышей, а иногда маленькие обезьянки - такие хорошенькие, лысенькие, покрытые сморщенной розовенькой кожицей, с маленькими пальчиками на лапках - сидели у них прямо на плечах. Все они с удивлением останавливались и во все глаза таращились на Фею, потом начинали верещать от восторга и гоготать, а маленькие обезьянки даже плакать от страха.

В коридоре то и дело возникали проходы в жилые комнаты, в одной из которых исчезла Феина проводница.