Нельзя иллюзии исчислить и горькие предположения, нет меры для определены! того, что не могло не быть, что шелестело, точно шмель, и, не замеченное нами, исчезло, словно наважденье. Терять, вплоть до потери жизни, — равно обжить и жизнь, и смерть. Нетленно и непреходяще в своём реальном постоянстве продленье вечной пустоты и тишины, куда летит всё мироздание и мы. Как близко находилось то, о чём мы не предполагали! Как невозможно было то, что, может быть, возможно было! Вокруг молчащих Кордильер печали столько крыл шуршало, исколесило столько дрог, дорогу жизни, что отныне уже и нечего терять. И с этих пор — конец рыданьям.