Неправильный лекарь. Том 4

Приехав вечером домой с новым комплектом методичек, я после ужина незаметно для остальных проскользнул в свою комнату под предлогом неотложных дел, на чаепитие не остался, все отнеслись с пониманием. Кроме Котангенса, конечно. Он так настойчиво требовал к себе внимания, что пришлось задержаться на несколько минут. Ради кототерапии не жалко.

Наконец уселся за стол, снял с шеи медальон и положил перед собой для наглядности. Как давно я в кармане таскаю эту несчастную инструкцию и только сейчас удосужился развернуть это в полный размер на столе! Оказалось, что до этого я держал её в руках вдвое сложенную. По поводу защитной функции, которую обеспечивал похожий на яшму кристалл, не более четверти текста. Да и что там описывать, главное знать, как активировать и следить за состоянием кристалла. А вот по голубым камням, похожим на бирюзу, было очень много интересного. Поэтому их и четыре, а не один, это позволяет делать точные настройки. Та же система, как с бриллиантами на золотом и серебряном амулетах.

Исходя из имеющегося текста, я понял, что юный княжич тупо врубил мощность разрядов на полную, поэтому гробил своих обидчиков на месте, не давая им малейшего шанса. Это получается, сделав такие настройки, можно идти воевать, чего мне пока совсем не нужно. Для самообороны есть несколько вариантов, от небольших молний и управляемых силой мысли разрядов наподобие шаровой молнии малой мощности, до удара током при непосредственном соприкосновении с целью. Последний вариант заинтересовал больше всего. Это получается коснулся обидчика, а его как шокером тряханёт. И активируется этот эффект проще всего, буквально одним прикосновением. Очень полезная штука. Надо будет посвятить своих в эти подробности. Я почему-то больше, чем уверен, что они этого даже не читали. Хорошо хоть для защиты носят.

Илья влетел в мой кабинет, как группа захвата, быстро и неожиданно. Произошло это через минуту после того, как вошёл я сам. Даже не успел помыть руки перед приёмом.

— Так, Саня, я не понял! — возмущённым тоном начал вещать друг, с деловым видом поправляя очки. — Ты же говорил, что я стану твоим напарником! Сам уже начал обучать знахарей, а я оказался в стороне и не при делах? Это что такое вообще?

— Вот прудовые черти! — выпалил я, театральным жестом схватившись за запрокинутую назад голову. — Прости Илюх, что-то я забегался и забыл о твоём предложении. А ты как раз вовремя с напоминалкой, ты мне очень нужен!

— Ну давай тогда, просвещай! — потребовал он и сложил руки на груди, топая ножкой. В театр студенческих миниатюр нам всем надо было, а не в медицину.

— Ты уже более-менее освоил технику? — поинтересовался я, переходя от спектакля к делу.

— Вроде да, — пожал он плечами. — Уже нормально получается. Немного подольше, чем обычным способом, зато медитировать теперь гораздо реже приходится, только после тяжёлых пациентов. Так что получается даже немного экономить время.

— Значит освоил, — кивнул я. — У меня примерно такая же петрушка. Будешь ездить со мной для проведения практических индивидуальных занятий. Лекции я читать уже начал, методички разработал, а чтобы каждому всё показать и рассказать на практике, надо очень много времени. Вдвоём будет легче. Вдвое легче.

— Да без проблем! — улыбнулся он, поняв, что я сейчас не шучу и действительно собираюсь привлечь к делу. — Когда надо начать? Мне же надо ограничить тогда время приёма. А ещё согласовать с твоим отцом, чтобы не было вопросов по поводу того, где это я шляюсь в рабочее время.

— С отцом я сам улажу, — махнул я рукой. — Мне он точно в этом вопросе возражать не будет. Ты только с регистратурой реши. Так, сегодня четверг? Да, завтра пятница. Давай тогда уж со следующей недели, я подам запись на практику и на тебя тоже. А сегодня приедь в лечебницу к четырём, я буду уже заканчивать объяснять материал, а потом представлю тебя, как своего ассистента по практике, чтобы у знахарей потом не было вопросов, что за ботан пришёл ими командовать.

— Сам ты ботан! — надул губы Юдин.

— Да, я знаю, — усмехнулся я. — И никогда на это слово не обижался в отличие от тебя. Так что не забудь сегодня приехать к четырём, крутись как хочешь.

— Выкручусь, не переживай, — заверил он, демонстрируя мне зачем-то свою ладонь. — Погнал я работать, время не дремлет.

Юдин исчез так же быстро, как и появился. Мы переглянулись со Светой, синхронно пожали плечами и позвали первого пациента. Им оказался мужчина лет шестидесяти, который сильно хромал на левую ногу. Настолько сильно, что нуждался в посторонней помощи и в кабинет его ввели двое родственников.

— Ногу подвернули? — спросил я, ориентируясь на походку.

— Нет, господин лекарь, — сказал за него сопровождавший лет сорока, судя по внешней схожести, скорее всего сын. — На улице поскользнулся и сел на свою ногу, с тех пор еле ходит несколько шагов по дому. А точнее до туалета и обратно. В клинику идти не хотел, вот сегодня еле уговорили. И то только потому, что слегка оступился и кричал от боли на весь Невский.

— Да что ты такое городишь? — гневно опротестовал слова сына пациент. — Ну вскрикнул разок и всё!

— Ага, вскрикнул он, — хмыкнул сын. — Завывал, как сирена на полицейской машине.

— Вот болтун! — сплюнул дед и махнул рукой.

— Ладно, не переживайте, сейчас разберёмся, — примирительно сказал я. — Помогите ему разуться и уложите туда на стол.

— Будет сделано, господин лекарь, — сказал второй сопровождающий, судя по возрасту внук. Это получается три поколения пришли на приём.

Сын и внук слаженно и быстро разули главу рода и уложили на манипуляционный стол. Каждое малейшее движение левой ногой сопровождалось протяжным стоном. Вряд ли там ограничится банальным растяжением связок. Брючину подняли, носок сняли, пациент к осмотру готов.

Голеностопный сустав значительно отёчен, словно всё-таки там проблема, но при пальпации болевого синдрома нет. А вот как только я коснулся большеберцовой кости чуть ниже середины, пациент продемонстрировал распетость голосовых связок. Хоть на сцену с гитарой отправляй петь «прыгну со скалы». Вот значит где у нас проблема. Я осторожно приложил руку и начал сканировать кость.

— Как вы сюда вообще дошли? — удивился я, когда увидел странной формы перелом. — Он вообще не должен на ногу наступать!

Вопрос чисто риторический, да и отвечать мне на него никто не собирался. Лишь внук пожал плечами, но промолчал. Такого интересного перелома я ещё не видел. Верхняя часть большеберцовой кости была похожа на ласточкин хвост, а нижняя на заострённый кол. За счёт этого отломки держались на месте и не сдвинулись во время походов в туалет. Срастить такой перелом несложно, линия перелома прослеживается отчётливо, но расхождения отломков кости нет, прилежат друг к другу довольно плотно.

Я начал потихоньку проходить тонким пучком энергии по линии перелома, заставляя отломки воссоединиться. Спустя буквально две-три минуты всё было завершено. Во время процедуры пациент лишь слегка постанывал, и я не стал вызывать Корсакова, обошлось без его профессиональных навыков.

— Ну вот, можете забирать, — сказал я, обращаясь к сопровождавшим. — Была сломана большеберцовая кость, перелом без смещения, сросся полностью.

— Спасибо, господин лекарь! — первым оказался рядом внук. — Давай, дедуль, я помогу тебе встать.

— Не надо мне помогать! — резко ответил дед. — Я сам!

— Вот вечно ты так, — немного обиженно пробормотал парень. — Самостоятельный ты наш.

Пациент и правда довольно уверенно слез с манипуляционного стола, сначала осторожно ступая на ногу, потом пару раз топнул ей для уверенности.