Непреодолимо

– У меня есть двухъярусная кровать, - сказала Милли. Так ей не придется спать с одной из нас.

Но моя кровать достаточно большая для двоих, - возразила Фелисити.
– Она двуспальная.

– На самом деле она чуть больше односпальной и недостаточно большая для тебя и взрослого, - сказал я ей. Кровать Милли больше подходит с точки зрения пространства.

На самом деле, с точки зрения пространства самым разумным было предложить ей другую сторону моей двуспальной кровати. И если бы она перебралась на мою сторону, я бы ни капельки не возражал.

– Привет, - прошептала Фрэнни стоя позади меня в коридоре.

Я обернулся и почувствовал, что мое лицо стало горячим, как будто она могла догадаться, о чем я думаю.

– Привет, - тихо сказал я.
– Я просто собираюсь положить несколько чистых простыней для тебя на нижний ярус Милли. Может быть, она одолжит тебе что-нибудь для сна.

Она была такой миниатюрной, что я подумал, что одежда Милли может подойти, хотя у нее было гораздо больше изгибов.

Фрэнни улыбнулась.

– Ах, думаю, ее вещи будут слишком малы для меня.

– Да. Ну и дела, папа. Ты думаешь, она ребенок?

Позади меня тон Милли отражал закатывание глаз. Я нахмурился, глядя через плечо на своего первенца, затем повернулся обратно к Фрэнни.
– Я принесу тебе футболку. Ты не против?

Она кивнула.

– Отлично. И правда, не надо никаких проблем с кроватью. Я могу спать на диване под одеялом.

– Тебе будет удобно?

– Абсолютно, - заверила она меня.

Я почесал голову.

– Хорошо. Если хочешь. Я принесу тебе подушку.

– Спасибо. О, и если у вас случайно есть лишняя зубная щетка…

– Есть. Милли, не могла бы ты принести новую из ящика?

– Конечно, папа.

– Тебе нужно полотенце или что-нибудь еще? спросил я Фрэнни, хотя я немного паниковал при мысли о том, что она будет принимать душ в моем доме.

Она задумалась на секунду.

– Может быть, только маленькое, чтобы я могла вымыть лицо.

– Я принесу ей, - сказала Фелисити, выбегая из ванной и направляясь к бельевому шкафу наверху лестницы.

– Спасибо, Фелисити. Я сейчас вернусь, - сказал я Фрэнни.
– Девочки, заканчивайте и ложитесь в постель. Я поднимусь пожелать вам спокойной ночи через минуту.

Спустившись вниз, я пошёл в свою комнату и стал искать чистую футболку, в которой она могла бы спать. К сожалению, мои самые красивые белые футболки были либо грязными, либо свежевыстиранными, но розовыми. Ругаясь, я порылся в ящиках и нашел темно-серую с надписью USMC на груди толстыми черными буквами. Она была выцветшей, но с минимальными потертостями и без пятен. Она утонет в ней, но, по крайней мере, так будет удобнее, чем спать в своей одежде.

О, черт. Не думай о ней без одежды.

Я схватил лишнюю подушку с кровати, бросил ее на диван по пути через гостиную и поспешил обратно наверх, где дверь в ванную была закрыта. С футболкой в руке я пожелал спокойной ночи Милли и Фелисити, поцеловал их в лоб и сказал, что люблю их.

– Мы действительно можем завтра пойти на работу с тобой и Фрэнни?
– спросила Милли, зевая.

– Конечно. Если мы сможем туда добраться.

Я вспомнил, как мой двигатель отказался заводиться. Если предположить, что дело в севшем аккумуляторе, то завтра мне придется подзарядиться.

– Засыпай.

Когда я вышел из ее комнаты, Фрэнни выходила из ванной, и мы встретились в коридоре. Она оставила свет включенным, слава богу, иначе мы бы остались одни в темноте. Ее лицо было свежем, и без макияжа она выглядела еще моложе и милее.

Потому что она молодая и милая. Так что перестань думать о том, чтобы засунуть свой член ей в рот.

Я протянул ей майку.

– Вот.

Она взяла ее у меня.

– О, спасибо.

Я положил дополнительную подушку на диван.
– Мне просто нужно взять запасную наволочку для нее из бельевого шкафа. Я сделаю это прямо сейчас.

– Хорошо.

– Все одеяла все еще там.

– Хорошо. Спасибо.

Она улыбнулась мне, и моя грудь сжалась так сильно, что я едва мог дышать.

Иди, придурок. Возьми наволочку. Спустись вниз. Оставь ее одну, чтобы она могла переодеться, и убирайся к черту в свою комнату, туда где тебе и место. Потом закрой дверь и даже не думай больше выходить.

Но я стоял и смотрел на нее еще десять секунд, мои руки сжались в кулаки. Я так чертовски сильно хотел поцеловать ее. Хотя бы раз, чтобы узнать, какими будут эти сладкие маленькие губы. Подержать ее в своих объятиях. Я задался вопросом, насколько это было бы неправильно, по шкале от одного до десяти. Семь? Восемь?

Я засунул руки в карманы.

Она оглянулась через плечо на ванную.

– Думаю, мне нужно переодеться.

Я кивнул.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Она вошла в ванную и закрыла дверь, а я опустился на пол со вздохом облегчения.

Черт. Я был близко.

Затем я побежал к бельевому шкафу, схватил запасную наволочку и спустился по лестнице по трое за раз. Я должен был выйти из гостиной к тому времени, когда она спустится.

Проблема была в том, что я не умею менять наволочки. Снять старую я могу прекрасно, а вот надеть новую - нет. Через три минуты я был взволнованным, потным и все еще пытался запихнуть эту толстую гребаную подушку в наволочку - почему, черт возьми, это было так трудно? Почему она лежала боком? Неужели чехол уменьшился в сушилке? Ругаясь, я включил лампу и попытался снова. Конечно, она спустилась на цыпочках по лестнице как раз вовремя, чтобы увидеть, как я борюсь с подушкой. Хихикая, она положила свою одежду на диван и потянулась к ней.

– Что здесь происходит, она сопротивляется?

– Да.

Я с радостью отдал ее, внутренне застонав при виде ее в моей майке. Она была ей велика - подол доходил почти до колен, - но это, наверное, было хорошо. Мне не нужно было видеть ее голые ноги.

– Вот.

Она без труда надела наволочку.

Я покачал головой.

– В чем секрет? И почему кажется, что только женщины знают его?

Она обняла подушку и хитро улыбнулась.

– Я никогда не скажу.

Боже, она была милой. И сексуальной. И очень, очень близко. Шторы были закрыты, и горела только одна лампа, создавая в комнате интимную атмосферу. Под снегом дом был сонным и тихим, и мы были одни - что бы ни случилось, это будет нашим секретом. Мои мысли устремились в опасное место. Мое сердце делало что-то страшное в груди.

Ничего не может случиться, сказал я себе. Ничего.

Но вместо того, чтобы отступить от нее и лечь спать, как я и должен был, я потянулся за подушкой, которую она держала, и бросил ее на диван.

Ее улыбка померкла.

Я придвинулся ближе к ней. Я взял ее лицо в свои руки. Я провел большим пальцем по ее мягким розовым губам.

– Ты должна сказать мне, чтобы я ложился спать, - тихо сказал я.

– Почему?
– прошептала она.

– Потому что если ты этого не сделаешь, я тебя поцелую.