Непрошеный Дар

На Мангуп ребята добрались ещё засветло. До южной темноты "хоть выколи глаз", которая наступает резко, как будто кто-то сверху клацает огромным выключателем, оставалось ещё несколько часов. Предостаточно времени, чтобы поставить палатку, побродить по окрестностям и собрать хворост для костра.

Вера задумчиво бродила среди руин, трогая кончиками пальцев нагретые солнцем камни. Представляла, что Мангуп-кале — это костистая трёхпалая лапа огромного дракона, которую он протянул из земли, чтобы наказать непокорных людишек. А потом вдруг замер и окаменел. Здесь царила совершенно не сравнивая ни с чем энергетика. Вера, казалось, чувствовала кожей, как тонкие неосязаемые нити, сотканные в невидимую сеть, укрывают это место от неприятелей, создавая тихий, укромный, уютный, хотя и немного жутковатый в отблеске закатного солнца уголок, отрезанный от внешнего мира.

Немудрено, что об этом месте ходят сотни легенд и постоянно рождаются новые туристические байки.

Вера гладила замшелые камни, думая о своём, когда услышала позади себя странный шорох.

— Чёрт, — шёпотом чертыхнулась Вера, — я и забыла "мангупского мальчика" поприветствовать! Вот шэро*! А ведь, говорили мне: "Обязательно приветствуй хозяина"!

Осторожно, стараясь не делать резких движений, Вера достала из сумочки несколько бабулиных пирожков и положила их на нагретый за день камень, больше похожий на торчащий из земли пень.

— Приветствую тебя, мальчик! — Вполголоса сказала Вера не оборачиваясь, — мы пришли с миром! Не знаю, была ли у тебя бабушка и нравились ли тебе пирожки… Эти пирожки готовила моя бабуля, они очень вкусные, угощайся! А мы лишь погостим одну ночь и уйдём. Обещаю, мы не будем мусорить и шуметь в твоём доме!..

— Вер! Ау! — Услышала Вера издалека голос Игорька, — ты где? Мы палатку уже поставили!

— Вер, беги сюда, — Присоединился к голосу Игорька голос Димки, — Вер! Спички у тебя? Нигде не могу найти! Игорёк, это ты, гад, спички спрятал?

— Ладно, побежала я к ребятам, — всё также вполголоса проговорила Вера куда-то в сторону, — приятного аппетита! А на пацанов не обижайся, они всегда такие шумные без меня!

И Вера побежала не оглядываясь к месту стоянки. Ещё на подходе услышала, как Игорёк с Димкой переругиваются: незлобно, но уже на повышенных тонах.

— Ша, народ! — Постаралась разрядить обстановку Вера шутками, — я не поняла: что за шум, а драки нет? — И уже другим тоном, спокойнее добавила, — ну, серьёзно, чего вы разорались?

— Димка все спички извёл, хотел к твоему приходу костёр разжечь, — начал с досадой в голосе рассказывать Игорёк, но Димка его перебил.

— Не смог разжечь, потому что, ты, лопух ушастый, влажные ветки собрал… чучело ты, с соломенной башкой… — не унимался Димка, стараясь свалить вину на Игорька.

— Пацаны, ну, реально, не бесите меня, — встряла в разговор Вера, пресекая дальнейшие оскорбления, — всем сидеть тихо — сейчас тётя Вера колдовать будет. Так-с, где у нас сапёрная лопатка была? Найдите, а я пока место выберу.

Кто-то из ребят молча протянул Вере, сидящей на корточках, и разглядывающей что-то на земле, лопатку. Вера не оборачиваясь, взяла лопатку и принялась копать небольшую и неглубокую ямку. Потом обложила ямку, валявшимися повсюду, камешками и поставила тонкие веточки шалашиком. Под шалаш из веток аккуратно просунула комочек сухого мха и пучок сухой травы.

— Ну, что, молитесь, товарищи! — Шутливо-торжественным тоном произнесла Вера, — у нас последние полкоробка спичек.

Димка с Игорьком, затаив дыхание наблюдали за Верой. Её движения были чёткими и точными, как будто она каждый день разжигала костёр в полевых условиях с одной спички!

— Готово! — С гордостью сказала Вера и победным взглядом окинула притихших друзей, — теперь только ветки потолще подкидывать и будет гореть хоть до утра. — А чего притихли, камрады? — Игорёк с Димкой казались зависли, глядя в костёр, — мы ужинать будем пищей богов? В смысле лапшой быстрого приготовления? Если честно, в моём организме уже передозировка бабулиными пирожками.

Ребята, расслабившись от шутливого тона Веры, зашевелились: Игорёк полез искать пакетики с лапшой, Димка потянулся за одноразовой посудой.

Чуть позже, хлебая пластиковыми ложками обжигающе острую лапшу, действительно, кажущуюся на природе, самым вкусным блюдом, Димка серьёзно спросил:

— Вер, а ты откуда узнала, как костёр разжечь?

— Да, точно, Вер, колись, — поддержал интерес Игорёк, утирая губы тыльной стороной ладони, — у вас в лицее что, помимо физики и математики ещё и уроки выживания преподают?

— О-о-о, — загадочным утробным голосом ответила Вера, — это страшная-престрашная тайна, донёсшаяся к нам из глубины веков…

На самом деле Вера просто тянула время, не зная что ответить, поэтому и придуривалась, неся какую-то чушь экспромтом.

Ну, действительно, не рассказывать же друзьям детства о её снах с продолжением о цыганском приёмыше, что все знания о том, как разжигать костёр и… Вера чуть не подпрыгнула от внезапного прозрения: ведь и о том, что надо приветствовать духов и задабривать их угощениями… как Вера тоже на каком-то подсознательном уровне сделала не далее как час назад, когда угощала пирожками мистического мангупского мальчика — всё это тоже Вера подсмотрела в снах о цыганской жизни!

Страшно не было, но от того, как знания из снов стали просачиваться в обычную жизнь, Вере стало не по себе. Тем более Вера не специально что-то "вспоминала" и не искала в закоулках памяти нужные знания. Нужная информация появлялась в голове Веры сама собой: как будто всегда там была, лежала себе в подсознании, как на полочке в чулане, и ждала нужного часа.

— Пи-пи-пи, Вера, приём-приём, — Игорёк забавно спародировал морзянку. Как сын капитана дальнего плавания, он мог похвастаться тем, что знает азбуку Морзе лучше, чем таблицу умножения. И уже серьёзнее спросил, — Вер, что-то случилось? Ты шутила, смеялась, а потом вдруг резко притихла…

— Всё в порядке, ребята, — поспешила заверить друзей Вера, — устала, наверное. На минуточку, прошлую ночь я ещё в поезде ночевала. И тут с вами прям — с корабля на бал! Расскажите лучше вы о новостях из своей жизни, — попросила Вера устраиваясь на коврике поближе к костру и обняв руками подтянутые к груди колени.

Глядя невидящим взглядом в костёр. Вера слушала, не слыша рассказ… то ли Игорька, то ли Димки, погрузившись в детские воспоминания.

Она помнила, как тётушка брала её с собой в гости к тёте Наташе, когда женщины собирались погадать на кофейной гуще и поболтать за сигаретой. Вере тогда исполнилось года четыре, но она помнила, что ей было гораздо интереснее сидеть на коленях у тётушки и с умным видом заглядывать в знаки на кофейной гуще, чем играть с детьми тёти Наташи. Со слишком серьёзной и нелюдимой Иркой Вере было скучно, а шебутного Игорька маленькая Вера откровенно побаивалась. Игорёк бегал по огромной квартире, забегал на балкон к взрослым, а потом останавливался, как вкопанный перед Верой. Маленький Игорёк, сильно шепелявя, говорил, что "Вея касияя" и он, когда вырастет "басой как папа", обязательно "зэнится" на Вере. Но больше всего Вера боялась, когда Игорёк пел: "пачичуй меня ты, пачичуй…" и тянулся целовать ей руки.