Непростая работа - горшки обжигать 4

– Смерть захватчикам! — возопили прошлые крикуны. — Рви оккупантов!

– Смерть уже захватили, — буркнул Константин и посмотрел на прошлого исполнителя этой роли — сгорбленного иссиня-чёрного ворона.

К всеобщему удивлению, он не встал на сторону консерваторов, напротив, Бог смерти был в лагере нейтрально настроенных, что всё это время молчаливо наблюдали за дебатами. Кстати, после смещения он не потерял своей роли. Да, Константин не стал отбирать у него власть над атрибутом, лишь ограничил её, сделав ворона своим подчинённым. Так что мрачный птиц лишь обрадовался, когда ему предложили сбросить с себя ярмо контроля за душами. Не весёлая это работа — видеть своими глазами гибель мира. Зато теперь он почтенный и уважаемый проводник душ и занимается не только их сбором, но и помощью в перерождении. Принести душу к телу ведь надо. Одни плюсы в новых порядках.

– Не вижу негодования ворона, — прокомментировал ситуацию Пранав. — Скорее, он свободно вздохнул после стольких лет незавидной участи.

Смерть на этот спич мог только кивнуть: «Вот бы меня кто сменил», — подумал он.

А спор тем временем и не думал утихать. По кругу обсуждались одни и те же тезисы, доводы, что звучали уже не раз в этом пространстве, и предложения, которые так и не перешли в статус действий.

– Слушай, Кость, — не унимался Хаос-Импровизация, — может, тоже чего-нибудь скажешь?

– Зачем? — поинтересовался Смерть.

– Они же этого и ждут, — предположил Властитель беспорядка, — ну кому захочется из раза в раз говорить одно и тоже? Неужели не понятно — они ждут твоей реакции.

– Почему именно моей? — недоумевал Константин.

– Как же сложно с нежитью, ей-Богу, — плюнул под ноги Хаос, — все мозги протухли уже.

– Попрошу моих не трогать, — серьёзно предупредил своего товарища глава Дома Скорби.

– Кто даровал им новую возможность? — начал загибать пальцы его собеседник. — Кто имеет над ней полную власть? Кто может их всех одной мыслью отправить в небытие? М?

Наводящие вопросы наконец-таки сделали своё дело, и Смерть увидел очевидное: он хозяин положения, а все местные Боги его либо боятся, либо уважают, либо готовы кланяться перед ним, только бы он снизошёл до оных.

– Вот и вышла мне боком политика осознанного отчуждения и нейтралитета, — проскрипел челюстью Костя.

– А я давно тебе говорил: «Бросай это дело». Ну где это видано, чтобы целый План не пользовался возможностью собственного возвышения? — услышал причитания Хаос.

– Нет, — в который раз отказался Смерть. — Я не уйду от собственных слов и принципов, — Пранав застонал и вместе со своим товарищем продекламировал: «Смерть должна быть беспристрастной». — Но попрошу тебя впредь указать мне подобные моменты, — хмыкнул Костян, поглядывая исподлобья на дебаты.

– Ну хоть так, — бубня, принял тот нововведения.

– Не зуди. Сам знаю, что в иных смешон, — отмахнулся Смерть от бубнежа собрата.

– Не смешон, а странен, — поправил его Хаос. — Никто не будет смеяться над тобой. Чревато, — и перешёл к сути: — Так что, будешь объяснять политику партии?

– Придётся, — вместе с этими словами встал Смерть, чем привлёк к себе пристальное внимание всех без исключения. Прочистив горло (не то чтобы это было нужно в случае Константина, но жест хороший — можно выиграть немного времени), он обратился к публике: — Товарищи, мне есть о чём с вами поговорить...

Глава 13

Момент пробуждения у всех без исключения выпивох происходил примерно в одинаковом формате. Хреново, если нужно охарактеризовать его предельно кратко, хотя можно и погрубее. Однако ничего удивительного в их состоянии нет — поди, выхлебали годовую норму алкоголя какой-нибудь заштатной планетки, а может, и больше.

– Есть кто живой? — просипел из-под бочки с сивухой какой-то полковник в помятой форме.

– Нет, — ответил ему робот-стратег 1-го ранга.

– Будь другом, дай воды, — пропустил мимо ушей прошлое высказывание он.

– Воды тоже нет, — синтетический голос поставил перед фактом горе-Диогена.

– А что есть? — после минутной заминки, видимо, для раздумий на постхмельную голову, спросил полкан.

– Ничего, — безэмоциональный голос шестерёнки не обрадовал оного. — Вы вчера выжрали всё, до чего смогли дотянуться, а бутыли с водой выбросили за околицу, когда пытались подбить гонщика противника.

– Слушай, железка, — через боль произнёс голос в бочке, не иначе как мигрень мучает, — не кипяти мне мозги и дай требуемое.

– Я бы за такое морду набил, — сказал немёртвый, что так и не смог за всю попойку дойти до необходимой кондиции даже, особливо после выпивки от Аида, отчего был хмур.

– Это можно, — поддержал его идею шестерёнка, — но лежачих не бьют.

– Да я вас живьём сожру, — от такого выверта ситуации хмельной разум полковника напрочь забыл об одной важной детали: на собрание допускались личности с определённого ранга, что и вылилось в следующую тираду: — Сапоги доморощенные! Духи бесплотные! Сгною! Пыль на плацу жрать будете! Только дайте встать, уж я-то вам надеру! — завозился в таре из-под спиртного скорый на расправу.

– Слушай, — подошёл к хромированному немёртвый, — мне показалось или он нас сейчас оскорбил? — не выпуская бокал из руки, он указал оной в сторону 50-ти литровой дубовой ёмкости, откуда торчали болтающиеся ноги.

– Думаю, да, — достал механизм из себя маслёнку и капнул ею на, как ему казалось, туго двигающийся сустав. — Такое смывается только кровью, — как следует распределил он масло по поверхности шарнира. — Желательно вражьей.

– Поддерживаю вас, товарищи, и готов выступить вашим секундантом, — вставил я свои пять копеек из-за их спин.

– Зачем нам дуэль? — как сова, повернул неживой свою голову назад. — Эта свинья её не заслуживает. Можно же... — провёл он по горлу выломанным тут же ребром на манер ножа, — кортиком запороть.

– Секундант должен быть по регламенту, — мягко намекнул на непринятие банальной поножовщины в тёмной подворотне в рядах доблестной армии четырёх Планов.

– Хорошо, — примирительно поднял руки мертвец в звании полковника. — Я вас понял, товарищ Оснаб, — вставил тот на место выломанное ребро.

– Вот и славно, — похлопал его по плечу и обратился к обоим дуэлянтам. — Кто первым бросает вызов?

– Решим старым добрым способом? Гаалм, приятно познакомиться, — обратился немёртвый к стратегу и протянул руку.

– Согласен. Тилт. Взаимно, — с гулким стуком ударил он в распростёртую пятерню бригадира, от чего та жалобно треснула и изломалась в запястном суставе. — Он исключает всяческое вмешательство и основан на случайности и навыках участников, — не обратив внимания на тихо вырвавшееся через сомкнутые от досады челюсти немёртвого: «Вашу ж! Опять сломал! Чёртовы цинкозадые», железка закончил речь.