Неразлучные. Близнецы

Она была права во многом, а он просто слишком самоуверен.

— Отведите адептов в их комнаты, — сухо распорядился он и в следующий миг магистра Тени не стало. На его месте мелькнула и исчезла крылатая тьма, устремившаяся к Вратам.

Через некоторое время был созван большой имперский совет, на котором было признано, что магический фон мира пришёл в норму, а больные действительно идут на поправку. Но, что именно произошло в Академии тем вечером оставалось для многих большой загадкой. Орден Ночных Теней хранил молчание, а все причастные действующие лица ушли в глубокое подполье. К слову не было нигде адептки с факультета изначальной магии Владиславы Светлой и самого великого магистра Ордена Ночных Теней.

Немного позже «Имперский вестник» не упустил возможность выдвинуть весьма оригинальное предположение о том, что лорд Элайр снова спас империю, и на этот раз употребил в ритуале свою новую любовницу. Многие в это охотно верили и пускались приукрашивать сплетню. Других же радовали минуты затишья. Тот шанс, который, как им казалось, был дарован небом. И лишь немногие знали истину.

Всё ещё чувствуя слабость во всём теле, Антон поднялся с узкой кушетки и рванулся к пыльному окну, сквозь который брезжил серый рассвет. Только, даже несмотря на такое раннее время суток, улица была оживлённой. И непонятно, что там за этим чёртовым окном — светопреставление или карнавал.

— Антуан, ты чего? — послышался скрипучий старческий голос с соседней койки.

Этого обитателя карантина привезли только вчера. Сиор — старый вояка, которого лишь слегка тронула скверна. У Антона ею были покрыты все руки и шея…

— Там что-то происходит, Сиор… — начал было Антон и привычно взглянув на свои руки, ахнул. Болезнь истаивала. От мерзких пятен почти не осталось и следа.

Не веря себе, парень бросился к соседу.

— Мы здоровы, Сиор! Они нашли способ победить эпидемию! — воскликнул землянин, который, честно говоря, уже успел отчаяться и подумать, что на этом и закончится его приключение.

Пока сосед недоверчиво осматривал себя, открылась дверь и в комнату быстрым шагом вошла Виарра. Всклокоченный вид у демоницы и её сумасшедший взгляд, могли бы отпугнуть кого угодно, но Антон несказанно обрадовался появлению этой вечно язвительной девицы.

— Ви, я здоров. Болезнь прошла.

— Знаю.

Она порывисто шагнула навстречу и прильнула к его губам. От неожиданности Антон ответил неуверенно, но вдохнув такой знакомый запах её волос, прижал крепче.

Его губ коснулась солёная влага. Неужели она плачет?

— Кажется, ты мне начинаешь нравиться, — нервно усмехнулась она сквозь слёзы. — Мне бы пришлось нелегко, убей тебя эта болезнь.

Он порой совершенно не понимал её перепадов настроения и как завороженный слушал её хрипловатый изменившийся голос. А ещё она зачем-то перешла на русский. Чтобы не мешать их воссоединению, сосед тактично покинул комнату, но причина, происходящих с демонессой была не в этом.

— Ви, теперь ведь всё в порядке? Все здоровы?

Она закусила губу и отчаянно закивала.

— Там праздник решили устроить. Ярмарку. Гуляния, — произнесла она вмиг потерявшим всю эмоциональную окраску голосом, а затем резко и зло выплюнула: — Безумие…

— Не понимаю, — Антон окончательно перестал понимать происходящее. Только что ему казалось, что она рада, а теперь…

— Это только отсрочка, — пояснила она, немного успокоившись и взяв себя в руки. — Ты разве не чувствуешь? И мы должны использовать её, ради Лит.

В карих глазах плескалась боль и вина.

========== 8. Из света во тьму ==========

Что может быть страшнее пыток и всяческой боли? Пустота. Безликое ничто, льнущее к тебе липкими привязчивыми щупальцами и усыпляющее бдительность. Именно бесконечное незыблемое ничто, заставляющее позабыть о том, что существуешь, сдаться. Когда не ощущаешь не только своего тела, но и своих мыслей. Может быть, я натура такая деятельная, но пребывание в этом НИЧТО для меня всегда будет самой страшной участью.

А когда больно, ты хотя бы осознаешь, что однажды эта боль, так или иначе, кончится. Освобождением от этой самой боли или смертью.

После того, как меня утянуло в Эно, я ощущала своё сознание в центре огромного ядра Силы, заключённого в непробиваемую броню. Больше ничего не происходило. Совсем. Слишком долго. Находясь в непрерывном энергетическом потоке, я ничего не видела, не слышала и не могла сделать. Меня окружал только белый слепящий свет и полное безразличие.

Но в какой-то бессчетный миг я ощутила, как внутри тёмной змейкой начала зарождаться злость. Я терпеливо холила и лелеяла это чувство, помогая перерасти в полноценную разрушительную ненависть, отдавая ей свои силы, цепляясь за неё, как за единственную возможность спастись.

Сейчас как никогда было легко отринуть отчаяние, панику и даже надежду. Невероятно просто было ощущать свою суть и быть чистым стремлением к цели. Не сдаваться. Продолжать движение. Быстро или медленно, но продолжать.

И усилия мои не прошли напрасно. На меня внезапно обрушились ощущения и звуки, вернулась память и мысли. Кажется, меня с силой вышвырнуло из потока на что-то твёрдое. Я с силой ударилась коленями и по инерции растянулась на полу, но почти не обратила на это внимание, потому как болело сразу всё и везде.

Ослеплённая после долгого пребывания в потоке света, я на время оказалась совершенно беспомощной и беззащитной. Поэтому ничего не успела сделать, когда замелькали размытые тени, и на меня посыпался град ударов, к которым я была не готова.

Магические щиты сорвало ещё в потоке энергии и, пожалуй, только боевая форма спасла меня от серьёзных повреждений. Но попытка подняться на ноги оказалась безуспешной. Противников, которых всё ещё сложно рассмотреть, слишком много.

Бессильный взмах крыльями и плечи пронзает дикая боль, отдающаяся в спину. Меня тут же опрокинули на пол, выворачивая крылья, и я с силой ударилась затылком о твёрдую поверхность. В глазах стремительно темнело, а в ушах нарастал мерзкий звон. Кажется, меня пригвоздили к полу, словно гигантскую бабочку. В бессильной ярости задёргался хвост, что заставило неведомых обидчиков держаться на безопасном расстоянии. Но, к сожалению, это не заставило их отпустить крылья.

В глазах прояснилось в тот самый роковой момент, когда надо мной замерла чья-то внушительная, не меньше двух с половиной метров, фигура. Огромные кожистые крылья, сложенные за спиной придавали ей довольно зловещий вид. Хотя если внимательнее присмотреться, помимо крыльев в облике застывшего надо мной существа было много других жутковатых деталей. Прищуренные глаза цвета расплавленного золота, рассечённые узким вертикальным зрачком, смотрели на меня с нескрываемой злобой и презрением, из-под верхней губы выступали острые белоснежные клыки, хищные и грубые черты лица, покрыты мелкими чёрными чешуйками. Остальная «красота» скрывалась под одеждой, которая едва ли не по швам трещала на могучем теле. Впрочем, в обзор попадают кисти больших рук с длинными пальцами, увенчанными антрацитово чёрными когтями.