Неровня
Шрифт:
– Я, дядя, я, - предательские слезы стали меня душить, виделись не далее как пару дней назад, а будто бы целую вечность.
– Фая, короля свергли, Фаечка, король оказался метаморфом, возвращайся Фая, не надо было тебе так быстро уезжать, - от нервов дядя давился окончанием слов и перескакивал с одного на другое.
– Дядя, я вернусь, передай мои поцелуи тетушке.
– Фая...
– что-то ещё говорил дядя Наид, но я уже положила трубку, чтобы не разреветься и не упасть лицом в грязь перед странной семейкой.
Вдох-выдох, вдох-выдох, ну, вот, почти успокоилась, губы не
Я взяла светильник в руки и обувшись, вышла в коридор, а затем пошла в ту сторону, куда скрылся Коч, справедливо полагая, что именно там маркиза я и найду.
Пришлось доверять интуиции и немного своей памяти, но я все же вышла на центральную лестницу, а уж оттуда дорогу до малой гостиной я знала.
Была роздана вторая партия, когда я появилась на пороге:
– Господа, в столице волнения, король свергнут.
Воцарившаяся тишина была мне ответом.
– Не может быть, - визгливо сказал лорд А'Раис, - я бы знал.
– Насколько мне известно, наш Адриан был кем-то подменён на метаморфа, и его вычислили, - я присела в кресло, подобные новости собьют с ног кого угодно. Оплот и незыблемость нашего королевства на поверку оказался лишь безмозглой нечистью. Тогда не удивляет стремление "короля" меньше контактировать с советом и магами. Хозяин метаморфа прекрасно понимал, что тот стабилен, пока спокоен. А "изменяющие лица" нервничали среди большого количества людей.
– Маркиз, если это не чья-то шутка, - а в том, что в голову дяди не придёт шутить таким образом, я просто уверена, - то я могу ходатайствовать перед новым правителем об отмене указа его предшественника.
Вдовствующая маркиза и маркиз обменялись напряжёнными взглядами.
И маркиз ответил:
– Милая Фаинесса, мы с вами слишком далеко зашли, дайте нам неделю, отдохните, погостите. Вероятность положительного исхода вашего предложения весьма мала.
Я откинулась назад только лишь затем, чтобы сослаться на усталость и подняться в свои покои. Никто не стал меня задерживать, только Эприл дёрнулась вслед, но под взглядом матери стушевалась и вернулась на место.
Горничная уже ждала меня с нагретой кроватью и кувшином для умывания. Платье змеиной шкуркой легло на пол, служанка ловко его подхватила и утащила с собой, уходя. Мысли прыгали и скакали, новость о перевороте захватила меня полностью. Действительно ли Эйдж следующий претендент на трон или его убьёт более ловкий соперник? Куда подевался Риннар? Эйдж его друг, если переворот затеян ими, я сильно беспокоюсь о своём маге-недоучке…
Почему Кармарий говорит, что мой жених не выходит из замка, а мне говорят, что он в отъезде? Значит ли это, что его прячут где-то здесь? И не он ли кричал прошлой ночью?
Вопросы, вопросы… я обхватила гудящую голову, нужно поспать, завтра буду искать возможности обыскать замок.
Со стуком зашла горничная:
– Травяной отвар для лучшего сна.
– Я не просила.
– Это леди Эприл сказала вам отнести, - отвела глаза служанка.
– Хорошо, спасибо, - я взяла стакан в руки. Отвар не был горячим.
– Пейте, леди, я отнесу стакан на кухню, - поторопила меня горничная.
Я сделала глоток, отвар был горьковатым, стараясь не вникать во вкус выпила сразу и отдала стакан горничной.
Резко потянуло спать, я добрела до кровати и рухнула без сил.
Странный был этот сон: будто явь, будто я вышла в тот самый коридор, где видела статуи, и стук их сердец слился в один, грохочущий и неизбежный - стук сердца замка.
Будто статуи смеялись, плакали и кричали, но никто не пришёл, будто одна из мраморных девушек, взглянув на меня сказала:
– Новое сердце, смотрите, смотрите!
И они все уставились слепыми белыми глазами, ощупывая меня взглядами. Будто я мельком увидела свою руку и вскрикнула от ужаса - она была непорочно белая, и платье, и вторая рука, и ноги, будто я стала одной из них.
А утром меня разбила небывалая слабость, первым делом, проснувшись, я осмотрела себя, никаких следов мрамора не обнаружила, зато встать с кровати не смогла и пришедшая утром с умыванием горничная помогла мне сесть и умыться.
– Скажите, маркизу, что я плохо себя чувствую и прошу завтрак поднять в спальню.
Горничная согласно кивнула головой, слуги здесь на редкость были молчаливы.
К обеду моя болезнь не прошла, но сил явно прибавилось, и к ужину я не вышла, хотя вполне могла уже ходить, но не торопилась показывать это. Служанка приносила мне поднос с едой, большая часть из которой, так и оставалась нетронутой.
После ужина ко мне заглянула Эприл, цыкнула на медлительную горничную и оставшись со мной наедине, сказала:
– Фаинесса, что с тобой? Почему ты целый день не выходишь из комнаты?
Я села прямо и как могла пригладила, спутавшиеся волосы:
– Эприл, это так твой отвар на меня действует.
– Мой отвар?
– побледнела виконтесса.
– Вчера от тебя пришла горничная с белыми волосами и принесла отвар для сна, я его выпила, и никак не могу побороть слабость.
Эприл занервничала:
– Я не присылала тебе ничего, это замок. Он торопится оставить тебя здесь. Мне нужно кое с кем поговорить, извини.
И она выскользнула из комнаты. Я как можно быстрее накинула на себя лёгкий тёмный плащ и последовала за ней. Эприл шла широкими шагами, как человек, боящийся, что если остановится, то передумает в своих намерениях.
Она остановилась у апартаментов матери и тут же постучалась:
– Войдите, - послышалось из-за двери.
Эприл зашла внутрь, а я, пару секундами спустя, прильнула к замочной скважине, да, да, я подслушивала. Негодящее для леди занятие, но перед лицом загадочных неприятностей условностями можно и пренебречь.
– ... не трогайте Фаю!
– эмоционально крикнула Эприл, - что же вы за люди?
– Эприл, пожалуйста, успокойся. Мы никого не трогаем, сам замок выбирает себе невесту.
– Мама, ты можешь не обманывать меня, сколько девушек на моей памяти остались здесь? Три, четыре? Брат не пожалел даже собственную жену, а уж она не могла быть невестой никаким образом.
– Эприл, ты сильно возбуждёна, любая встречная молодая девушка кажется тебе близкой подругой. Иди в свои комнаты и я забуду, что ты мне только что наговорила.