Несерьезные отношения
Шрифт:
Можно было обманывать себя сколько угодно. Вспоминать «Золушку» или «Красотку». Но сейчас, после утренней близости, реальность виделась ясно и без оттенков.
Шансов на то, что Пашу заинтересует во мне что-то кроме эрогенных зон, было не так уж много.
Он даже имя выяснил только после двух встреч. А уж с какой скоростью примется его забывать, когда узнает о Маше и проблемах с бывшим мужем, я и представлять не хотела.
Это будет самый быстрый случай склероза в истории. Без дыр в моем скудном бюджете, как с Леней. Но горький, потому что не чувствовала я ничего подобного раньше.
В отличие от математики, плюс на минус ничего не давал.
Как намекала Валя, у меня был Гамбург, опытный трубочист, готовый трудиться денно и нощно, не покладая рабочий инструмент. И чакры, которые нужно было успеть раскрыть.
Наверное, немало.
Во всяком случае, пару недель назад я и не рассчитывала ни на какой роман.
Но дурацкую тревожащую мысль о сроке сложно было выкинуть из головы.
Она мешала во время завтрака. Его Паша заказал в номер, потому что совсем не хотел выпускать меня из кровати.
Та же мысль не позволила до конца расслабиться в душевой кабинке. Там Паша развернул меня лицом к стене и быстро брал сзади. Заставлял стоять на носочках и шалеть от звонких шлепков, пошлых обещаний и еще большей глубины. Казалось бы, невозможной, но такой восхитительной, что голова шла кругом.
Проклятая мысль не отпускала и позже, когда я решилась посмотреть, в каком состоянии мое пальто и сапоги.
— Мы можем прямо сейчас поехать в магазин и купить все новое. — Паша заметил мой взгляд. Но, даже не попытавшись помочь сложить мокрые вещи, заставил бросить их обратно в угол ванной комнаты.
— Предлагаешь ехать в магазин в халате и тапочках?
Я поплотнее запахнула полы махрового халата и с трудом сдержала улыбку, вспомнив, в каком виде сам Паша вчера бегал по отелю.
— А если со мной за компанию?
Вместо того чтобы начать уговаривать, Бояринов стянул с себя носки и сунул ноги в тапки. Точную копию тех, которые безнадежно запачкал на улице.
— Нас не пустят ни в один магазин.
Я все же рассмеялась.
— А мы заранее снимем в банкомате много денег и вместо приветствия будем махать увесистыми пачками.
Этот невозмутимый тип притянул меня к себе за пояс и весело подмигнул.
— Ты об этом так говоришь, словно проделывал подобное много раз.
За утро мы уже дважды занимались сексом. Оба раза он доводил меня до оргазма. Но тело все равно реагировало на близость.
Грудь под халатом начинала ныть, и между ног приятно тянуло.
— Мне нравится, как ты ревнуешь. — Вместо поцелуя, который так и напрашивался, этот нахал щелкнул меня по носу.
— Нет, я думаю, как буду расплачиваться с тобой после такого шопинга, — бессовестно соврала я.
— Прости, вычесть из оклада не смогу. — Паша пожал плечами. — У нас была предоплата. Кое-кто оказался категоричен в своих условиях.
— Тогда я верну деньги на счет.
В горле неожиданно будто ком образовался. Сглотнула с трудом.
— У меня есть другое предложение.
Мужские руки взялись за концы пояса и медленно потянули в стороны.
— Могу вернуть наличными, — попыталась я ухватиться за единственный вариант, который пришел в голову.
— Нет.
Паша
спустил халат с моих плеч. И внезапно сделал пару шагов назад, любуясь, словно видел что-то особенное.— Месяц! — произнес он четко.
Ничего не понимая, я нахмурилась.
— Хочу трахать тебя еще месяц. — Бояринов посмотрел на меня так хитро, как смотрел на немецких адвокатов во время переговоров. — Без обязательств и прочей ерунды. Просто секс. Столько, сколько хочешь. И тогда, когда сможешь.
Глава 11
Кто бы мог подумать, что дурацкая командировка в Гамбург принесет столько удовольствия?
Когда пару месяцев назад Лаевский [1] приперся ко мне в кабинет со своей гениальной идеей о немецком бюро, я чуть на хер его не послал.
Откладывал переговоры, сколько мог. Забраковал всех местных адвокатов. Все надеялся, что партнер передумает или найдет способ, как уговорить свою зазнобу осесть на исторической родине и не переться в Гамбург, где Лера жила и работала последние годы.
Заваленный делами, я дважды переносил поездку, а сейчас назад лететь не хотелось. Два дня с моей феечкой стоили любого геморроя с немцами!
1
Никита Лаевский — главный герой романа «Жена на один год».
С ней в кайф оказалось все. И секс, и покупки, и еда.
Ума не приложу, как такая красавица могла дожить до двадцати шести лет и оказаться совсем небалованной.
Только ради того, чтобы видеть, как она краснеет, можно было ехать в тапках на шопинг.
Только ради ее смущения — час гонять консультантов туда-сюда по магазину в поисках самых красивых сапог.
Чуть не взял свою фею в машине после этого. Налюбоваться не мог на то, как она злится, смешно морщит нос и стреляет в меня глазами.
Другая бы благодарила и обещала отдаться во всех позах. По щелчку упала бы губами на член. А у Жени, похоже, и мысли такой не было.
Все после возвращения в номер пришлось делать самому. Вначале в коленно-локтевой учить правильно выговаривать слово «спасибо». Чтобы от души! С придыханием!
Потом, как в наш первый раз, смакуя Женю языком и губами, выбивать обещания. Непривычно откровенные для моей правильной училки. И такие отчаянные, что я сам готов был кончить от дрожи в ее голосе и мучительной ломки.
Хоть селись между ног, чтобы слышать эти всхлипы и шепот.
Хоть привязывай строптивую феечку к кровати, чтобы даже думать не могла ни о каком сопротивлении или побеге.
Я и сам уже не помнил, когда так заводился. Наверное, лет в двадцать. Тогда меня еще можно было чем-то удивить.
Кроме азарта, с которым гонялся за Женей, жажда появилась. С каждой близостью все больше хотелось эмоций, удивления в глазах, дольше пульсации и громче криков.
После шопинга из кровати мы не вылезали. Моя феечка засыпала с членом внутри и просыпалась с ним же. Словно я не трахал ее, а брешь на тонущем судне затыкал.