Несгибаемый

Ее влекло что-то в глазах Эрика, что не отпускало ее. Она хотела понять, что это. Откуда в ней взялись чувства, которые невозможно было объяснить, подавить…

— Хорошо, — медленно кивнула она, понимая, что действительно хочет этого. Хочет пойти на прогулку с тем, чьи глаза могли так необычно блестеть. — Я пойду. — И почти по привычке добавила: — Только возьму свою шаль.

И тут же увидела, как медленно улыбается Эрик.

— Сегодня тепло.

Он помнил! Знал, что она должна обязательно взять с собой шаль. Поразительно!

Клэр улыбнулась ему в ответ и тише добавила:

— И все же я возьму свою шаль.

Он мягко кивнул ей.

Чувствуя гулкие удары своего сердца, Клэр развернулась и вышла из гостиной, поражаясь тому, что так внезапно и поспешно согласилась пойти на прогулку тогда, когда этого не хотела. Но теперь она собиралась на прогулку. С человеком, которого была безумно рада видеть.

Через десять минут, обогнув Гросвенор-сквер, они уже шагали по Аппер-Гросвенор-стрит, которая бы привела их прямо в Гайд-парк, рядом с которым располагалась резиденция маркиза Куинсберри. Солнце светило невероятно ярко, но от ее лучей спасал маленький зонтик, который Клэр раскрыла, едва выйдя из дома. На улице действительно было тепло, но она все равно шла по улице, накинув на плечи свою любимую кашемировую шаль. Рядом с ней шагал человек, присутствие которого действовало на Клэр так, как не действовало ничье другое.

Надев шляпу, он выглядел еще более высоким и чуть более строгим, но и это нисколько не тревожило Клэр, потому что она знала, какой он на самом деле. Да, они встречались всего два раза, но ей казалось, что она действительно знает, какой он. Такой симпатии Клэр никогда прежде не испытывала ни к одному из знакомых. Никто так не располагал к себе, как Эрик. Ей было невероятно хорошо, спокойно и свободно с ним. И легко. Было такое ощущение, будто она может говорить с ним почти обо всем на свете.

— Когда вы поняли, что не любите музыку? — не удержавшись, спросила она, глядя на идущих впереди Рейчел и Розалин, которые весело щебетали о чем-то друг с другом. А перед ними шли Агата и Дилан, едва обмениваясь словами.

В любое другое время такая расстановка удивила бы Клэр, и, зная привязанность Рейчел и Агаты, было удивительно, что эти двое не болтают друг с другом сейчас. Но ее мысли отвлек ее собственный спутник.

— Не люблю… — задумчиво повторил он, чуть повернув к ней голову. — Вы говорите это так, будто я совершил преступление.

Клэр быстро взглянула на него, не желая ранить его своими словами.

— Вы не похожи на человека, который может совершить преступление.

— Неужели?

Одна его черная бровь медленно поползла вверх.

Ей понравился этот простой и незамысловатый жест, потому что Эрик при этом хоть и выглядел невероятно сдержанно, уголки губ дрожали так, будто он едва сдерживал улыбку.

— Определенно, — молвила она, крепче сжимая ручку зонтика. Невозможно было долго выдерживать его пристальный взгляд, поэтому Клэр вновь посмотрела вперед. — Думаю, вы просто не пробовали слушать хорошую музыку. Вас наверняка сбили с пути безвкусным исполнением.

Она была слишком занята разглядыванием Агаты и Дилана, который склонился к ее сестре, чтобы что-то сказать ей на ухо, поэтому не заметила, как резко побледнел Эрик. Но он быстро взял себя в руки и лишь едва заметно поморщился.

— Музыка… у меня от нее болит голова.

Его слова отвлекли ее от созерцания странной парочки.

— Голова? Но от музыки не должно болеть ничего. Музыка исцеляет.

На этот раз он пристально смотрел вперед, но вздохнув, повернул голову и совершенно серьезно произнёс:

— Возможно, но прежде не доводилось слушать ничего исцеляющего…

Клэр оборвала его своим смехом.

— И все же вы не честны! А как же моя игра в доме… в вашем доме! — молвила она, признав, что в тот первый день действительно была в его доме. — Вам, кажется, понравилась моя игра, даже несмотря на то, что некоторые ноты пытались от меня сбежать.

Суровость его лица исчезла, и он вдруг медленно улыбнулся ей.

— Вы нашли и поставили на место каждую ноту, — проговорил он с какой-то пугающей теплотой, будто бы каждая мелочь того дня была очень важна для него.

— Да, но мне обязательно нужно будет сыграть вам Лунную сонату целиком, чтобы вы по достоинству оценили истинное очарование этой мелодии. И посмотрим, как вы потом будете утверждать, что не любите музыку! — Клэр вдруг испытала настоящее удовлетворение, когда он кивнул, будто бы соглашаясь с ней. И ей стало непривычно спокойно от того, что она когда-нибудь сможет заставить его полюбить музыку. Такого строгого, сдержанного, почти неприступного… Она разглядывала его красивое лицо, и взгляд помимо ее воли остановился на его крупном носе с едва заметной кривизной, и слова сами собой сорвались с губ: — Что произошло с вашим носом? — Услышав свой прямой вопрос, Клэр ужаснулась своей бестактности и тут же спохватилась: — Простите, я не должна была…

— Все хорошо, — мягко заверил ее Эрик, качая головой. — Это…

Они переходили улицу Парк-лейн, чтобы войти в парк. Эрик остановился и взглянул на Клэр, будто бы о чем-то раздумывая, а потом медленно протянул ей руку. Клэр вложила свою руку в его широкую теплую ладонь без перчатки, и тут же отметила, как он при этом вздрогнул. Почти как в тот первый день их знакомства за роялем, но его замешательство длилось недолго, потому что, едва добравшись до другой стороны улицы, он поспешно отпустил ее руку. Они вошли в парк, где было тихо и почти безлюдно. Это приятно порадовало, но не отвлекло Клэр от того, на чем они остановились.

— Я могу все же узнать, что произошло с вашим носом? Только не говорите, что защищали честь оскорбленной дамы.

Эрик покачал головой, заведя руки за спину, как только отпустил Клэр.

— Определенно там не было дамы.

— Как интересно! — Клэр задумчиво посмотрела на него. — И не смейте утверждать, что лазили по деревьям. Судя по тому, как вы на это отреагировали в прошлый раз, это остается моей прерогативой.

Он несмело улыбнулся.

— Действительно, не стану посягать на святое.

Клэр рассмеялась, не помня, когда в последний раз смеялась так легко и часто.

— Что ж, раз мы расставили все приоритеты, откройте и вы свою тайну.

Он смотрел вперед, на длинную аллею, по которой они все шагали. Улыбка сбежала с лица. Губы были плотно сжаты, но он тихо ответил:

— Я упал.

— Упали? — Клэр нахмурилась его ответу. — Как это произошло?

— Было темно, я споткнулся и упал с лестницы.

Какая нелепая случайность для столь собранного и сосредоточенного человека.