Несознательный 3

Собачки уже летали более полутора суток, и если раньше они отказывались от еды, то теперь видимо проголодались. Но просто так открывать им контейнер с едой посчитали неправильным, ведь потом вне зависимости от того съели еду или нет, она подлежал утилизации. Поэтому поступили просто, установили в капсуле трансляцию голоса оператора, заодно и проверили, насколько адекватно животные реагируют на голос знакомого им человека. Так вот, периодически оператор входил к ним на связь и давал команду есть. Решили если при этом будет выделяться слюна, как у собаки Павлова, то можно и контейнер открыть, ну а если нет, то нет.

– Белка, есть! – Подала команду оператор.

По монитору стало видно, что собачка среагировала и гавкнула, нетерпеливо ожидая появление еды.

– Стрелка, есть! – Последовала новая команда.

И результат оказался тот же.

– Андрей! – Оператор обратилась оператор к помощнику.

– Гав, - в шутку подал голос тот.

– Ты не гавкай, а собачек покорми.

Конечно, люди в ЦУПе были серьезно настроены, но тут все улыбнулись, а я решил добавить:

– "Запустили в космос первую ракету. На борту Белка, Стрелка и чукча. ЦУП выходит на связь.

– Космонавт Белка.

– Гав!

– Протестировать бортовые системы управления.

– Гав! Гав!

– Космонавт Стрелка.

– Гав!

– Начать подготовку к проведению орбитальных экспериментов.

– Гав! Гав!

– Космонавт чукча.

– Гав!

– Че ты гавкаешь? Покорми собак и ничего не трогай."

Тут уж никто от смеха не удержался, видимо напряжение последних дней сказалось.

К концу третьего дня эксперимент решили завершить, судя по состоянию собачек они к состоянию невесомости адаптировались, и мы выдали команду на торможение аппарата. Только ночью мы получили сообщение от поисковиков, что капсулу с собачками нашли относительно далеко от предполагаемого района поиска, попала в овраг, поэтому быстро и не смогли отыскать по радиосигналу. Надо мощность передатчика увеличивать для надежности. А вот состояние пассажиров вначале вызвало беспокойство у поисковиков, собачки тяжело дышали и не стремились самостоятельно встать на лапы. И только спустя несколько часов их состояние перестало внушать опасение.

– Видимо, чтобы после полета к земному тяготению адаптироваться, им тоже время нужно. – Предположил Челомей. – Однако, почему мы так промахнулись с координатами?

– Черт его знает, - пожал я плечами, - возможно двигатель не развил достаточной тяги. Но с этим мы, в конце концов разберемся, а вот со службой поиска что-то надо делать, не дело это каждый раз из самолета на парашюте выпрыгивать, ведь вертолет Миля уже два года как выпускают.

– Прикидывали, - отмахнулся Владимир Николаевич, - дальность у него маленькая, да и грузоподъемности явно недостаточно. Хотя для передового отряда можно применить. Но тогда их десяток на зону посадки потребуется.

– Но не ждать же десять часов как в этом случае, - возражаю я.

– Да уж, - улыбнулся Челомей, - весь мир ждать заставили, ты думаешь, почему я здесь все это время сидел? А вот потому, что надоело на звонки отвечать, Хрущев каждые десять минут мне звонил. Кстати, пойду, обрадую его, а то обидится.

Глава 13 Поехали!

Да уж, умеет Хрущев из Белок и Стрелок слона раздувать. Это же надо из обыкновенных дворняжек сделать всенародных любимцев. Бедные собачки, вместо заслуженного отдыха им пришлось выдержать многодневное турне по стране, такое впечатление, что Хрущев забросил свою основную работу и посвятил себя полностью пропаганде развития космонавтики в СССР. Причем очень часто в своих выступлениях он говорил о наших достижениях и при этом бил себя в грудь, со стороны казалось, что все это стало возможным только благодаря его усилиям, что, в общем-то, было недалеко от истины, все-таки если бы не он, то все достижения вряд ли получили такую огласку.

Кстати собачки стали знамениты не только в СССР, весь мир рукоплескал достижению Советского Союза, даже заклятые друзья были вынуждены признать прорыв в освоении космического пространства. Хоть о наших успехах там и говорили без восторга, но все же признавали "огромный вклад нашей страны в развитие всего человечества", это не макак в космос запускать.

– Вот ведь неугомонный, - откинул очередную газету Буденный, где на первой странице была размещена фотография Хрущева с поднятой вверх рукой, - послушать его, так мы скоро и на Марс человека отправим.

– Не на Марс человека отправят уже не при нашей жизни, а вот до Луны есть возможность достать, - подал я голос.

– Почему? – Удивился Буденный. – Даже я надеюсь дожить до того момента. Если судить по скорости развития космонавтики, то Луны мы достигнем лет через пять.

– Нет, - мотаю головой, - каждая следующая задача в освоении космоса, потребует увеличения ресурсов в разы. Мы уже прикидывали примерные затраты на то, чтобы высадиться на Луне и вернуться обратно, пока эта задача для страны неподъемна. Сначала надо освоить ближний космос, построить корабли, которые смогут не просто летать по орбите, а осуществлять различные маневры, запустить космические станции, на которых могут работать люди, провести исследования, как люди будут переносить длительное нахождение в невесомости. А уж потом подумать о Луне, и то первое время придется отправлять туда не людей, а автоматы, так как мощности носителей придется увеличивать на порядок.

– Хм. Да это действительно работа на десяток лет, - согласился Семен Михайлович, - а мне казалось, что Луна вот она, стоит только захотеть туда попасть.

– К тому же, - продолжил я рушить мечту маршала, - какая нам будет польза с Луны? Ну, допустим, высадился там советский человек, походил по поверхности, воткнул флажок, зачерпнул грунт на исследование… и все? Так это все можно с помощью автоматов сделать, а не подвергать риску человека.

– Вот умеешь ты хорошие мечты рушить, - проворчал он, теребя свой длинный ус.

– Самое первое, что нам надо сделать, - встрял в наш разговор Челомей, - это заглянуть на обратную сторону Луны. Вот наша ближайшая задача, а уж потом можно будет и об автоматах подумать.

– Нет, - помотал головой Буденный, - самая ближайшая задача отправить в космос человека.

– А одно другому не мешает, - пожимаю плечами, - это можно делать параллельно в рамках существующих задач.

– Кстати, когда "Лапоть" обсуждать будем? – Поинтересовался Главный. – Не удивляйся, мне уже донесли, что вы там потихоньку новый космический корабль прорабатываете.

– Что за "Лапоть", - сразу встрепенулся Семен Михайлович и в его глазах снова загорелся интерес.

– "Лапоть" - это проект многоразового космического корабля, - пришлось раскрывать суть разработки, - то есть он будет запускаться в космос, там осуществлять маневры и возвращаться на землю самостоятельно. Правда полноценный самолет сделать из него пока не получится, приземление будет происходить на парашюте.

– А что, трудно ему шасси приделать? – Удивился Буденный.

– Там не только шасси нужно, еще и кое-какой двигатель придется ставить, а это лишний вес, в дальнейших модификациях подумать можно, а на первом изделии обойдемся.

– Понятно, - протянул маршал и тут же задал другой вопрос, который должен был задать с самого начала, - а почему "Лапоть"?

– Сам по себе разрабатываемый космический корабль своей формой лапоть напоминает, - принялся объяснять я, - это чтобы при входе в атмосферу подставить под нагрев наиболее защищенную часть, днище. Вот посмотрели конструкторы на то, что получилось и обозвали его "Лапоть".

– Так все-таки? – Напомнил о своем вопросе Челомей.

– Нужно, чтобы проект вылежался, - сообщаю я, - слишком революционная идея, а мы еще даже человека в космос не запускали.