Нет судьбы, кроме той, что создаем мы сами
Шрифт:
– Ангел, – Сэм мучительно листал завалы в собственной памяти. Ангел, видимо, бывший, игральные кости, внешний вид... мало данных. Может, изгоняющая печать сработает.
Вергилий уже был на ногах. Сэм на всякий случай рухнул на пол, и вовремя – призрачные лезвия прошли сквозь фигуру псевдочеловека так, будто на ее месте ничего не было, и разнесли обломки лестницы у Сэма за спиной.
Сэм откатился в сторону, выхватывая Руби. Полоснул себя по запястью – и “молодой человек” тут же оказалась над ним.
– Ай-ай-яй, как невежливо! Я был вторым на небесах после Люцифера, а
Когда Сэм проморгался, клубный мальчик держал Вергилия за горло и за правую руку. На его спутника это, похоже, особого впечатления не производило.
– Вы так похожи, – с отстраненным интересом сказал бывший ангел. – Ты почти закончен. А он совсем сырой.
Вергилий высвободил руку и ударил. Сквозь плоть катана прошла как сквозь воду, но тонко звякнула, разрубив цепочку амулета. Предмет отлетел в одну сторону, Вергилий в другую.
– Еще упрям немного. Но это поправимо, – ангел вскинул голову и поморщился, – простите, мальчики. Мне пора, – фальшивый облик стекал с него, как вода, открывая гиганта в стальной броне, с тремя парами крыльев на наплечниках и в шлеме в виде медвежьей головы.
Сэм успел подняться на ноги. Вергилий бросился к своему амулету. Руби откатилась слишком далеко. Сэм попытался сделать хоть что-нибудь, хотя бы использовать телекинез и обрушить статую на голову этой сволочи. Статуя не поддавалась.
– Я должен поприветствовать ваших братьев, – пророкотал гигант. И прежде чем они успели сделать что-то еще, поднял руку и знакомо щелкнул пальцами.
Башня исчезла.
====== Семь ======
No mercy for the bad if they want it
No mercy for the bad if they plead
No mercy for the bad if they need it
Oooh, no mercy from me
Пощады не будет плохим, даже если они захотят!
Пощады не будет плохим, даже если они начнут умолять!
Пощады не будет плохим, даже если они нуждаются в ней!
От меня пощады не будет!
Inject The Venom
AC/DC
У ворот было пусто и на первый взгляд мирно. Стальная, чуть подсвеченная алым плита оказалась гостеприимно отодвинута. Дин осторожно заглянул. Внутри оказалось темнее, чем снаружи. Дин отклонился – проверить, едва не столкнулся со спутником и шагнул вперед, к смутным контурам за вратами. Данте проскользнул за ним, и ворота с грохотом захлопнулись.
Дин замер.
Освещение изменилось, будто кто-то повернул невидимый рубильник.
Красного стало меньше – в стыках плит под ногами тлела мертвенным, гнилушечно-зеленым вязкая слизь. Откуда-то сверху, то ли с внезапно возникшего потолка, то ли просто из воздуха тянулись цепи – чистые, с блестящими крючьями. А между ровными рядами гробниц поблескивали механизмы дыб. Гробниц было много: прямоугольных, квадратных, треугольных и вовсе неописуемых форм; огромных и высотой до колена; гладких и с украшениями в виде демонических рож, геометрических фигур или рыдающих ликов; с бойницами, дверьми или вовсе без какого-либо видимого входа. Многие светились глуховато-красным, цветом раскаленного металла. Кожу обжигало,
нестерпимо пахло серой и железом. Ряды казались бесконечными, цепи тянулись то сверху вниз, то поперек, перегораживая проходы. Дыб было мало, и они тоже были разными – для людей и не только. На любой вкус. И все пустые.Жертвы располагались внутри. Здесь – только демонстрация. Выставочный зал.
Данте пихнул его плечом и пошел вперед.
– Полегче! – Дин встряхнулся.
Самый широкий из проходов перегорожен не был, и впереди виднелись приглашающе распахнутые двери центральной башни. Данте оглянулся на Дина и широко ухмыльнулся:
– Засада.
– Ага, – буркнул Дин. – Как пить дать. И ведь пялится же кто-то, – он огляделся. Ощущение недоброго взгляда раздражало ужасно.
– Эй! – заорал Данте.
– Да что ж ты все орешь-то, – Дин поморщился. – Не наигрался, Рэмбо? Те, кому мы нужны, нас и так найдут.
– Так зачем заставлять их ждать? Эй! Хозяева! Встречайте гостей!
Нет ответа. Только тишина и горячий, на грани выносимого, воздух.
– Что, никто не хочет играть? – спросил Данте.
В ответ что-то вдали лязгнуло. Дин вскинул дробовик, но стрелять было не в кого.
Лязганье и грохот слышались всю дорогу до башни, но источник звука показался только у подножия. Металлические истуканы в полтора человеческих роста высотой – с мечами и пиками. С призрачными крыльями за спиной. Звякнуло дружно выставленное вперед оружие.
– О, – сказал Дин, – а вот и комиссия по встрече. Их я тоже помню, местная охрана. Учти, они быстрые.
– Хреновая из вас стража, ребятки! – засмеялся Данте. – Мы вас у самых ворот ждали, а вы так и не пришли.
– Сын Спарды, Меч Михаила, – из дверей башни вышел еще один тип, остановился за рядом железных доспехов. Его Дин раньше не видел – похожий на стражей, но выше, в красном шлеме в виде медвежьей головы и с идиотскими тройными крыльями на наплечниках. – Вы рано.
– Твой козлик предлагал подвезти, – сказал Дин. – Но мы решили добраться сами. Где Сэм? И его брат, Вергилий?
– Позже, – голос у твари оказался мягким и звучным. Вкрадчивым. – Ты непременно получишь своего брата, Меч Михаила, сладким и покорным, таким, о каком мечтал. Когда вы оба будете готовы. Сыновьям Спарды тоже рано пока встречаться друг с другом. Они так нежны по одиночке.
– Слушай, только между нами, – Данте пошел на бронебашню так, будто стражей на пути и вовсе не было. – Как ты этими цацками на плечах и на шлеме не цепляешься за все подряд? Или ты дерешься так же идиотски, как одеваешься и пиздишь?
Если бы где-то существовал конкурс по выпендрежу, с Данте пришлось бы всерьез побороться за первое место. Дин фыркнул, но поддержал разговор:
– Почему не Ученик Палача? Я уже как-то попривык к этому титулу.
– Потому что для меня ты и твой брат – орудия, которые нужно привести к покорности. И даже брат мой, Михаил, так и не смог ничему тебя научить, – тварь, не обращая внимания на Данте, шагнула к Дину и протянула лапищу. – Верни Аластора и отправляйся на свое место. Я дам тебе еще один шанс стать тем, кем тебе быть предназначено.