Неудачник

– Зачем вам ехать в столицу? – спросил он. – Там очень дорогая жизнь и много магов, поэтому вам будет нелегко устроиться. Судя по возрасту, вы не успели закончить школу?

– Не успел, – не стал отрицать очевидного Клод. – Но у меня для этого есть средства.

– Вы не знаете жизни в империи, – покачал головой Берт. – Вам никто не позволит у нас жить просто так, без гражданства, тем более возле столицы. Мы не дикари и пускаем путешественников, но на короткий срок. В столице это месяц, а у нас – три. Но это ведь не то, что вам нужно? Я понял, что вы хотите осесть у нас навсегда?

– А сколько стоит гражданство? – спросил Клод.

– Для всех по-разному, – пояснил Берт. – Простолюдинам его вообще редко предоставляют, разве что вместе с их господами, или если приезжает очень хороший мастер. Цены для них будут небольшими. А вот с дворян берут много. Точно я вам не скажу, потому что не интересовался, но меньше трехсот монет золотом не будет. А вот магу, если с ним договорятся о службе, гражданство могут дать вообще бесплатно.

– Как же так? – расстроился Клод. – Получается, что если мы не останемся у вас, а поедем в столицу, то имеем право находиться в империи только месяц, а туда добираться будет дольше! И как нас проконтролируют?

– О чем я вам и говорю! – с жаром сказал трактирщик. – Оставались бы вы лучше у нас, нам маги нужны, особенно боевые. Как у вас выходят боевые заклинания?

– Лучше других, – недовольно сказал Клод. – Особенно огненная магия, но она запрещена.

– Глупости говорите, молодой человек! Это она у вас в королевстве под запретом, а у мага на службе империи запретов совсем немного. Хорошенько подумайте над тем, что я вам сказал. И не надейтесь, что вам удастся обойти закон. Вам ведь говорили на воротах, чтобы зашли в магистрат? Вот видите! Там вам выпишут подорожные, в которых отметят дату прибытия и укажут цель визита. А без подорожной вас не пустят ни в один город империи. По деревням ловить не будут, но вы же не забьетесь в глухомань?

– И на что я у вас могу рассчитывать? – спросил Клод.

– Вам дадут гражданство без всякой платы, – пояснил Берт. – Понятно, что придется продемонстрировать то, что вы умеете делать. Больше у вас магов нет?

– Моя сестра очень сильный маг для женщины, – не вдаваясь в подробности, ответил Клод. – Со мной едут друзья и слуги.

– Женщина-маг тоже пригодится, – сказал Берт. – Наша графиня таких ищет. Остальным, учитывая вашу полезность, придется заплатить совсем немного. Но учтите, что с вами договорятся о службе на десять лет. Раньше этого срока вас никуда не отпустят. Завтра, когда придете в магистрат, скажете о нашем разговоре. У нас всех трактирщиков предупреждают о том, чтобы искали магов среди приезжих, поэтому передайте чиновнику, что вас направил старый Берт. Так меня все зовут в этом городе.

– Плохо дело! – сказал Клод Хазе. – Сроки пребывания иностранцев в империи сильно ограничены, поэтому мы просто не успеем добраться до столицы. Если договориться о службе здесь, платить почти не придется, но надолго застрянем в Бастиане. Я думаю, что графу не понадобится много времени, чтобы об этом узнать. А если не с кем не договариваться и просто заплатить за гражданство для всех... Если верить трактирщику, на это уйдут все наши деньги.

– Не спешите завтра идти в магистрат, – сказал Робер. – И не нужно расстраиваться раньше времени. Законы принимают одни, исполняют другие, а третьи ищут пути, как их лучше обойти. Вот этих третьих я завтра поищу. Или договоримся по дешевке купить гражданство, или увеличим срок пребывания. Не может быть, чтобы в их законе не было каких-то исключений или льгот. А раз они есть, должны быть и ловкие люди, которые ими пользуются и берут деньги за свою ловкость.

Утром, после завтрака, Робер взял несколько кошелей с золотом и в сопровождении Эвальда ушел устраивать дела. Вернулся он через три часа и положил перед Клодом шесть листов с печатями.

– Шесть грамот на всех, кроме девушек, – пояснил он. – Это нужное нам имперское гражданство. Несамостоятельным его не оформляют. По закону, если самостоятельность наступает в границах империи, это уже достаточное основание для признания гражданства, и отказов быть не должно. Цена всем этим бумагам – триста золотых. Хотел поторговаться, но не вышло. Сказали, что через магистрат заплатили бы в три раза больше. Подорожную нам выписывать не нужно, потому что их оформляют только иностранцам, а мы теперь свои. Осталось только быстрее научиться говорить так, как говорят местные, чтобы не совать всем встречным наши бумаги.

– Вы золотой человек, Робер! – с чувством сказал Клод. – Теперь можно расспрашивать о дороге.

– Я уже расспросил, – сказал довольный похвалой Хазе, – и даже купил карту. Смотрите, вот это граница с Виреной, а этот кружек – Бастиан. От него расходятся три изломанные линии – это тракты. Нужный нам тот, который посередине. До побережья, на котором стоит Ларсер, отсюда примерно шестьсот миль. Мы их сможем проехать и за двадцать, и за тридцать дней. Многое будет зависеть от погоды, дороги и того, какие мы станем делать остановки. По пути тракт пересекает две реки с паромной переправой и проходит рядом с семью городами. Конечно, такие мелочи, как деревни и трактиры, здесь не обозначены. Да, я узнал, где и по какой цене можно поменять наши деньги. Пообедаем и займемся. А когда будем набиты имперскими золотыми, пойдем в каретный двор за каретой. Я думаю, нужно брать такую карету, чтобы в ней в непогоду могли укрыться все. Это что-то вроде нашего возка, только на колесах. Это дорого, но нам очень долго ехать, а в столице такой экипаж нетрудно будет продать. Его тоже запрягают шестеркой лошадей, так что нам их еще придется подкупить под седло. Сегодня уже не уедем, но теперь нам нет смысла спешить.

Повод для спешки появился, когда они поменяли золото и сторговали карету и лошадей. Договорившись, что все доставят в трактир старого Берта, они в него и направились. Когда проходили мимо магистрата, Клода словно кто-то дернул за одежду. Обернувшись, он увидел Хрода, которого сопровождали шестеро вооруженных до зубов мужчин. Маг что-то сказал страже магистрата, и его пропустили, а охранники остались ждать на площади.

– Это Хрод! – сказал юноша Хазе. – Нужно срочно уносить ноги. Наверняка он пошел в магистрат по наши души. Если у него с собой много денег, нам не дадут уйти. Сейчас покупаем у трактирщика продукты, ждем карету и дотемна пытаемся уехать. Если попытаются помешать, придется прорываться. Отдаваться на милость здешнего правосудия нельзя. Демон бы побрал Эвальда с его советом! От этих Роднеев одни беды, что от отца, что от дочери!

– И чем виновата девушка? – спросил Робер. – Зря я тогда все-таки промолчал.

– Вы правы, – признал Клод. – Во всем виноват я. Теперь придется бегать. Лишь бы нас не задержала карета!

Им повезло: карету и верховых лошадей пригнали как раз после того, как Робер договорился с трактирщиком о продуктах. Вторым везением было то, что для них еще не успели перекрыть ворота, поэтому не пришлось применять силу. Еще только начало темнеть, когда большая карета в сопровождении четырех всадников выехала за городские ворота и со всей возможной скоростью, которую позволяла дорога, устремилась по южному тракту.

– Несет же кого-то в ночь, да еще по такой дороге! – сказал один стражник другому. – Земля у них, что ли, горит под ногами?

– Нам-то что! – ответил напарник. – Отстоим еще два часа, закроем ворота и в казарму. А здесь пусть дежурит ночная смена.

Ехать всю ночь, как рассчитывал Клод, у них не вышло. Дорога была вся в ухабах, и быстрая езда, да еще вслепую, не давала пассажирам кареты не то что спать, они с трудом могли удержаться на жестких сидениях. Всадникам тоже приходилось нелегко. Когда конь Робера оступился, и он сам чуть не полетел в дорожную грязь, решили сбавить ход и искать ночлег. Поскольку вблизи города трактиров не было, до ближайшего пришлось ехать еще три часа.

– У меня все тело в синяках! – плакала Леона, когда Крис нес ее на руках к трактиру. – Я с вами так не договаривалась!

– Нужно что-то делать, – сказала Гретта Эвальду, который нес Алину. – Слишком жесткие сидения и не за что ухватиться. При такой тряске девушки действительно будут все в синяках. Я и то летала от одного сидения к другому, а каково им?

– Утром что-нибудь придумаем, – пообещал Клод. – И днем такой тряски не будет.

Поднятый ими с кровати трактирщик быстро распределил всех по комнатам, выяснил, что постояльцы не будут есть, и ушел к себе досыпать.