Never Back Down 2

— Знаю, что говорить так плохо, но я чертовски рад, что твой муж погиб, — хохотнул Эд, когда я отошла от двери. — Теперь из статуса любовника я официально могу перейти в статус ухажёра или бойфренда.

— Эд, — пытаясь собраться с мыслями, начала я. — Мне нужно сказать тебе кое-что очень-очень важное.

— На самом деле, мне тоже, — признался он.

— О… Ну, давай, моё важное может подождать, — как можно более беспечно сказала я. Отлично, теперь можно будет сформулировать всё достойно.

— Марс, пока ты была в больнице… те два дня были ужасными. Мы все сидели как на иголках, ждали конца света. И тогда я подумал… Ну, раз уж к Клариссе вернулись силы, а Ищейка достиг своей цели, я решил, что мы с тобой единственные, кто знает, как с ними бороться.

— Немного поспешное решение, — пробормотала я. — У них могущества сейчас больше, чем когда бы то ни было, так что они могут поступить совершенно непредсказуемо.

— Да, но мы их знаем так, как не знают другие. Я решил, что вдвоём, да даже всей нашей компанией, что собралась сейчас в гостиной, мы не сможем дать им достойный отпор. К тому же, Волдеморт всё ещё на свободе, так что…

Эд замялся, голос его постепенно стих. Чувствуя неладное, я нахмурилась.

— Эд? Что ты наделал?

— Мы с Арти согласились на работу в аврорате, — признался он.

— Ох, Лафнегл! Ты же знаешь, что там творится!

— Знаю! А ещё знаю, что мир в опасности, что Мародёры не сделали лучше, когда ушли из аврората, что мой начальник — Грюм, и только его приказы я в праве исполнять. А главное — Орден Феникса и наша компания не сумеет справится с нависшей угрозой, если у него не будет достаточно бойцов.

— Эд, это опасно. Чертовски опасно. Ты можешь пострадать или погибнуть. И меня не будет рядом, чтобы тебя защитить.

— Я не маленький, сам могу справиться. А если и погибну, то во имя благой цели.

— А смысл?! — Вскрикнула я. — Я уже когда-то тебе сказала, что спасать мир такой ценой нельзя! И пусть нам на головы свалится небо, пусть придёт Армагеддон! Я лучше встречу его с тобой плечом к плечу, чем буду жить в мире, зная, что цена ему — твоя жизнь!

— Это эгоизм!

— Да! Это эгоизм! Разумный эгоизм! Который не даёт тебе и мне умереть в битве, о которой никто не узнает! И о наших смертях никто не узнает! Слишком большая цена за грошовую победу в крохотном сражении! Да даже если тебя сам Волдеморт убьёт, тебя забудут со временем! А мне с этой болью жить?

— Зато ты будешь в безопасности. И уж точно не будешь одна. Смотри, сколько у тебя друзей! Все они собрались здесь ради тебя. Они о тебе позаботятся.

— Это не то. Совсем-совсем не то. Сейчас ты мне нужен больше всего на свете. А после будешь ещё нужнее, ведь без тебя мы пропадём, одна я не справлюсь и…

— «Мы»? О чём ты?

— Я беременна, — выпалила я.

Эд замер, изумлённо глядя на меня. Добрую минуту он молчал, только открывая и закрывая рот. Он не двигался, не произносил ни слова, даже не выдавал ни одного звука.

— Эд, скажи что-нибудь, — попросила я, обеспокоенная его состоянием.

— Ага… — Глубокомысленно выдал он. Подумав, он добавил: — Ага… От кого?

— От тебя, конечно, дурень, — возмущённо всплеснула я руками. — Я же больше ни с кем.

— Ага… Ого… А это точно?

Я вынула из кармана конверт, который мне дала Бетти, и протянула его Эду.

— Это результат. Я его не распечатывала, знаю всё наверняка.

Эд повертел в руках конверт.

— Ага… — Протянул он. Потом он поднял на меня полные постепенного осознания глаза. — Марс… Ты беременна…

— Да неужели! — Саркастично вскричала я.

— Да! Марс! Марисса! У меня… я… я буду папой?

— А у тебя выхода нет, — хохотнула я. — Придётся. Иначе мы с Сириусом тебя выследим, притащим домой и прикуём наручниками к батарее.

Эд расхохотался, подхватил меня на руки и принялся кружить по кухне, продолжая смеяться. На его лице был написан такой восторг, которого я не чаяла увидеть. Он был счастлив, подлинно счастлив. Чувствуя облегчение, я рассмеялась. Не выпуская меня из рук, Эд осыпал меня поцелуями. Затем он пинком распахнул дверь в гостинную, ввалился туда, всё ещё держа меня на руках, и прокричал:

— Внимание всем! Всем внимание! Марисса беременна! Я стану отцом!

В комнате разлилось гробовое молчание. Все ошарашенно смотрели на меня и на Эда. Тот, наконец, догадался поставить меня на пол. Стоящая ближе всех ко мне Молли спросила:

— Марисса, это правда?

Я кивнула. Откуда-то со стороны окна донёсся полный ликования и восторга вопль:

— Я СТАНУ ДЯДЕЙ!

Этот крик словно разорвал оцепенение, накрывшее всех. Лавина поздравлений посыпалась на меня. Все подходили, обнимали меня, поздравляли, Эду трясли руку, хлопали по спине. Меня переполняло ликование. На волне всеобщей радости я даже прослезилась, тронутая их восторгом. У Лили тоже глаза были на мокром месте. Несколько секунд мы просто стояли, обнимаясь и плача от радости. Молли, хитро подмигивая, шепнула, чтобы я всегда обращалась за помощью или консультацией. Сириус подхватил меня так же, как и Эд пару минут назад, и начал кружить меня по гостиной, приговаривая: «Стану дядей! Стану дядей!». Кажется, он был даже больше счастлив, чем я.

Когда брат меня, наконец, отпустил, я поняла, что нигде не вижу Рема. И среди тех, кто подходил ко мне, его тоже не было. Пока остальные восторженно что-то говорили, я выскользнула из гостинной во двор, надеясь найти друга там. Да и свежий воздух мне не повредил бы.

Вырвавшись на улицу, я увидела Рема, шагавшего к калитке.

— Вот так, не попрощавшись? — Окликнула я его.

Ремус остановился и обернулся. Он силился выдавить улыбку, но выходило из рук вон плохо.

— Ах да… я же… даже не поздравил тебя… — Искры притворного энтузиазма в его голосе затухали, не успевая толком вспыхнуть. — Поздравляю! Это просто чудесно! Великолепно! И немного странно. Андромеда сказала же…

— Долгая история, — я дёрнула плечом. — Могу сказать, что тут замешаны Ищейка, Бетти и мой Талисман.

— Когда я просил тебя исцелиться, ты сказала, что не собираешься тратить силу на… это, — нахмурился Ремус.

— Это вышло случайно, поверь. Я сама узнала только сегодня. Я и не собиралась, но… так уж вышло.

— Да. Так уж вышло…

Мы помолчали. Ремус стоял, понурив голову. Напряжение между нами натянулось подобно звенящей струне, невысказанные вопросы, сдерживаемые эмоции витали в воздухе, оседая на кончике языка горечью.

— Ты расстроен? — Подала я, наконец, голос.

— Расстроен? Да нет. У меня просто ощущение, что меня по лицу хлопнули железной дверью прежде, чем запереть её на все замки, — выдавил грустную улыбку Ремус.

— Рем…

— Наверное, я мог бы и побороться за своё счастье, — говорил он своим ботинкам. — Стоило бы. Но я не был уверен. Думал, что тебе от этого только хуже будет. Но после того поцелуя, после цветка я… Я уже решил, что у меня всё же есть шанс. Наверняка у меня даже получилось бы: нас многое связывает, да и расстались мы по совершенно дурацкой причине. А теперь у меня чувство, что я превращаюсь в Джастина.