Невероятные создания

– Письмена, – сказал он Мэл.

Девочка провела по символам пальцами:

– Жаль, что в школе вместо алгебры не преподают действительно полезные вещи вроде языка сфинксов.

В этот момент ветер донес до них какой-то шум. Он был тихим, едва заметным, но все же различимым – гул голосов.

– Ты тоже слышишь это? – спросил Кристофер.

Мэл повернулась к нему, слегка приоткрыв рот и прислушавшись, после чего кивнула.

– Доносится со стороны горы, – сказала она.

– За мной! – позвал Белхиб. – Быстрее!

Они обогнули скалу, помогая себе и руками, и ногами, и наконец остановились.

На склонах царило оживление. На скалах восседали грациозные крылатые кошки, каждая из которых была не меньше десяти футов в высоту. Пока одни золотисто-желтые создания с легкостью балерин прыгали между камнями, другие лежали, повернув лица к солнцу.

Они подошли ближе, и Белхиб что-то сказал соплеменникам на своем языке.

– Говоришь, чтобы они нас не боялись? – спросил Найтхэнд.

– Говорю им, чтобы они не ели вас сразу. Человек неспособен навредить сфинксу.

Найтхэнд выглядел так, будто собирался поспорить с Белхибом. Ириан выразительно подняла бровь, и берсерк промолчал.

Сфинксы были удивительными. Кристофер поразился тому, с какой легкостью создания перепрыгивают со скалы на скалу, преодолевая расстояние в двадцать футов. Чуть в стороне, за валуном, несколько сфинксов раздирали какое-то животное. Их зубы были длиной с палец Кристофера и вдвое толще. Сфинксы переговаривались между собой короткими фразами на гортанном языке. В их лицах не было ни намека на мягкость. Кристофер почувствовал, как в нем поднимается волна страха, и попытался успокоиться.

Они увидели пик – самую высокую точку огромного, продуваемого всеми ветрами хребта. На вершине стояли два самых крупных и древних сфинкса и что-то выцарапывали огромными когтями на скальной поверхности.

Кристофер слегка толкнул Мэл в бок.

– Смотри, – шепнул он. – Вся горная гряда!

Поверхность каждого из камней, которые они только могли разглядеть, оказалась испещрена письменами. Какие-то знаки Кристофер смог узнать, но большая часть символов, состоящая из рисунков и замысловатых геометрических фигур, оставалась для него загадкой.

Ириан, похоже, тоже узнала некоторые символы.

– Я слышала о таком, – сказала она. В ее голосе звучало благоговение. – Они перебираются с одной горы на другую, высекая на камнях то, что им удалось узнать в области истории, философии, математики.

Она провела ладонью по высеченной на скале диаграмме:

– Их когти вонзаются глубоко в камень, и информация сохраняется на многие тысячелетия. Когда здесь не останется места, они продолжат писать уже на другой горе.

Кристофер наблюдал за двумя сфинксами, вырезавшими что-то на скале; камень поддавался их когтям с высоким скрежещущим звуком. Хвосты созданий оканчивались клубком из шипов, а на лицах застыла маска сосредоточенности. Белхиб на их фоне казался совсем небольшим, хотя он и был размером с автомобиль.

Сделав последний рывок, они добрались до вершины. Над головой кружили птицы, а послеполуденное солнце светило Кристоферу прямо в глаза. Это было так прекрасно и странно, что он вздрогнул.

– Вот Наравирала, – сказал Белхиб. – Она будет загадывать загадки.

Из-за края хребта появился самый большой сфинкс из всех виденных людьми ранее.

Наравирала была древним сфинксом. Шерсть вокруг ее пасти и ушей побелела, на спине во время движения перекатывались мускулы. Ее когти были длинными и заостренными. Она излучала давящую властность. Ее лицо не было ни добрым, ни злым, и если на нем и можно было что-то прочитать, то только то, что его обладательница хранит чистейшее знание. Наравирала оглядела гостей. Ее пристальный взгляд словно оставлял укусы на их телах. Кристофер почувствовал, будто в него что-то впилось.

– Приветствую вас как наших гостей, – произнесла она. Ее голос, как и голос Белхиба, звучал так, словно она слишком дорожила словами и не хотела тратить их впустую. – Но до тех пор, пока мы не поймем, зачем вы явились сюда, вы будете для нас и нарушителями границ.

Ириан шагнула вперед. Она поклонилась, приложила два пальца к сердцу, после чего представила каждого по имени.

– Наша цель, госпожа, такова, какой вы ее сочтете.

Наравирала кивнула:

– Хорошо. Тебе знакомы старинные обычаи.

Найтхэнд удивленно посмотрел на Ириан.

– Всегда признавай, что сфинксу известно куда больше тебя. А в данном случае, я полагаю, все так и есть. Но начнем с загадок.

Четыре загадки

Наравирала зарычала.

Ее призыв разнесся по горному хребту, в ответ послышались шорохи, шипение и гортанные звуки – две дюжины сфинксов спустились со склонов. Они кружили вокруг гостей, но, казалось, не обращали никакого внимания на взрослых. Их глаза были устремлены на Кристофера и Мэл. Лицо Наравиралы оставалось бесстрастным.

Сначала она повернулась к Найтхэнду:

– Ты – первый, берсерк, обладающий мощью десяти мужчин и храбростью десяти тысяч. Я легче перышка, но даже самый сильный человек не удержит меня и пяти минут – кто я?

– Представить не могу, чтобы я не мог удержать что-то в течение пяти минут. Разве что дракона.

– Отвечай на вопрос.

Найтхэнд посмотрел на Ириан, которая стояла, не сводя с него глаз, потом на Мэл.

Он нахмурился. На его щеках появился легкий румянец.

– Да не знаю я! Даже представить не могу, сказал же. Кстати, а если я проиграю, меня сожрут все сфинксы или только один?

Мэл выразительно посмотрела на него. Она закрыла рот и так сильно надула щеки, что покраснела. Девочка крепко сжала кулаки, а глаза раскрыла как можно шире.

– А! – Найтхэнд улыбнулся с явным облегчением. – Понял. Это дыхание.

В глазах Наравиралы сверкнула искорка, но она лишь кивнула.

– Следующей будет ученая. Много знает, но всегда молчит – что это?

Ириан посмотрела прямо на Наравиралу и едва слышно прошептала:

– Книга.

Белхиб пробормотал что-то нечленораздельное, явно не поздравление.

Наравирала снова повернулась:

– Теперь девочка. Тебе я загадаю самую древнюю загадку. Что ходит утром на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?

На мгновение Мэл охватила паника, но почти сразу на ее лице появилось облегчение.

– Я знаю! Это человек. Младенцем он ползает, взрослым ходит, а в старости опирается на палку.

Было слышно, как Белхиб разочарованно щелкнул зубами.

– И наконец, мальчик из Иноземья. Ты проявил храбрость, оказавшись в незнакомых местах, но тебе придется стать еще храбрее, прежде чем ваше приключение завершится. Вот твоя загадка. Есть на свете две сестры. Первая рождает вторую, вторая рождает первую. Кто они?