Невероятные создания

Было крайне важно сделать так, чтобы только Бессмертье знало, как пройти через лабиринт. Поэтому, как только он был построен, его создатели договорились принять зелье, которое заставит их всё забыть. Оно было изготовлено кентавром, ведь только они умеют делать столь сильные зелья. Леонардо и Энцо приняли плату за работу, выпили зелье и вернулись домой, ничего не помня о том, что они построили.

С тех пор один раз в жизни Бессмертье входит в лабиринт, идет к Древу и ухаживает за ним, следит, чтобы оно продолжало расти. Оно берет крохотный кусочек коры и съедает его, и тогда от кожи Бессмертья начинает исходить слабый аромат гримура.

– Ну это понятно, – встрял Найтхэнд. – Я не узнал ничего нового. Бессмертья больше нет. Его не видели вот уже сотни лет, и никто не знает, почему оно пропало.

Наравирала склонила огромную голову с седыми прядями в гриве:

– Почти никто среди людей не знает почему. Но некоторые существа знают. Мы, сфинксы, получаем вести ото всех – рататосок, звезд, наяд, дриад и нереид. Даже от мантикор.

На лице Мэл появилась смесь страха и отвращения.

– Мантикоры знают многое, – сказала Наравирала, – хотя редко используют знания во благо. Мы собрали воедино все, что могли, из разных доступных источников и поняли, что произошло несколько сотен лет назад. Теперь это высечено на скалах.

А произошло вот что.

Умерев, Бессмертье через несколько мгновений возрождается. Родители проходят через настоящее испытание, пока оно пребывает младенцем. Впрочем, родитель устает, даже если воспитывает обычное чадо. Но Бессмертье особенное: говорят, первые три года жизни оно смеется и плачет без перерыва.

Итак, сто лет назад Бессмертье переродилось в человека с севера Литии. Это был юноша по имени Марик…

Ветер усиливался. Солнце опустилось ниже горного хребта, и вдруг резко похолодало. Мэл сняла плащ и накинула его на себя и Кристофера. Тот кивнул в знак благодарности.

Наравирала продолжила рассказ медленным, четким и низким голосом:

– По мере того как Марик становился взрослым, он все больше и больше злился на свою судьбу, на то, кем он был. Он возненавидел память Бессмертья, знание, которое перешло к нему. Ему не нравилось, что он ничего не может забыть.

В конце концов он дошел до того, что больше не мог этого вынести. Он взглянул на мир вокруг. Видел его жестокость, горе, всю пролитую кровь. Он задался вопросом: неужели все это, Архипелаг и мир за его пределами, зло, что царит там, стоит той боли, которую он испытывает? Стоит ли страдать из-за своей человеческой сущности? Его тело взбунтовалось, сердце сказало: «Нет!»

И он ответил сам себе: «Нет. Нет воспоминаниям, нет знанию, нет ужасной ответственности, что приходит вместе со знанием».

И он издал крик: «Нет этому миру!»

Он заявил семье, что отказывается от своего дара.

Все, конечно, сочли это настолько же безумным, насколько и невозможным. Нельзя перестать быть Бессмертьем.

Но Марик был настроен решительно. Он вспомнил о зелье забвения, которое приняли Леонардо и Энцо да Винчи. Он отправился к кентаврам – на острове Антиока есть стадо, в котором секрет изготовления зелья передается от сына к дочери и от дочери к сыну.

Он заплатил им несметное количество золота, чтобы они приготовили зелье, более сильное, чем все, что они когда-либо делали. Он привел все в порядок. На Архипелаге есть дворец, который Бессмертье построило шестьсот лет назад, – прекраснейшее творение. Марик запер двери и выгнал людей. Он вытащил из воды и спрятал парусную лодку из дерева дриады, на которой туда приплыл.

В разговор вступил другой, очень древний мужчина-сфинкс:

– Так и было. Он оставил ее в обеденном зале, чтобы Время ее поглотило.

– А потом он принял зелье. И все забыл. – Наравирала прикрыла глаза, и стало видно, насколько она измучена. – Это было великое забытье. Он знал, что зелье лишит памяти не только его, но и всех, в кого переродится Бессмертье после него.

Вы понимаете? С тех пор было по крайней мере два или три перерождения, но Бессмертье не знало, кто и что оно. Жило, как обычный человек: сначала было обычным младенцем, потом стало обычным ребенком и, наконец, обычным взрослым.

– Это можно как-то исправить? – спросил Кристофер.

– Возможно. У зелья забвения есть противоядие, как и у всех зелий. Его еще никто не использовал, но его можно создать. А без защиты, без знаний, без бдительной и теплой заботы Бессмертья Архипелаг уязвим. Нет никого, кто мог бы пройти сквозь лабиринт и убедиться, что с Гримурным Древом все в порядке. Нет никого, чья единственная работа – это защита того, чем все мы дорожим.

И мы знаем, что худшее уже случилось. Мы поняли – по звездам и водам, по известиям, что доходят до нас, – что нечто пробралось в Лабиринт. Древо умирает, или же нечто поглощает его силу.

– Не может быть! – воскликнул Найтхэнд.

– Не могло быть. Никто, кроме Бессмертья, не знал, как пройти через лабиринт. Но кому-то удалось это выяснить.

– Что будет дальше? – спросила Мэл.

Одновременно с ней к сфинксу обратился и Кристофер:

– Что случится, если Гримурное Древо уничтожат?

– Защита Архипелага падет. Магические существа не смогут жить без гримура. Все, что вы знаете и любите, погибнет. Грифонов мы уже почти потеряли. – Наравирала склонила голову перед Гелифеном. – Единороги, драконы, рататоски… – Она замолчала и добавила: – Сфинксы. Мы тоже. Даже Иноземье пострадает, если окажется во власти зла.

Белхиб, стоявший позади нее, издал сдавленный звук, полный страха. Он придвинулся ближе к матери.

– Что случилось с Бессмертьем? С Мариком? – спросил Кристофер.

– Он проснулся на следующий день в забытьи. Ему потребовалось некоторое время, чтобы оправиться от зелья. В течение месяца он не мог ходить. А потом начал жизнь заново. Но всегда оставался настороже, боясь всего нового. Он умер молодым во время несчастного случая на море. И теперь… Мы не знаем, кто стал Бессмертьем. Мы не знаем, в чьем теле обитает вечная душа. Если вы хотите найти то, что скрывается в сердце лабиринта, если вы хотите узнать, что произошло с гримуром, сначала надо найти Бессмертье. Надо найти вечную душу, что родилась из первого яблока первого дерева, найти того, кто знаком с человечеством с момента его появления на Земле.

Нападение

Обратный путь прошел в молчании.

Они взяли курс на Город Ученых и на следующее утро причалили к пристани. Первое, что сделала Ириан, – отправилась в библиотеку. Она выглядела обеспокоенной.

– Должно же в книгах найтись хоть что-то полезное о Бессмертье.

– А как насчет нас? – спросила Мэл. – Нам куда идти?

Девочка ковыряла пальцем в носу. Закончив, внимательно изучила то, что удалось извлечь, и отправила в рот.