Невеста фараона
Шрифт:
– Разве ты забыла, что они сделали с великим Менхеперура, отцом нынешнего царя? Только за то, что он возродил символ магии, нашего Шепес-анх! Только представь, что они сделают с тобой, если узнают, что ты маг?
– Не заговаривай мне сердце! – я изо всех сил заворочалась в его тисках, пытаясь освободиться, но он лишь теснее вжался в меня телом, словно пытался слиться со мной в единое целое.
Шепот его потек в уши, проникая, завораживая, подчиняя:
– Милая, вместе мы сможем изменить этот мир. Люди больше не пойдут от Золотого века к хаосу. Жизнь наполнится смыслом созидания, мы вновь найдем правильный путь и пойдем навстречу богам. Той жизни, которую нам подарил великий создатель. Где нет войн, болезней и страданий. Где мать не оплакивает ребенка, где возлюбленных не разлучают, где главной целью жизни станет защита Маат и обретение счастья. А любовь будет
Веки мои потяжелели и упали на глаза черной пеленой. Губы его ласкали мои. Мы неслись над пропастью, где-то далеко внизу ревел огненный океан. Но он держал меня в объятиях, и мне совсем не было страшно. А потом я увидела то, что он хотел мне показать. Три огромные пирамиды, слепящей белизны, сверкающие золотыми навершиями возвышались над зелеными садами старого некрополя. Впереди них, словно предводитель немногочисленного, но непобедимого войска возлежал горделивый Сфинкс. Огромный, величественный и словно живой. Конечно, он все еще был тем самым египетским сфинксом с фотографии из учебника истории, каменным истуканом. Только не в том виде, в котором сохранился в наши дни. Нет, его не потрепали ни песок, ни время. Львиное тело было раскрашено искусными художниками таким образом, что казалось волоски шерсти слегка шевелятся на ветру, а грудь мерно вздымается. Голову великого существа прикрывал от солнца королевский бело-голубой немес, а человеческое лицо было странным. Если смотреть на него с востока, оно выглядело совсем юным, в фас на меня смотрел средних лет красивый мужчина, похожий на требовательного, но терпеливого учителя, а с запада было лицо старика. Не дряхлого, а наоборот, еще не сломленного временем, но умудренного опытом. Я поняла, что скульптору удалось изобразить самого бога Ра, летящего по нему на своей золотой ладье. Утром он молод, днем в полной силе, а к закату подбирается старцем. И он смотрел на огромный мегаполис с высокими причудливыми зданиями, с дорогами и мостами. Более красивый и удивительный, чем современные мне Дубай или Сингапур. Между домов на многих уровнях зеленели сады, в небе парили летательные аппараты, похожие на управляемые воздушные шары. Люди передвигались по специальным дорожкам, как и дома многоэтажным. Где-то на транспорте, типа красивых обтекаемой формы поездов, где-то на небольших сигароподобных бесколесных автобусах. Они летали в полуметре от земли. На других уровнях, так же скользя по воздуху, люди передвигались кто на досках, кто на чем-то похожем на ватрушки, а кто и соединив эти два веселых транспортных средства. Где-то по живописным аллеям можно было и пешком прогуляться. Или прокатить на привычном велосипеде. Ну да, старичка велосипеда все-таки изобрели. Я поняла, что вижу будущее страны Хемит. Три тысячи лет процветания. Без войн, без убийств, без болезней. Три тысячи лет любви и созидания. Такой любви как у нас с Ахмесом. У меня неистово заколотилось сердце. Я видела Каир таким, каким он мог бы стать, если бы мы с Ахмесом добились своего. Если бы вернули нашей родине Инбу-Хенж ее величие, если бы она снова стала столицей, если бы мы смогли убедить людей вернуться на путь к Золотому веку. Я видела этот золотой век. Век, когда люди живут вместе с богами. Я увидела свое время. И я знала, что так не только в Каире. Такие города стоят по всему миру. Нет злости, нет голода, нет болезней, нет войн. Потому что человечеству удалось победить главного своего врага – нищету. Сытый, здоровый, занятый полезным трудом и чувствующий себя нужным человек не пожелает грабить и убивать. Как бы его ни подбивали к этому демоны. Такой человек силен, он защищает Маат и не позволит разрушить свою хорошую жизнь. Он не потерпит кривду. Которая только затем и нужна, чтобы искажать реальность и показывать несчастным людям, как они счастливы.
Тело мое предательски задрожало. Внизу живота стало горячо, а бедра свело спазмом. Я поняла, что физически хочу такое будущее. Словно я богиня мать Нут готовлюсь зачать прекрасное дитя с возлюбленным супругом.
– Эй! Так же нельзя!
Я распахнула глаза и чуть не задохнулась, столкнувшись с тяжелым, как беззвездная ночь взглядом Ахмеса. Мы лежали на кровати. На моей кровати. Он нависал надо мной, руки его скользили по моим голым бердам.
– Да ты, грязный вонючий отросток демонического дерьма, горелый пончик, что б тебя Ахмес!
«Горелый пончик»? Я хотела крикнуть «блин». Но в остальном, я воспроизвела то, что услышала в мастерской отца, когда автослесарь уронил себе на ногу кувалду. Это было грязно, но чертовски точно передавало
настроение. Как и мое сейчас.Неожиданная тирада выбила его из колеи, и он на секунду ослабил хватку. Этого хватило, чтобы я слетела с кровати и забилась в угол у двери в ванную.
Черт! Когда он успел раздеть меня? Да и сам раздеться?! Он упал на живот. И слава Ра… ну или всем остальным тоже, потому что я не хочу видеть то, что у него там, чуть ниже этого живота. Не хочу. Я не готова к этому.
– Ты зачаровал меня! Демонский маг! Это нечестно!
– Танеферт, – простонал он, не поднимая лица, – Дуреха! Мы должны быть вместе! Мы должны соединиться, чтобы твои видения сбылись!
– Ты мне наслал их в голову!
– За каким демоном мне это нужно? Ты сама все увидела. Это не я тебе показывал. Это твоя ба смогла вырваться и заглянуть в то, что может быть. Потому что ты тоже маг. И варить зелье далеко не все, на что ты способна. Иди ко мне, милая! Став одним целым, мы раскроем другу в друге силу. Мы станем неуязвимы.
— Вот что тебе надо!
Силушки богатырской захотел! Я потянула к себе скомканное покрывало и закуталась в него. Прямо как в первую нашу встречу.
– Разве можно служить Маат с помощью обмана? Ты ведь хотел взять мое тело, мою силу без моего разрешения. Ахмес, о каком светлом будущем ты говоришь, когда сам не готов встать на правильный путь. Ты врешь и увиливаешь! Ты меня зачаровал!
Он пододвинулся к противоположному краю кровати, пошарил рукой по полу, подцепил рубаху, и только надев ее, наконец сел и посмотрел на меня. Лицо его осунулось, а в глазах светилась тусклая усталость.
– Я испугался, Танеферт. Испугался, что тебя соблазнят возможностями при царе. Что ты зла на меня настолько, что променяешь нашу любовь на место при дворе.
– Можешь не сомневаться, так и сделаю.
– Зачем, любимая. Я предлагаю тебе не только править, не только вместе начать путь к великому будущему. Я предлагаю тебе любовь, заботу и счастье. То, чего мы вместе хотели еще год назад. То, о чем мечтали. Подумай, сможешь ли ты стать счастливой без меня? С малолетним царем, с лживыми вельможами, готовыми предать тебя, едва ты оступишься.
Я понимала, о чем он. Даже если не брать во внимание весь его бред о светлом будущем человечества. Если только подумать о том, что меня ждет при дворе. Я прекрасно помнила зловещее молчание придворных, когда из залы вынесли спящего царя – моего единственного защитника. Конечно, у меня теперь есть союзник Джахутимесу. Он сын визиря и приятный парень. Но даже он намекнул что будет рядом, если я смогу удержать любовь мальчишки. Любовь мальчишки, которому со мной весело. Но однажды он может прогневаться. Или, когда подрастет, по-настоящему влюбится в свою ровесницу. Например, в Тию. А что тогда будет со мной? Получается, что мой век в этом дворце при самом лучше раскладе лет десять, а то и меньше. И все же… Ахмесу я теперь доверяю еще меньше. Ведь он только что пытался меня использовать.
От сознания как он пытался меня использовать, кровь прилила к коже. А внизу живота опять предательски сжалось.
Где гарантия, что его любовь не притворство? Что ему нужна моя сила, а не моя любовь?
– Не соглашайся на брак с царем, – в голосе его зазвучали бархатные нотки. Ахмес встал с другой стороны кровати, оглядел меня красную, в покрывале и усмехнулся, – Успокойся, Танеферт. Я потерялся. Ты права, я не могу добиваться твоей любви нечестным способом. Я подожду, когда ты сама ко мне придешь. Только знай, если ты сделаешь это после того, как станешь супругой царской, нам придется убить мальчишку.
– Нам?! – перед глазами тут же возник смеющийся царь, бегущий ко мне с пирожками, – Ты сдурел? Я никогда не позволю этого сделать!
– Вот и не позволяй, – он пожал плечами.
Тут полог откинулся и сначала показалась напряженная голая попа, затем очень медленно, вперед пятками в комнате появилась Неша. Обливаясь потом от напряжения и страха, на вытянутых руках она несла темную бутыль. Бутыль опасно бликовала в желтом свете масляных ламп.
– Очень кстати, – Ахмес шагнул к служанке и, решительно взяв бутыль за горлышко, вырвал из ее рук.
Она истерично вскрикнула.
– Только не делай глупостей, – заорала я, на всякий случай. Мало ли зачем он заставил притащить в мою комнату взрывоопасную смесь.
Неша же повалилась на колени, уткнулась лбом в пол, прикрыла голову руками и завыла. Я инстинктивно вжалась в стену. Ахмес глянул на меня, бросил взгляд под ноги на служанку, хмыкнул, мотнул головой и усмехнулся гад. Ну, чистый демон! И как я раньше не замечала столь явного сходства? Он откупорил бутылку с характерным чпоком.