Невеста фараона

– Фриш! – по щекам Ахмеса катились слезы, испаряясь от жара.

И меня сотрясали рыдания. Но все это было жалко и бесполезно. Мы оба понимали, что Танеферт больше нет. Ни в Дуате, ни в мире людей, вообще нигде. Хотя… может я и ошибалась.

– Я требую справедливого суда! – изо всех сил заорал Ахмес, стараясь перекричать гул пламени, пылающего и грохочущего вокруг ладьи, – я готов взвесить свое сердце!

Глава 37. Суд.

еТанеферт

– Привет!

Я открыла глаза. Мы сидели в каком-то саду. Вокруг цвели гибискусы: белые, голубые, розовые, – разные. Их было двое. На вид мои ровесники. Они расположились на скамье напротив. Один сидел на спинке, другой расслабленно вытянул длинные ноги на дорожку и почти доставал до моих носков. Вот он был в черных совсем современных Даше джинсах, футболке и кроссовках. Симпатичный, во всю оголенную руку татуировка шакала. Второй же, оседлавший спинку скамейки, оделся во все белое. В ушах, на груди и на запястьях серебряные украшения.

– Вы кто такие? – наверное, меня снова выкинуло в Дашино время.

Темный склонил голову набок и ухмыльнулся, а скорее слегка оскалился совсем по-собачьи. А потом ответил низким и бархатным для такого молодого человека голосом:

– Попробуй угадать.

Я пожала плечами. Меня только что едва не сжег огонь хаоса. Я так устала и морально, и телом, что на игры сил совсем не осталось. Поэтому ответила на понятном в этом мире языке:

– Если честно, мне плевать. Хуже, вы мне уже не сделаете. Поэтому сидите и зубоскальте, если так хочется.

Я показательно огляделась, надеясь найти хоть что-то вокруг себя знакомое. Но увидела только многочисленные цветы гибискусов. Где же такой укромный уголок сада может находиться? Да где угодно. Гибискусы – они же вне времени. Всегда были и будут.

– Мы где?

Видимо, темноволосый обиделся, что я не стала с ним играть в «угадай кто», а потому сейчас демонстративно разглядывал какую-то букашку, ползущую по листу куста. А его приятель пожал плечами:

– Где-то…

– Отлично! – я не хотела злиться, но их сюда никто не звал. Я сидела и мирно отдыхала после сожжения. Человек, в конце концов, только что преступил черту горизонта в самом расцвете сил. Надо иметь деликатность и не досаждать ему… Стоп! Я переступила черту горизонта?! Злиться расхотелось. Я еще раз посмотрела на тех, кто сидел напротив меня.

– Ты Инпу? – обратилась я к темноволосому.

(Инпу – древнеегипетское имя бога, более известного нам по его греческому имени Анубис. Антропоморфный бог с головой шакала. Согласно мифам именно Инпу провожает Ба умершего на суд Осара (Осириса если по-гречески))

Он снова усмехнулся, вернее оскалился. Ну, конечно, и на руке у него татуировка шакала.

– Значит я и правда ушла за горизонт?

– Так или иначе, – на этот раз хмыкнул и пожал плечами любитель всего серебряного. Интересно, волосы он тоже красит серебром?

– Что вы имеете в виду? – я старалась не повышать на них голос, хотя они очень раздражали этой своей неуемной загадочностью. К тому же мое предположение насчет Инпу могло оказаться верным. И, возможно, хотя бы один из них бог. А на бога орать у нас не принято.

– Ну… – белобрысый улыбнулся совсем по-человечески, – Если мы сейчас в том далеком мире, куда ты попала из своего времени, то ты не можешь быть живой. Люди не живут тысячи лет, не так ли?

– Мое Ба перенеслось, – я вздохнула, – Или вы скажете, что и Ба не вечно.

– У всех по-разному. Ты же знаешь правила: Ба праведников существует в Дуате долго и счастливо, а остальные становятся прекрасной пищей для Амат.(Согласно древнеегипетским мифам Амат (Аммит)– демон-пожирательница Ба не прошедших суд Осириса).

– Ладно, давайте вы мне просто все расскажете. Если ты Инпу, значит ты должен отвести меня в зал суда. А не играть в угадайку. Я, между прочим, только что за горизонт переступила. Я вообще в шоке. Тебе полагается сочувствовать, а не издеваться.

Он вдруг легко подскочил на ноги и подал мне руку. Его движения зачаровывали своеобразной звериной грацией. Он даже чем-то походил на молодого волка. Ну или шакала.

– Ты права. Прошу, идем. И ничего не бойся.

А я замерла. Глянула на белобрысого.

– Если он Инпу, то ты кто?

– Хонсу, милая. Я тебе еще понадоблюсь. Я на это надеюсь.

Хонсу! Лунный странник. Единственный бог, способный убить другого бога. А еще бог магии и целитель. Он мне понадобится? Полчаса назад его помощь уж точно не помешала бы. А сейчас разве не поздно?

Даша

Было темно и стремно. С потолка капала вода и приземлялась где-то отвратительными чваками. Как будто в тину болотную капала. Может так и было. И оптимизма это не прибавляло. Где я? Вернее мы. Ахмес стоял рядом, и на лице его читалась неуверенность. Надо же, впервые за время нашего знакомства я вижу его потерянным.

– Какого демона тут происходит? – это я еще вежливо спросила, не переходя на истерический визг.

То, что я опять влипла по его вине, я даже не сомневалась. Ведь это он кричал, что требует справедливого суда. Он требовал, а я пошла прицепом, судя по всему. Романова-то рядом почему-то не наблюдалось.

Ахмес огляделся. Зря старается, я уже сделала это раз десять. Вокруг темно как в пещере. Мы стояли перед единственным светильником, а вокруг мрак. Но тут вдалеке, словно спичка, замерцал огонек. Я порадовалась, потому что он приближался. И еще, потому что силы зла в большинстве своем крадутся в темноте, чтобы напасть исподтишка. Значит тот, кто двигался к нам, шел с добром, не желая прятаться.

– Как думаешь, где мы? – я снова попыталась взбодрить мозги (вернее сердце) Ахмеса. Он же сердцем думает. Ну, он так думает, что думает сердцем. Да какая разница! Чего я…

Он вздохнул. Сердцем он там думал, головой или вообще печенью – результат один. Ноль идей. И вот спрашивается, зачем орать всякую чушь, типа «я требую справедливого суда», если не знаешь, чем это все может закончиться. Требовал? Получите – мы в пещере. Без права переписки. И вообще… без права… Интересно, суд уже состоялся, и мы теперь срок отбываем? Сколько нам присудили? Пара-тройка вечностей? До следующего Большого взрыва?

Огонек все рос и рос, пока не превратился в масляную лампу, которую кто-то нес в вытянутой руке.