Невеста Лесовика

— А сам-то ты с ней знаком?

— Я-то? — стушевался Степан. — Д-ды-ы так, видел однажды.

— И какая она? Красивая?

Ухмыльнулся по-ребячески.

— Красивая. Такая что даже царь засмотрится, — польстил ей Степан. Но вот царь-то что-то и не засмотрелся всё-таки, раз за другого её выдаёт. Не то чтобы я об этом сокрушалась. Скорее, наоборот. Но этот ход мыслей и вызывал у меня опасения. Ну царь и царь, пусть на ком хочет, на том и женится. Хоть на всех сразу. Мне-то чего переживать? Перед мысленным взором закружилась толпа невест, которых мы ему за все годы понажертвовали, и мне отчего-то подурнело.

По пути Степан пытался увлечь меня разговором, я отвечала ему невпопад, а сама глядела по сторонам. Интересно же, что за город такой, спрятанный в овраге за завесой.

Люди в этом городке и вправду оказались радушными и небедными. Никто не заглядывался косо, и опасности совсем не чувствовалось. К тому же и постройки, и вымощенные булыжником дороги оставляли крайне приятное впечатление. На каждом доме хоть какое-то, да украшательство. У кого рамы резные, у кого флюгер красивый, и у всех цветы в палисаднике. Чудо, а не место! По красоте своему царю под стать.

Когда чуть осмотрелась, вспомнила, наконец, зачем мы шли.

— А скажи-ка мне Степан, как у вас тут свадьбы празднуют? С чего бы нам подготовку начать?

— Так ясно ж с чего, — пожал он плечами. — С лавок да столов, знато дело. Новых быстро настругать не успеют. Спросим, сколько смогут, а дальше поищем, у кого остальные одолжить. Для свадьбы-то ни один двор не пожалеет. Повод-то радостный.

— Радостный, — согласилась я. — Если бы они ещё не торопились с венчанием, совсем хорошо бы было.

— Да как не торопиться? — возмутился Степан. — Вон сколько лет ждал… — запнулся, — ж-жених-то.

— А чего он ждал? Отказывала она ему? — удивилась я. — А может, уродлив он… Или стар? А лет ему сколько?

— Этого я не знаю, — пожал плечами Степан. — Ну, не меньше пары сотен точно, — прикинул он в уме. — Но по их меркам, наверное, молод.

— Это он что же, из чудищ тоже? — догадалась я. — Неудивительно, что она ему отказывала. Я бы тоже не согласилась.

Степан вдруг насупился и притих. Дальше шёл молча. А я всё гадала, чем его обидела. Он-то сам явно из простых людей. Почему ему про чудищ не понравилось? Но хотя и обиделся, всё равно довёл меня до столярной мастерской, дверь мне открыл и зашёл следом. Разыскав мастера, принялся обсуждать с ним заказ.

— Для жениха и невесты столы да лавки точно новые будут, — сообщил Степан, подойдя ко мне спустя добрую четверть часа. — Вам из какого дерева больше нравится? Сосна или дуб?

Дуб добротный, но уж больно тяжёл. Если эти лавки у молодожёнов останутся, то в обиходе сосна-то поудобнее будет.

— Сосну бери, — ответила я, поразмыслив. — Да скажи, чтобы отшлифовали на совесть. Не дай бог, зацепится невеста или занозу поставит, ей уже не до радости будет. Сам же говорил, что свадьба — дело радостное.

Степан кивнул и даже оттаял немного. Это и хорошо. А то молчаливым он мне меньше нравился. У него натура открытая, и разговорчивость ему больше шла.

— Ну что, много скамеек нужно найти? — спросила у него, отсыпав столяру несколько монет задатка.

— Об этом не переживайте, — махнул рукой мой провожатый. — Мы клич дадим, так они всё сами принесут. Главное, найти, где хранить до свадьбы.

— Если не об этом, то о чём же мне тогда переживать? — удивилась я.

— О платье да об украшениях. Девицам такое приятнее бывает, чем скамейки разыскивать, — улыбнулся он. И вот вроде парень простой, а прав был Лесовик. Степан совсем не промах. И со столяром быстро договорился, и часть работы на себя взял. Мне оставил только распоряжения раздавать да между сосной и дубом выбор делать. Красота, а не поручение.

Заметив, как я воодушевилась, Степан предложил заглянуть к мастерице по соседству. Она головные уборы делала да ленты красивые для волос.

— В косы невесте, — пояснил он, толкая дверь в мастерскую. — Да и для сарафана вам, может, что-то приглянется.

Зашла я туда и ахнула. Головных уборов на полках тьма, к рейкам ленты разные привязаны с оберегами, косников, камнями украшенных, море. Так бы и ходила тут, и смотрела целый день. Эх, жалко, не к своей свадьбе готовлюсь. Вот выберу я всё, что нравится, а потом буду смотреть на эту красоту со стороны.

— Вы чего сникли-то? — спросил Степан. — Если не по нраву, так можем к другой мастерице пойти.

— Да то и сникла, что по нраву… — пожаловалась я и направилась к одной из реек с лентами. Выбрала несколько для волос, с запасом, на всякий случай, вдруг невесте какая не по душе придётся. Потом выбрала ещё несколько, чтобы на сарафан можно было нашить. И уже собиралась расплатиться, когда услышала сбоку.

— Ой, Агнешка, а ты тут как? — молодой женский голос показался знакомым.

Я оглянулась и опешила. Рядом стояла Софушка, которую мы три года назад в жертву Лесовику отдали. Радостная и круглощёкая. Курносенькая, румяная, губки бантом — всё такая же красавица и даже с тех пор расцвела.

— Да во-от, — протянула я растерянно, — на жертвенник меня положили по ошибке. Вместо Василины, будь она неладна.

— Да ну! — воскликнула Софа. — А я думала, что уж тебя-то точно не отправят. Ты вон грамоте обучена, в селе завсегда сгодишься.

— Да по ошибке, говорю же, — вздохнула я.

— А живёшь ты где? Какую тебе хату выделили? — затараторила она.

— Никакую, — буркнула я расстроенно. — У Лесного царя живу в хоромах. Сказал, нету для меня хат, и всё тут.

— Да как нету? Когда вон на окраине как раз одна освободилась. Да и другие имеются.

— Знаю я, — махнула рукой, — что соврал он мне. Боится, что сбегу. Я ведь, Софушка, с жертвенника дёру тако-ого дала, — призналась ей. Правда, что в лоб Лесовику засадила, на всякий случай решила умолчать. Не к чему царю репутацию портить.

— От Лесного царя убежать пыталась? — рассмеялась Софа. — Ну, ты даёшь, Агнешка.

— Так я же не нарочно! Оно случайно вышло. Ты же знаешь, как оно у меня получается. Само…

— Само, да. — Софа промокнула выступившие от смеха слёзы, и только тогда я заметила, во что была одета моя бывшая односельчанка. Ткани не слишком дорогие, но добротные и яркие. Под украшенным вышивкой сарафаном белёная рубаха. На шее бусы. Волосы убраны и спрятаны под расшитый повойник. Выглядела она как зажиточная и замужняя крестьянка.

— Софушка, а ты замуж, что ли, вышла? — не смогла я сдержать любопытства.

— Ой, вышла, Агнеша, — заулыбалась она и зарделась. — Недавно совсем.

— За царя? — брякнула я, ощутив, как на душе заскребли кошки.

— Почему за царя? — удивилась Софа. — За кузнеца вышла, за Василия, — похвасталась она гордо. — Ох, добрый он хозяин и муж, Агнеша. Повезло мне как.

— Ничего не понимаю. Тебя же невестой к царю отдавали. Так откуда Василий?

— Из кузницы, — рассмеялась Софа. — Он к царю-батюшке ходил руки моей просить. Тот и благословил на венчание. Живём вот, не тужим.