Невеста принца

— Это большая честь для меня, — серьезно ответила Лекси. Жюли не сомневалась, что «взрослые» манеры Лекси умиляют Эрика не меньше, чем ее саму, но, когда она попыталась встретиться с ним глазами, чтобы поделиться своим восхищением, он в ответ только вежливо наклонил голову.

Жюли сдержала свое обещание, обставив ланч как самое формальное чаепитие. Выглядывая в окошко, она каждый раз убеждалась, что не только Руфус и Лекси играют в догонялки — Эри к, резвится вместе с ними. Он улыбался, держался совершенно непринужденно и, видимо, веселился вовсю. Похоже, дети — действительно его слабость. Как и животные.

Позже, усевшись за стол, все трое вели себя чрезвычайно учтиво.

— Восхитительно, право же, восхитительно, — объявила Лекси, откусив поджаренный на гриле гренок с сыром. — Ваш повар — просто сокровище.

— Я передам ему вашу похвалу, Ваше Высочество, — сказала Жюли. Она обратилась к Эрику:

— Не хотите ли добавки, Принц Эрик? Вы, должно быть, основательно нагуляли аппетит.

— Благодарю вас, — вежливо ответил Эрик, но воздержался от обращения «Принцесса Жюли».

Лекси посмотрела на обоих по очереди и вдруг оставила всякие церемонии.

— Ты любишь Жюли? — спросила она Эрика.

Эрик растерялся. Никто не задавал ему этого вопроса вот так, в упор. Пока он искал подходящий ответ, который не требовал бы слишком явного вранья, девочка снова заговорила.

— Я хочу сказать, вы всегда глядите на нее тайком, когда она вас не видит, ну и всякое такое, — пояснила Лекси и добавила, нахмурив брови:

— Но вы ни разу ее не поцеловали за целый день.

Если быть точным, он не целовал ее целых полтора дня, с самого бостонского обеда. Эрик специально старался держаться подальше от посторонних глаз, а ребенка в расчет не принимал. Но, как видно, номер не прошел.

— Да неужели? — спросил он с наигранным удивлением. — Это нужно срочно исправить, а?

И он быстро подошел к Жюли и поцеловал ее в губы.

Хотя в этот момент у Жюли был полон рот недожеванного гренка с сыром, знакомое прикосновение его губ приятно взволновало ее. Ей стало обидно, что она радуется этому небрежному поцелую, вместо того чтобы оскорбиться его явным невниманием к ней. Она воспользовалась раздавшимся в этот момент звонком телефона, чтобы скрыть раскрасневшееся лицо.

Споткнувшись по дороге о Руфуса, который, как обычно, выпрашивал подачки, Жюли вбежала в кухню и схватила трубку на четвертом звонке.

Звонили из приюта для животных и спрашивали Эрика. Жюли передала ему трубку и вернулась к столу вместе с Лекси.

Через несколько минут Эрик снова вошел в столовую.

— Приехали за Руфусом, — сказал он, не глядя Жюли в глаза. — Нужно отвезти его в приют. Там его ждут.

Пока Эрик ходил за ключами от машины, Лекси обнималась с собакой. Руфус, хоть и косился одним глазом на остатки завтрака, все же милостиво принимал ее ласки, не понимая, чем они вызваны. Когда Эрик вернулся, Лекси сказала:

— Спорим, он будет скучать по тебе. — Она шмыгнула носом. — Почему нельзя оставить его в замке?

Эрик опустился на колени и посмотрел девочке в глаза. Он заговорил с ней очень мягко:

— Лекси, его хозяева страшно радуются, что наконец нашли его. Он убежал из их палатки, за двадцать миль отсюда, и заблудился. Вся семья ужасно беспокоилась о нем, особенно мальчик.

Руфус обрадуется им, а обо мне забудет.

— Но ты будешь по нему скучать. — Это был не вопрос — и все-таки вопрос.

Эрик потрепал ее по плечу.

— Да, принцесса, — сказал он охрипшим голосом — Я буду по нему скучать.

Жюли смотрела ему вслед. Нетрудно догадаться, почему он бежит от любви. Любовь для него слишком часто оборачивалась потерей.

Когда посуда от завтрака была помыта, Лекси сказала:

— Жюли, давай сочинять сказку.

У них был такой обычай — вместе сочинять сказки. Как правило, одна описывала место действия и строила интригу, а другая заканчивала сказку. Жюли любила это занятие не меньше Лекси: ее всегда поражало воображение девочки.

— Поднимемся в башню, — предложила Жюли, надеясь устроить девочке, пробегавшей все утро, тихий час. Они растянулись рядышком на кровати Жюли, опершись подбородком на руки и глядя в окно на морской простор.

Жюли глубоко вздохнула, стараясь освободиться от всех проблем, занимавших ее мысли, и приступила к рассказу.

— Давным-давно, — сказала она, — жил-был принц.

— Красивый? — перебила Лекси, наверняка не в последний раз.

— А это важно?

Лекси наморщила лобик.

— Да нет, не особенно. А он был хороший?

— Да. И сильный, и верный, и… преданный долгу.

Лекси широко раскрыла глаза.

— Как Руфус?

Жюли засмеялась.

— Нет, по-другому. Преданность долгу — это когда человек делает то, что он должен делать.

— А-а. Это значит — сражаться с драконами, спасать девиц и всякие такие принцевые дела?

— Он всегда выполнял свой долг, — повторила Жюли.

— Как твой принц?

— Да, — сказала она.

— Расскажи еще про принца.

Жюли на минутку задумалась.

— Он был заколдован.

Глаза Лекси расширились.

— Его превратили в лягушку?

— Нет. У него было ледяное сердце. Он не мог полюбить.

— Ах, бедный принц! Такой несчастливый.

— Он себя считал счастливым. Ему не хватало только одного.

— Чего?

— Невесты.

— Зачем ему? — удивилась Лекси. — Если он не мог полюбить?

Рассказ захватил Лекси, да и Жюли тоже увлеклась.

— Потому что это был его долг — жениться, — объяснила она.

— А-а. Он должен был жениться.

— Точно.

— Не то что Принц Эрик. Он хочет на тебе жениться, Жюли.

Задумавшись, Жюли смотрела на неспокойный океан, пока Лекси не окликнула ее:

— Что было дальше, Жюли?

— Дальше там появилась одна женщина.

— Хорошенькая?

— А это важно?

— Нет. Но она была принцесса? — спросила Лекси с надеждой.