Невидимый мир

– - Марина просила вот вам передать, - пришелец протянул редактору флешку, - там все сказано.

– - Благодарю вас, а Марине и деткам привет передавайте, - сказал редактор, вставляя флешку в соответствующую прорезь. Потом он поднял на Игоря Николаевича светлые глаза, - а вы передали то, что я просил?

– - Да, и там как раз ответ, Василий Данилович, - пришедший указал на компьютер, который с урчанием начал уже считывать информацию с флешки. Василий Данилович кивнул. Посмотрел на гостя.

– - Ну что ж, тогда услуга за услугу, как и договорились. Кофейку не хотите?

– - Нет, благодарю.

Василий откинулся в кресле.

– - Переговоры, как я понимаю, ничего не дают?

– - Нет, Василий Данилович, ничего нового, и в плане информации мало чем могу вас порадовать. Разве что тем, что главный участник той стороны мне знаком с молодых лет.

– - Это малоинтересно, я уже понял, кто это... Вот адрес квартиры для вас, Игорь. Снято на ваше имя. Все оплачено.

Кельм сел вертикально, все еще вслушиваясь в неясные голоса в наушниках. Двое дарайцев прощались. Что-то новенькое... Этого Игоря он уже засек - один из связных, очевидно. И вот выясняются крайне интересные вещи. Переговоры? Какие? Кельм задумался. Надо вначале выяснить все, а потом делать выводы.

Игорь там, в здании напротив, вышел из кабинета редактора. Кельм бросил взгляд на пишущее устройство - лазер старательно считывал колебания оконного стекла в редакторском кабинете. За это время Кельм выяснил много интересного о взглядах, литературных, религиозных и особенно политических пристрастиях Василия. А вот тактически полезной информации было мало. Кельм потянулся к мобильнику и выбрал номер "Штирлица".

– - Дмитрий? Новый объект для вас. Задача такая...

Василий тем временем быстро набирал текст для колонки в раздел "Православная семья". Он писал, временами слегка задумываясь, поглядывая в окно. Возвращался и перечитывал строчки. Он наслаждался процессом, как наслаждается творчеством гэйн.

"Если жена нарушает волю мужа, а значит, и Бога, то это означает, что она себя заявляет в качестве мужа, в качестве - главы. Но мужчиной она всё равно никогда не станет! Прыгнуть выше, чем можно, - невозможно! Но, устремляясь к обладанию правами мужа, жена навлекает на себя ответственность мужа и обязанности мужа. А они - не по силам женщине. Многие из них даже непонятны женщине. Это примерно, как дети, видя права родителей, завидуют взрослым"*

Василий вздохнул.

Ему нравился этот мир. Ему здесь было хорошо - гораздо лучше, чем дома. И он докажет, что может работать здесь!

".. без отца сын уже никогда не будет полноценным мужчиной, а тем более - мужем! Без отца - дочь тоже не будет настоящей женщиной, а тем более - женой. Такие мужчины довольно значительно инфантильны и безынициативны в семейной жизни. Такие женщины - очень строптивы и самоуверенны в семейной жизни, что значительно приближает их по некоторым качествам к нечистой силе".

Василий с наслаждением перечитал последний абзац.

Подумал о перспективах внедрения в Саудовскую Аравию. К сожалению, с этим придется подождать. Он столько сил положил, чтобы попасть работать на Триму. Придется довольствоваться хотя бы Россией.

Василий подчеркнул слова "к нечистой силе". И выделил их италиком.

*Автор текста - протоиерей Иоанн Клименко, кандидат богословских наук

Снег окончательно улегся и слепил взгляд нестерпимой белизной, опушенные ветви деревьев застыли неподвижно, а полянка, к счастью, была хорошо вытоптана спортсменами и собачниками. В этот предвечерний час, в будний день здесь было пусто, дейтринам никто не мешал тренироваться. Ивик рядом с Кельмом занималась с небывалым энтузиазмом - его энергия заражала. Казалось, он наслаждается самим движением, усилием. Да и вообще, усилия ли это?
– он будто играл, только лицо и открытая шея заблестели от пота.

Жаль только, что редко удается тренироваться вместе, подумала Ивик.

Начали спарринг. Ивик понимала, что темп для Кельма слишком медленный. Что он подстраивается. Работали в неполном контакте, и все же пару раз Кельм пробил защиту и ударил чувствительно - по ключице и в живот. Ивик хорошо выдержала удары, но самой ей ни разу не удалось достать противника. Бой казался бесконечным. Она устала. Даже радость от близости Кельма потухла, его неутомимость начинала раздражать. Наконец Кельм резко махнул руками, обозначая конец тренировки.

– - Все... молодец, - похвалил он, - если еще потренируемся с тобой, сможешь вангала завалить.

– - А ты заваливаешь?
– Ивик присела на корточки. Зачерпнув снега, прихватила его губами. Кельм усмехнулся.

– - Было дело как-то... Пошли?

Кельм и бежал быстрее, чем Ивик казалось комфортным. Сама она любила бегать, но неторопливо, не напрягаясь (этот медленный кросс, впрочем, здешним спортсменам показался бы похожим на бег легкоатлета на средние дистанции). Кельм же несся вперед большими скачками... И вроде не настолько уж он крупнее Ивик, и ноги не в два раза длиннее. Но она едва поспевала за ним, и почти сразу сбилось дыхание. И болела ключица. Наверное, будет синяк. В городе, впрочем, Кельм сбавил темп. Ивик мучилась, но не позволяла себе отстать, сказывалась приобретенная в квенсене привычка - там отставать не позволяли. И в общем... это ведь правильно, - даже мысли Ивик скакали отрывисто, в такт быстрому дыханию, - ведь... иной раз... может жизнь зависеть... от того, как бегаешь... но шендак, он же как машина...

Он и через ступеньки прыгал, как будто вовсе не тренировались до этого два часа. Ивик уговаривала себя, что вот только еще подняться на лестницу... и все... еще немного. Щелкнул ключ в замке. Из комнаты соседей донесся ритмичный стук молотка - там что-то ремонтировали. Ивик сразу, ещё не раздевшись, потянулась запустить компьютер. Пусть пока загружается.

– - Тебе сегодня еще надо работать?
– спросила она Кельма. Он аккуратно ставил в шкаф ботинки. Обернулся, помотал головой.

– - Я больше сегодня не пойду никуда. Для разнообразия. Посижу здесь, подумаю. Ужин я тоже сделаю, тебе ведь наблюдать надо.

– - Ага, - пробормотала Ивик, - это бы хорошо... спасибо...

Она быстренько вымылась у раковины, переоделась. Вода горячая шла еле-еле - прямо как в родном поселке в Дейтросе - так что с душем возиться не хотелось. Да и времени мало. Ивик причесалась, глядя в зеркало. Интересно, а что, если бы Кельм увидел ее в красивом платье, накрашенную.. на празднике каком-нибудь. На Триме, конечно, форму не носят, но вся одежда агента - удобная, неброская, не привлекающая внимания. Штаны, футболки, куртки. Все неяркое, серое, зеленоватое, хаки. Ивик внимательно рассмотрела ключицу, которая до сих пор ныла. Нет, синяка не видно. Или позже появится. Впрочем, и без нового синяка все выглядит страшненько, половина кожи сожжена, стянута шрамами... Она надела свою любимую рубашку - в красно-синюю клетку, трогательно обнажающую яремную ямку. Вспушила волосы. Или она ничего все-таки? Пухлые, чуть капризные губы, глубокие темные глаза... Шендак, никогда в жизни не пялилась так долго в зеркало! Ивик засмеялась над собой и вышла из ванной.

У трансляторов все шло, как обычно. Штопора выпустили вчера. Один из боевых агентов, который занимался его делом, прочел парню краткую лекцию о вреде наркотиков и предупредил, что в случае повторения приема таинственная организация по борьбе с наркотиками будет вынуждена принять еще более строгие меры. Штопор вряд ли собирался повторять. Он сидел тише воды ниже травы. Василий пока не появлялся. Репетиций не было. Друзьям Штопор рассказал о случившемся, но предпринимать ничего не стал. В данный момент он лежал на диване, гитара на животе, пальцы тихо пощипывают струны...