Невинная для Варвара

Натан в одних боксерах остаётся, они совершенно не скрывают его возбуждение. Неосознанно губы облизываю. Ловлю себя на мысли, что безумно соскучилась по его ласкам.

— Твои взгляды будят зверя во мне, — хрипит Натан, засовывая большие пальцы за пояс трусов.

Одним движением срывает с себя бельё и с каменной плоть наперевес шагает ко мне. Не успеваю пикнуть, меня рывком подхватывают. Оплетаю ногами торс, цепляюсь испуганно за шею. Влажными складочками чувствую разгорячённую головку и в струнку вытягиваюсь. Натан не даёт опомниться, плотью своей по влаге проезжается, задевая чувствительный клитор.

— Ты… Ты… — заикаюсь, тяжело дыша. — Варвар!

— Есть такое дело. Остановиться? Отпустить тебя? — спрашивает и вправду убирает руки, отчего я съезжаю вниз. Чувствую, как его член растягивает и проникает в меня. Сжимаю внутренние мышцы, за шею сильнее обнимаю и вытягиваюсь.

— Нет! Не так, Натан, — срывается тихий стон. Его ладони вновь на ягодицы ложатся. Поднимает меня выше, но всё ещё соприкасается.

— Ты ведь хочешь меня, Жасмин. А я хочу тебя. С ума схожу без тебя. И подохну, если не окажусь в тебе.

— Я всё ещё злюсь на тебя.

— Знаю, малышка. И не веришь до сих пор. Я не самый честный человек. Врал, подкладывал, подставлял, компрометировал. Но с тобой я всегда был честен. Только с тобой, Жасмин, я был самим собой и не играл, — Натан замолкает, лишь пытливо в глаза смотрит.

— Мне страшно, — после минутного молчания признаюсь я. — Страшно снова разочароваться.

— Мне тоже страшно. Страшно потерять тебя. Страшно однажды вернуться домой и увидеть, что тебя нет, — выдыхает в губы. — Давай бросим вызов нашим страхам? И попробуем довериться друг другу.

Мы слишком тесно переплетены. Дышим одним на двоих воздухом. Смотрим глаза в глаза. Молчание затягивается. Он не торопит, но ждёт и крепко держит.

Не найдя в себе силы сказать хоть что-либо членораздельное и умное, просто киваю. Сдаюсь и доверяюсь. Натан улыбается, в губы целует. Ласково так. Медленно.

— Моя бесстрашная зубастая девочка, — выдыхает и плавно толкается, заполняя собой.

С губ срывается протяжный стон. Выгибаюсь в его крепких руках. Слёзы глупые смаргиваю.

— Почему ты плачешь, что-то не так? — хрипит, тормозя себя.

— Нет, всё нормально, — мотаю головой. — Двигайся, Натан.

— Нетерпеливая, — усмехается мужчина, стискивает ягодицы, разводит их и глубже толкается.

Приподнимает меня и с оттяжкой вновь заполняет. Двигается с каждым разом резче, быстрее. Сжимаю его внутренними мышцами, обнимаю крепче, короткими ногтями в спину впиваюсь. Чувствительная грудь об его лёгкую поросль трётся, разнося искорки возбуждения по венам.

— Бля, как же я по тебе соскучился. Мой личный наркотик. Чистый кайф, — со стоном выдыхает он.

— Ещё, Натан! — молю, в волосы зарываясь.

Он сильнее насаживает, ловит мои губы и развратно целует. Пошлые шлепки эхом разносятся по большой комнате.

Моё тело в огне горит и рассыпается в агонии чистого оргазма. Судорожно сжимаюсь вся. Натан стонет громко, хрипло и кончает в меня.

Мы дышим с надрывом. Муж на лавку падает, но меня не выпускает. Чувствую, как по бедру стекает его семя.

— Чёрт, Цветочек, не успел, — шепчет, целуя в губы. — Но я совсем не против детей.

— Я против, — лепечу, жмурясь. Второй курс, какие дети?

— Съезжу за таблетками, не расстраивайся раньше времени.

— Я не буду принимать таблетки. Но в следующий раз запасись презервативами, — бурчу, обнимая крепко и устраивая голову на плече.

— Они лежат в кармане, — хмыкает Нат, — Голову с тобой потерял. Пойдём отсюда?

— Сначала душ.

— Моя ж ты чистюля, — муж удобнее обхватывает меня, и мы опять встаём под прохладные потоки воды.

На этот раз Натан даёт мне возможность одеться в свои вещи. Сам надевает чужие. Старую клетчатую шерстяную рубашку и штаны с лампасами и вытянутыми коленками. На ноги — галоши. Выглядит максимально комично. Благо пальто у него сухое и он не изображает Ипполита. Укутав меня в одеяло, муж опять подхватывает на руки и выходит на улицу.

— Кстати, как ты нашёл дачу? Я ведь не оставляла адреса, — шепчу, посматривая на белый внедорожник.

— Илья подсказал и привёз, — хмыкает Натан.

— А он откуда узнал?

— Мне вот тоже интересно. Но Аверин молчит как партизан. Узнай у своей Алины, — предлагает муж и заносит, наконец, в дом.

Девочки в компании одного конкретного мужчины находятся на кухне. Увидев нас, Алинка поднимается, достаёт чистые столовые приборы и раскладывает ужин.

— Привет, — смущаюсь от взглядов присутствующих. Кажется, они прекрасно знают, чем мы там в бане занимались.

Илья кивает и отходит помочь брюнетке. Та что-то злобно шипит. Очень подозрительно выглядят эти двое.

Мы с Натаном и Светкой понятливо переглядываемся. Не избежать этой парочке допроса с пристрастием. Если нужно, я и лампу найду специальную, чтобы в глаза светить.

Глава 36 Натан

— Хватит ёрзать, — шиплю, давя на живот и к себе теснее прижимая.

Жасмин пыхтит, пытается отстраниться от меня, точнее, от возбуждённой части меня. И хоть в темноте не видно, но я уверен — опять красная вся до самой груди.

— За стенкой спят мои подруги и Илья. Перестань, пожалуйста, — лепечет, но замирает.

— Что перестать? — усмехаюсь, поглаживая под грудью. — Это ты вертишь аппетитной попкой и возбуждаешь.

— Подумай о чём-нибудь неприятном и противном.

— Есть другой способ, который доставит нам двоим удовольствие.

— Нет, — срывается голос малышки. — Я не хочу, чтобы нас услышали.

— Мы будем тихими. Повернись ко мне.

— Спи, Натан! — строго шепчет Жасмин, вызывая очередную улыбку.

В отличие от жены, уснуть не получается. И дело совсем не в чужой комнате или скрипучей полуторке. Миллион разных мыслей роятся в голове. Я сегодня впервые за тридцать пять лет о детях задумался. И мысль завести ребенка с Жасмин не вызвала какого-то панического ужаса. Хотя я не особо люблю спиногрызов и всегда избегал подобных казусов. Только вот жена не хочет пока детей. По понятным причинам. Но почему тогда отказалась от экстренной контрацепции? По своим каким-то религиозным убеждениям?