Невольница судьбы

На вид ему было лет тридцать пять-сорок. Хорошо сложён, высок. Чёрные волосы стянуты на затылке в конский хвост, волевое лицо, крупный подбородок, пристальный взгляд карих глаз. Он настолько внимательно и заинтересованно уставился на меня, что я растерялась. Но Рэшма тут же взяла инициативу в свои руки.

— Здравствуйте, — она источала столько любезности, что уничтожила ею все остатки здравого ума надзирателя. — Леди Ирина сама лично пришла на каменоломню, чтобы посмотреть, что тут происходит.

— Чем же вызван такой интерес? — не понял мужчина, обращаясь со мной как с благородной.

Чтобы я не наговорила глупостей и не выдала свою растерянность, Рэшма продолжила вести диалог от моего имени.

— Семья леди Ирины знакома с Гирсэлдами…

— Ах, вот в чём дело, — протянул надзиратель и глянул на работающих. Отыскал глазами Сэтмана. Пристально посмотрел на него, потом на меня. — Наслышан, что младший сын одной из благороднейших семей навлёк на себя гнев Верховного Правителя Всех Земель. Изгнан из общества, и чтобы как-то прожить, работает здесь.

— О! — радостно воскликнула Рэшма, всем своим поведением показывая расположение к надзирателю. — Как хорошо, что вы всё знаете! Это избавит мою госпожу от лишних объяснений.

Её храброе поведение добавило мне смелости. Я приосанилась и решила довериться подруге. Она знает местные правила и законы, поэтому разберётся с ситуацией.

— Но я не понял, чем могу быть полезен, — любезно заметил надзиратель.

Рэшма подошла к нему ближе и понизила голос до шёпота, будто пытается посвятить его в величайшую из тайн:

— Сами понимаете, что появление госпожи — секрет. Для всех. И для её близких и для юного Гирсэлда.

— Ну… — неуверенно протянул мужчина. — Допустим, что это так и останется в секрете, только ради чего рисковать и являться сюда? Здесь опасно находиться. В любой момент может случиться обвал и леди может получить травмы.

Я чуть не задохнулась от переживаний за Сэтмана. Мало того, что работа адская, так ещё и чертовски опасная! Но дальнейший разговор отвлёк меня от страшных мыслей.

— Видите ли, леди Ирина и Сэтман Гирсэлд были знакомы.

— Это я понял.

— Да нет, — она сделала большие глаза, давая знать, что надо смотреть глубже в её слова. — Они были знакомы более тесно, чем вам думается.

— О! — надзиратель вперил в меня взгляд, но тут же потупил и сказал что-то Рэшме, чего я не расслышала. Зато Рэшма ответила громко, отчего суть разговора стала мне ясна:

— Да, конечно леди Ирина знает, что он женился на какой-то простолюдинке, не заслуживающей его! Она была в гневе! Но потом сменила ярость на милость и сейчас хотела бы помочь другу.

— Другу? Какому другу? — удивился надзиратель.

Блин, ну дурак, честное слово! Неужели не понятно, что Рэшма имеет в виду Сэтмана? Судя по тому, как Рэшма закатила глаза, наши мысли сошлись.

— Она хочет помочь Гирсэлду, — она внесла ясность.

— Аааа… — протянул мужчина, хоть по лицу было видно, что ничего ему не понятно. Поэтому Рэшма продолжила:

— Вот вам деньги за готовность помочь, — она сунула ему мешочек с деньгами, который я видела впервые, — и постарайтесь не сильно нагружать Сэтмана. — Она достала другой мешочек. Более увесистый, который я дала ей для Сэтмана, и тоже протянула мужчине. — А в конце рабочего дня передайте эти деньги Гирсэлду, как оплату за труд.

Надсмотрщик даже не успел возразить, как она отступила, чтобы у него и мысли не возникло возражать или возвращать деньги. Видимо, первый мешочек стал решающим в судьбе второго. Мужчина кивнул и задумчиво поинтересовался, словно спрашивая совета у Рэшмы:

— Как же так сделать, чтобы и работу легче дать и денег больше заплатить?

— Леди Ирина нисколько не сомневается в вашей находчивости, — заливалась соловьём Рэшма.

— Да, конечно, я что-то придумаю, — он растерянно глянул на деньги, а потом на Сэтмана.

— Леди Ирина очень признательна вам за помощь, — Рэшма попыталась закруглиться и подалась назад. — До свидания.

— До свидания, — откликнулся надзиратель.

Мы быстро пошли прочь, пока он не передумал или нас кто-то не увидел. Но я долго ощущала на себе его взгляд. Видимо, он так и не понял, для чего я помогаю женатому мужчине, если сама заинтересована им. Эх, познакомить бы его с Айрис, чтобы она ему рассказала, для чего так поступают женщины. Уж кто-кто, а она была эталоном сердоболия.

Глава 27

Тайны прошедших лет

— Вот видишь, как хорошо всё прошло! — радовалась Рэшма, пока мы спускались по скалистой тропе.

— Ты молодец! — чмокнула её в щёку от избытка чувств. — Здорово всё провернула. Только откуда у тебя ещё деньги? Почему ты не предупредила меня, что собираешься дать надзирателю больше денег, чем мы планировали?

— Вытащила из запаса, припрятанного на домик, — хихикнула она. — А не сказала тебе потому, что не желала выслушивать твои препирательства. Чтобы надзиратель не отказался помочь, я сунула ему мзду. Так дело лучше пошло, согласись.

— Только ты отдала свои деньги, — возмутилась я и тут же добавила: — Я тебе отдам в ближайшее время.

— Можешь не торопиться, — беспечно откликнулась она, махнув рукой. — Пока что они мне не нужны. Домик завтра покупать не собираюсь. Как появится возможность, тогда и отдашь.

Я кивнула. Айрис была щедра, так что долг Рэшме отдам скоро. Чувство благодарности к Айрис переполняло меня. Какая же она добрая! Благодаря ней у нас с Сэтманом, Рэшмой и её четырьмя сожителями была сытая жизнь. Сэтман иногда пытался допытываться, откуда мы берём деньги. Но Рэшма настолько убедительно рассказывала о добрых хозяевах, не называя имён, что Сэтман верил.

Зато сегодня ему представился случай получить хорошие деньги за работу. Вечером он взбежал по лестнице на балкон и бросился мне на встречу. Улыбчивый, довольный. Сделав вид, что ничего не подозреваю, ощутила радость. Давно не видела его таким. Он завёл меня в комнату и с гордостью отдал мешочек с деньгами.

— Наконец-то заплатили! — сообщил он, обнимая меня. — Сможем заплатить за жильё, и ещё останется.

— Замечательно! — вторила ему, разделяя счастье мужа.

В тот же вечер мы расплатились с Моллирсом. Осталось ещё монет сто пятьдесят. И мы решили, что Сэтману пора отдохнуть. Никто же не заставлял его работать. Он ходил в каменоломню добровольно, только лишь потому, что нужны деньги. Теперь деньги имелись, и можно было позволить себе несколько дней выходных.