Невыносимая шестерка Тристы

— Но этого не может быть, — говорит она, начиная бег. — У нее никак не может быть двухсот долларов на штаны для йоги, верно?

А потом она подмигивает мне, точно так же, как только что сделала Лив, с улыбкой.

Черт!

***

Мое колено покачивается, пока я жду звонка, пальцы зависают над клавишами ноутбука.

Крисджен ничего не знает, верно? А если и знает, она не сплетница.

Точнее, она присоединяется, когда мы сплетничаем, но сама не начинает. Она бы не стала говорить о том, в чем не уверена, верно?

Звенит звонок, и я бросаю взгляд на Крисджен, пока она собирает свои вещи и закрывает сумку. Я не смогла застать ее одну за обедом, а испанский — единственное занятие, которое мы посещаем вместе, поэтому я запихиваю свои вещи в сумку и проталкиваюсь сквозь остальных, чтобы подойти к ней.

— Слушай, не рассказывай Эми, что мы с Джэгер вроде как подруги, — говорю я, когда все остальные выходят из кабинета. — Я пытаюсь немного повзрослеть. Она опоздала сегодня. Забыла свои вещи. Я одолжила ей свои из шкафчика.

Крисджен не смотрит на меня.

Пот стекает у меня по спине.

— Надеюсь, она, возможно, пригласит меня туда, где живут ее горячие братья, — игриво добавляю я.

Но Крисджен продолжает идти к выходу и останавливается за дверью, делая шаг вправо, чтобы выпустить других учеников.

— Клэй… — Она прижимает книги к груди и одаривает меня успокаивающей улыбкой. — Возможно, я позволила своему бывшему парню — куску дерьма — так многому сойти с рук, потому что мне не хватает уверенности в себе, и иногда это был либо он, либо дом, а я не хотела идти домой, — объясняет она. — Но это не потому, что я тупая, так что я бы предпочла, чтобы ты вообще ничего не объясняла, чем оскорбляла меня ложью.

Мое лицо вытягивается.

Крисджен похлопывает меня по руке.

— Я рядом, когда ты будешь готова. Увидимся в спортивном зале.

Она уходит, ее каштановый хвост болтается из стороны в сторону, когда она исчезает в толпе.

Уф, отлично. Она знает. Она точно знает.

Я проталкиваюсь сквозь толпу, направляясь вниз по коридору, который заполнен еще большим количеством учеников. Восьмой урок отменили из-за выступления группы поддержки. Дверцы шкафчиков хлопают, так как все пытаются убрать свои вещи, чтобы не брать их с собой в спортзал.

Однако некоторые из нас решают прогулять выступление и уходят пораньше на весь день. Мне не хочется рисковать быть пойманной администрацией с ней на парковке, но мы, конечно, можем спрятаться в раздевалке, пока занятия не закончатся.

Но как только я подхожу к ее шкафчику, толпа рассеивается, и я вижу ее. В нескольких ярдах от меня, смотрящую на что-то.

Я замедляю шаг, следуя за ее взглядом.

Петля висит на дверце ее шкафчика, когда люди проходят мимо, некоторые шепчутся, другие не обращают внимания, а остальные просто хихикают.

Петля. Как у Элли Карпентер.

Рука Лив свисает с ручки ее сумки, безвольная, как будто из нее выкачали все силы, и я смотрю на ее лицо, вижу, как шок сменяется вызовом, когда она закрывает рот и сжимает челюсть.

Я просто хочу обнять ее. Я здесь. Детка, я здесь.

Она направляется к своему шкафчику, набирает комбинацию и открывает его, петля болтается на дверце.

Не глядя на проходящих, снующих взад и вперед, не сводя с нее глаз, я бросаюсь вперед и хватаю петлю, готовая выдернуть ее.

Но Лив останавливает меня.

— Оставь, — просит она.

— Лив…

— Оставь, Клэй.

Я смотрю на нее, резкость в ее тоне заставляет думать, что она злится на меня.

— Почему? — спрашиваю я, стараясь сохранить спокойное выражение лица.

— Потому что это проверяет мою реальность, — сухо отвечает она, убирая сумку в шкафчик. — Такое не в первый раз. Немного поздно беспокоиться об этом сейчас.

И она захлопывает дверцу и направляется в спортивный зал. Я наблюдаю за ней мгновение, одна в море людей, но так не должно быть.

Часть меня не может дождаться, пока она уедет, потому что она найдет больший мир. Но как только узнает, насколько мир за пределами Сент-Кармена лучше, она никогда не вернется.

Я захожу в спортзал, едва замечая, как группа исполняет песню в честь весеннего состава команды, когда нахожу ее стоящей в стороне, рядом с трибунами.

Барабанный ритм наполняет воздух, вибрируя под моими ботинками, и я подхожу к ней сзади, наклоняюсь ближе и шепчу:

— Мне правда не все равно.

Просовывая свою руку между ней и трибунами, я беру ее за пальцы. Я ожидаю, что она отстранится, но она обхватывает меня, и в этом жесте проглядывает безмолвное отчаяние.

Я хочу перестать. Я думала, это будет легко прятать. Отношений на расстоянии все равно не будет, так что нет необходимости предавать это огласке.

Просто физическое. Просто удовольствие. Только и всего.

Но меня тошнит, что она одинока и отвержена. Насколько счастливой она была бы, если бы хоть раз не осталась одна?

— Я хочу, чтобы ты заставила меня показать это, — говорю я. — Почему ты не заставляешь меня показать это? Почему ты позволяешь мне вести себя как трусиха?

Оливия стоит спиной ко мне, но через мгновение поворачивает голову и тихо отвечает:

— Потому что я никогда не сделаю ничего, что причинило бы тебе еще больше боли. То, что мы делаем, в любом случае имеет срок годности. Оно того не стоит. Это просто секс, Клэй.

Я поникла, слова ранят сильнее, чем я ожидала. Я не хочу, чтобы она оглядывалась назад на нас и думала, что только это и было между нами.

Но она тоже не ошибается. И в моих силах сделать ее счастливой хоть ненадолго, ведь я знаю, в чем хороша. Я вытаскиваю телефон из сумки и отправляю ей фотографию.

— Хорошо, — шепчу я. — Проверь сообщения.

Она поднимает телефон, команда поддержки взлетает в воздух и скандирует, когда я наблюдаю, как ее плечи поднимаются с внезапным вдохом.

— Клэй… — Она почти задыхается, быстро убирая телефон, пока кто-нибудь не увидел фотографию игрушки, которую я заказала.

Я наклоняюсь, не сводя глаз с ее головы, и притворяюсь, что смотрю на команду, когда шепчу.

— Мы можем это сделать? — спрашиваю я ее. — Я хочу прокатиться на этом в твоей постели.

— Боже, черт… — она нервно смеется, я отпускаю ее руку и провожу по ноге под юбкой.