Незавершенная месть. Среди безумия

Мейси кашлянула и обратилась к Макфарлейну:

– Тот, кто отправил письмо, рассчитывает завтра утром получить ответ. Мы забываем про угрозу. Запланировано ли какое-то сообщение по радио от имени министерства внутренних дел, или мы будем просто сидеть и ждать, пока он продемонстрирует серьезность своих намерений?

– К моему большому сожалению, мисс Доббс, учитывая отсутствие прогресса, нам остается лишь выжидательная тактика.

– Боюсь, ждать придется недолго.

– Горячо надеюсь, что вы ошибаетесь. – Макфарлейн вздохнул, потом повернулся к Страттону: – Проследите, чтобы мисс Доббс доставили домой. И решите между собой, в какое время свяжетесь по телефону. Понимаю, завтра воскресенье, но едва ли премьер-министр станет делать заявления в связи с письмом, так что в любом случае мы обязаны продолжать расследование. Кстати, премьер-министр прервал рождественский отпуск в кругу семьи и вернулся из Чекерса в Лондон. – Макфарлейн перевел взгляд на Мейси. – Имейте в виду, в ближайшие несколько дней нас могут срочно вызвать сюда в любое время дня и ночи. Помните, что вам предоставлена самостоятельность, однако вы нам подотчетны.

Мейси протянула Макфарлейну руку:

– Я буду на связи, старший суперинтендант.

Страттон усадил Мейси в «Инвикту» и поехал вместе с ней. Когда впереди показался многоквартирный жилой дом в Пимлико, Мейси сказала Страттону:

– Отсюда я дойду пешком.

– Вы уверены?

– Главный вход виден с этого места, так что, если хотите, можете подождать и убедиться, что я доберусь до дверей в целости и сохранности.

– Так и сделаю. – Страттон вышел из машины, открыл дверцу со стороны Мейси и подал ей руку. – Не забудьте ваши вещи, – добавил он, заглянув в салон.

– Спасибо, инспектор. – Мейси забрала с сиденья кожаный портфель. – Как вы смотрите, если я позвоню вам в Скотленд-Ярд завтра, часов в шесть, не раньше?

– И во сколько же мне вызывать подкрепление, если я не дождусь звонка?

– До восьми я обязательно позвоню. Так что скажете?

– Нисколько не возражаю. Позвольте поинтересоваться, что вы намерены делать дальше?

Мейси уже повернула к современному зданию с парадным входом из стекла.

– Честно говоря, еще не знаю. В любом случае буду и думать, и заниматься практическим расследованием.

– Ну а я со своими людьми завтра буду стучаться во все двери между Льюисхэмом и Камберуэллом. Если появится информация, я с вами свяжусь.

Мейси попрощалась со Страттоном, махнув ему рукой из небольшого вестибюля, потом вошла в свою квартиру. Несмотря на работающее отопление, от дыхания шел парок. Она сильно устала и хотела сразу лечь в постель, поэтому, не снимая пальто, оставила портфель в спальне и направилась на кухню, чтобы нагреть воды для грелки.

Она легла в кровать и накрылась одеялом, однако сон не шел. Мейси лежала, вслушиваясь в ночные звуки. Со стороны реки доносились гудки ревунов, вдалеке протарахтел автомобиль. Тихая ночь второго дня Рождества. Скоро этот год подойдет к концу и начнется новый, 1932-й. Засыпая, Мейси гадала, какие повороты в деле принесет утро. Еще одно письмо? Или продолжения не будет, угроза окажется розыгрышем, и ее сотрудничество с Особой службой и Макфарлейном закончится? Обнимая грелку и все же дрожа от холода, Мейси вдруг испытала отчетливое предчувствие, что утро начнется с новостей, причем с дурных.

27 декабря 1931 года

Когда следующим утром Мейси вошла в контору, Билли уже сидел за письменным столом. Она не ожидала увидеть его, однако измученный вид помощника сразу бросился ей в глаза. Билли выглядел хуже, чем накануне.

– Билли, что вы тут делаете? Сегодня воскресенье. Не стоит жертвовать выходными только из-за того, что я работаю над срочным делом.

– Я подумал, может, вам потребуется помощь – ну, там, одно, другое… – Он сложил бумаги в папку и пожал плечами.

Мейси решила не приставать с расспросами, подозревая, что ситуация дома, вероятно, еще более осложнилась. Снимая шляпку, пальто и перчатки, она заговорила о деле:

– Билли, вы помните торговца, который пришел мне на помощь после взрыва на Шарлотт-стрит?

– Лицо запомнил, мисс, а вот имя не спросил. Не до того было, я ведь за вас испугался. Если хотите, я его разыщу.

– Да, именно этого я и хочу. Возможно, он видел самоубийцу раньше, знает, как его зовут, или на худой конец даст нам хоть какую-то зацепку.

– Мне припоминается, когда я пошел искать ваш портфель с бумагами, этот тип уже куда-то делся. Полиция велела людям не задерживаться, а он что-то говорил про свою лошадь – дескать, хорошо, что взрывом не зацепило, и надо бы увести животину подальше, только он не хотел тянуть ее силой – лошадка-то хоть и не понесла, но все же струхнула, и характер у нее норовистый.

– Как думаете, есть сегодня кто-нибудь на рынке? Сторож или дворник – кто-то, кто может знать нашего торговца? – Мейси уселась за свой стол.

– Я, пожалуй, сбегаю погляжу. Вдруг да и правда сторожа повстречаю или кого другого, а то и полицейского на дежурстве. Может, описание с фамилией и сойдется. – Билли снял с крючка пальто. – Думаю, к полудню вернусь – надо позаниматься делом Баркера. Вы будете здесь, мисс?

– Сомневаюсь. Что-то мне подсказывает, что сегодня меня ждет встреча с Макфарлейном – с тем, из Особой службы, я вам про него говорила. А пока посижу, прикину, кто бы мог отправить письмо с угрозой.

– Как же это вы сделаете, мисс?

– Составлю психологический портрет человека, который отважился бы на подобный шаг, если, конечно, его намерения серьезны. Кроме того, не забывай о возможной связи автора письма с самоубийством на Шарлотт-стрит.

– Мисс, с чего вы взяли, будто эти двое связаны?

– Хороший вопрос, Билли, я и сама им задаюсь. Писавший упомянул мое имя, и письмо пришло сразу же после инцидента на Шарлотт-стрит; то есть кто-то наблюдал, как я приблизилась к человеку, совершившему самоубийство. Сложите эти два факта и увидите связь.

– Верно, – кивнул Билли, оборачивая вокруг шеи шарф. – И каков же, по-вашему, этот тип?

– Одно то, что он выступил с угрозой, свидетельствует о явной оторванности этого человека от повседневной реальности. В письме он привлекает внимание к тяжелому положению бывших солдат и хочет добиться, чтобы оно улучшилось. Как известно, тысячи людей до сих пор страдают от ранений, полученных во время войны, а работу сейчас нелегко найти даже здоровым, но не всякого нужда заставит прибегнуть к такому способу, как письмо с угрозой.

– Да, мисс, в очередях в бюро по найму много калек да хромоногих… Большинство из них не пытаются что-то изменить, только жалуются друг дружке да своим женам или вступают в разные там общества.

– После войны прошел уже не один год, и все же автор письма решился на решительный шаг только теперь. Недовольство зрело в нем давно, это ясно, однако рискну предположить, что человек, которого мы ищем, либо потерял семью, либо покинул психиатрическую лечебницу не более двух лет назад. Откровенно говоря, если мы имеем дело с первым, установить его личность практически невозможно, зато при втором варианте я бы могла как минимум очертить круг подозреваемых.