Нежеланная дочь

Все верно. На игре был папа с пятилетней девочкой. Малышка было настолько забавной, что без умиления смотреть было просто невозможно. Только Сережа, как оказалось, расценил это по-другому.

— Сережа, ты не бесплоден, — говорю ему. И я почему-то в этом уверена. Но слова застревают в горле, и становится трудно дышать.

— У нас нет детей, Полина. Тогда как с ним… ты можешь их иметь. Ты замечательная мать, и заслуживаешь снова ею стать.

Слова режут по живому. Потому что я сама, пусть и невольно, но убедила его в том, что у нас не может быть детей.

— Нет, Сережа. Это не так. — Мне нужно время, чтобы набраться смелости и признаться. Я не хочу обманывать его, скрывая свою вину. — У нас нет детей не потому, что ты не можешь, а потому… — Смотрю в родные глаза за секунду до катастрофы. Катастрофы, которая разрушит наш брак. И кроме себя мне винить некого. — Это я… Я предохранялась…

Вижу, как слова медленно пробираются до его сознания, заползают в самый дальние уголки души и невыносимой болью отражаются в густом серебре, в котором на моих глазах умирает жизнь…

— Зачем?

Я не слышу вопроса. Я читаю его по губам. Мне нечего ему сказать. Кроме того, что я просто боялась забеременеть.

Муж опускается на табурет и не сводит с меня взгляда. В нем все: недоумение, боль, разочарование. В глубине квартиры звонит его рабочий телефон, но Сережа его не слышит.

— Сережа, тебе звонят…

Неровной походкой муж выходит из кухни. А через некоторое время я слышу звук захлопнувшейся двери.

* * *

Я не помню, как оказалась на улице и зачем вышла. Точнее, я хотела найти Сережу. Но снегопад сводил возможность хоть что-то разглядеть к нулю. Я потерялась в снежном хороводе и совершенно не знала, куда иду и зачем.

Неожиданный визг тормозов режет слух и острой болью отдается в голове. Машина останавливается рядом, даже не задев меня, но я инстинктивно выставляю вперед руки, уперевшись ими на капот. Несколько секунд так и стою, держась за чужую машину. Снежинки, касаясь капота, тут же превращаются в слезы и стекают вниз.

— Как вы? — слышу женский голос, но посмотреть не могу.

— Я в порядке. Извините, я вас не видела. — отпускаю руки и покачиваюсь, потеряв опору. — Все нормально…

— Постой! — Женщина разворачивает меня к себе и пытается что-то разглядеть на моем лице.

— Я в порядке, — облизываю пересохшие губы. — Вы меня не задели…

Но она меня не слышит. Теплой рукой касается моей щеки, поворачивая лицо под другим углом, а потом раскрывает мне глаз. В любой другой ситуации я бы не позволила такого, но сейчас мне абсолютно все равно.

— А ну-ка, садись в машину, дорогая.

— Зачем?

— В больничку поедем.

— Я же сказала: вы меня не задели…

— Вот как раз там все и выясним.

Даю усадить себя в теплый салон.

— Тебя как зовут?

— Полина.

— Я Роксана.

Поворачиваюсь и только сейчас вижу лицо Роксаны. В ней явно присутствуют нерусские корни. Яркая внешность и такой настойчивый характер — ядреная смесь. Роксана замечает, что я ее разглядываю, но не возражает, словно ее это совсем не беспокоит.

— Роксана, вы меня не задели. Я сама виновата. Никаких претензий не…

— Как себя чувствуешь, Полина? — она перебивает мой лепет.

Паршиво. И хочется умереть. Но ничего не отвечаю, отворачиваясь к окну, за которым все бело. Я не знаю, что чувствую. Ни-че-го.

— Голова болит? В глазах рези нет? — продолжает сыпать вопросами Роксана.

— Кружится немного и пить хочется.

— Черт! — вдруг ругается женщина. — Долбаный снегопад! Полина, не вздумай закрыть глаза. Говори!

— Что?

— Что хочешь, только говори.

Говорить мне совсем не хочется. Хочется уснуть и больше не просыпаться.

— Полина! — меня вырывает из полузабытья голос Роксаны. — Телефон есть?

— Да. Нет. Не знаю. — Я почему-то даже не помню, как вышла из квартиры.

— Чей-нибудь номер помнишь?

— Чей? — спрашиваю сквозь легкую дремоту.

— Любой!

— Дочки, — шепчу.

— Говори! Полина! Номер! — сквозь шум доносятся слова, и я называю набор цифр, которые помню наизусть.

А дальше темнота.

* * *

Слышу какой-то неясный шум и открываю глаза. Незнакомое место, свет приглушен. Резкая боль сознания, что Сергей ушел, возвращает в реальность. В груди все сжимается и хочется завыть. Такой тоски я не испытывала уже пятнадцать лет.

— Очнулась? — Рядом появляется женщина, как привидение, вышедшее из ниоткуда.

По голосу я узнаю, что это она меня привезла. Роксана — вспоминаю имя.

«Алазарова Роксана Борисовна», — читаю на бейджике. Хочу спросить, что она здесь делает, но замечаю на ней медицинскую одежду.

— Где я?

— В клинике доктора Алазарова, — отвечает Роксана и склоняется к моему лицу.

Это одна из лучших частный клиник города.

— Твоя? — спрашиваю, имея в виду клинику.

— А? Нет, — по-доброму улыбается она. Улыбка у нее очень красивая. — Моего отца. Но моя душа вся здесь, — слышу признание.

— Ясно. Что со мной?

— С тобой все будет хорошо, — мягко произносит Роксана.

Высокая стройная брюнетка, примерно моего возраста. От нее просто исходит уверенность и ощутимая живая энергия.

— Дочь сказала, что ты работаешь в школе.

— Дарина? Она здесь? — Хочу подняться, но Роксана не дает.

— Не так быстро, дорогая. Мы только стабилизировали пульс, а ты уже скакать собралась. Дарина дома. Спит, наверное. Ночь на улице. — Роксана подходит к окну, отодвигает полоску жалюзи, показывая темноту за окном, и снова возвращается ко мне.

— Как ты нашла ее?

— Ты назвала номер. Почти весь. Кроме последней цифры. Пришлось набирать методом подбора, пока не нашла девочку, маму которой зовут Полина.

Как просто.

— Мне нужно домой, — произношу. Хотя совсем не уверена, что хочу возвращаться туда, где никто не ждет.

— Дома все в порядке, — уверяет меня Роксана. — Завтра дам телефон, и сама позвонишь, а сейчас я хочу знать, почему ты в таком состояние оказалась на улице?

«Потому что я сама, своими руками разрушила свой брак» — звучит приговором в голове, но произнести вслух не могу.