Нежеланная дочь

— Что с моим глазом? — спрашиваю, потому что вижу обоими.

— Одним ты очень похожа на вампирочку даже без грима, — мягко улыбается Роксана.

Хочу включить фронтальную камеру, чтобы посмотреть на себя, но Роксана забирает телефон.

— Завтра посмотришь, — произносит строго, и мне ничего не остается, как послушаться.

— Можно я выйду к Сереже?

— Отправишь его домой? — прилетает условие.

Хорошо зная своего мужа, сделать это будет очень сложно.

— Постараюсь.

— Иди. У тебя час, пока я занимаюсь йогой. Надеюсь, ты не сбежишь в нашем нижнем белье.

— Не сбегу, — обещаю и опускаю босые ноги на плиточный пол.

Нахожу одноразовые тапочки и, кивнув Роксане, выхожу из палаты.

— Голова не кружится? — летит вдогонку.

Кружится, но только уже совсем от другого.

* * *

Осторожно сажусь рядом с Сережей. Прошло каких-то полдня, а мне кажется, что целая вечность. Смотрю на расслабленные во сне черты лица, а прикоснуться боюсь. Вдруг, он увидит, что со мной все в порядке, и снова уйдет? А так у меня есть немного времени побыть рядом…

Я просто сижу и смотрю на него. Какими же глупыми мы иногда бываем, когда считаем, что жизнь бесконечна. Не ценим того, что так благосклонно дает нам судьба. Рождение здоровой дочери и встреча с Сергеем — это бесценные подарки, о которых я даже не смела мечтать. Возможно кто-то этого не поймет, считая, что для настоящего счастья нужны зашкаливающие эмоции. Нет, это не так. Не передать словами того пьянящего чувства, когда тот, кто тебе очень дорог, просто находится рядом, и ты знаешь, что нужен ему.

Просто находится рядом.

— Полина? — от звука своего имени, произнесенным хриплым, сонным и самым дорогим голосом, ведет как от крепкого вина. — Господи! Полина! — Сережа окончательно просыпается, и я оказываюсь в его объятиях. — Как же ты нас с дочей напугала!

От простых слов слезы сами катятся из глаз. Но я боюсь даже вдохнуть, чтобы не вспугнуть это мгновение. Сережа отрывает меня от груди и смотрит в лицо.

— Что? Что случилось? — звучит встревоженно.

Не могу вымолвить ни звука и только качаю головой. Поднимаю глаза и решаюсь посмотреть мужу в лицо.

— Полина! Что с глазом?! — восклицает муж, и я вспоминаю, что по словам Роксаны похожа на вампира.

Отвожу взгляд, но Сережа не дает отвернуться, ожидая ответа.

— Роксана сказала, что на глазу полопались сосуды… — бормочу. — Я не видела, что там.

— Господи… — шепчет Сергей, бледнея. И только сейчас до меня доходит вся серьезность ситуации. Ведь если бы сосуд лопнул в головном мозге, последствия были бы намного страшнее. — Зачем ты встала, Полина?! — строго, будто ругая, спрашивает муж.

— Роксана сказала, что ты здесь. Я просто хотела… — договорить я не успеваю, оказавшись в крепких объятиях.

В них тепло и хорошо, и этот запах… такой близкий и родной, который я готова вдыхать вечно.

— Прости меня, Сережа, — шепчу, не в силах держать это в себе. Даже если он не простит, я должна ему это сказать.

— Это ты меня прости, что сказал такое. Я тебя никому не отдам. Ни Лебедеву. Никому. Никогда. Я словно сам не свой, когда представил, что могу тебя потерять. — Его объятия становятся крепче.

— Я считала, что ты знаешь, ведь таблетки всегда были на виду.

— Нет, Полина, не знал. Мне и в голову не могло прийти, что… — Сережа глубоко вздыхает. — Но и на чудо я никогда не надеялся. Так что в большей степени виноват я сам, что не сказал тебе правду. Очень сложно признаться в том, что ты всего лишь наполовину мужчина. А если женщина мечтает о детях, то медленный костер самобичевания сжигает изнутри дотла.

Я не знаю, как все сложилось бы, скажи Сережа в самом начале о своем возможном бесплодии. Наверное, мы смогли бы найти какой-нибудь выход.

— Я думала, что ты ушел… и больше не вернешься.

— Родная, ну куда я от вас с дочей уйду? На работу только.

— Так тебя вызвали на работу?

— Да. Я уже в машине вспомнил, что ничего тебе не сказал и отправил сообщение.

— Я не видела. Я ничего не видела и побежала тебя искать. А потом машина, Роксана и… вот, — хочу развести руками, но не могу.

— Я чуть с ума не сошел, когда мне позвонила сначала заплаканная доча, а следом Роксана. — Сережа убирает с моего лица упавшую на лоб прядь волос и заправляет ее за ухо. Движение простое, но такое нежное.

— Что у тебя на работе?

— Без понятия… — Сережа равнодушно качает головой. — Я не успел доехать.

— Тебя ведь накажут…

— Еще сильнее я наказал бы себя сам, если с тобой что-нибудь случилось.

— Мне так жаль, что я…

— Это неважно. Главное, что с тобой все хорошо, а все остальное мы решим потом.

Я знаю, что Сережа хотел сказать, но лишь сильнее прижимаюсь к нему.

— Тебе нужно поспать… — вспоминаю про обещание, данное Роксане. Ведь ему утром на работу.

— Я посплю, — обещает мне муж.

Отведенный час пролетает незаметно. Я так и сидела в объятиях мужа, и не слышала, как подошла Роксана. Я ничего не слышала, кроме биения родного сердца.

Глава 34

Роксане не пришлось убеждать Сережу, чтобы оставить меня в клинике. Он сам настоял, чтобы я прошла полное обследование. Но я прекрасно понимала, что наш бюджет такое лечение если и потянет, то со скрипом. Поэтому я честно пролежала сутки, и вернулась домой. Роксана была не особо довольна моим решением, но серьезных показаний, чтобы оставить меня, у нее не было.

С легкой руки Алазаровой я получила целых три дня, которые я провела дома, а в пятницу приехала к ней, чтобы закрыть больничный.

— Хорошо выглядишь, — получаю комплимент вместо приветствия.

— Спасибо! — отвечаю с улыбкой. — Чувствую себя так же. Даже глаз «прошел». — Пожалуй, краснота склеры — единственное, что удержало меня на больничном.

А случайная встреча с Роксаной Алазаровой переросла в нечто большее, чем просто отношения врача и пациента.

— Как муж? — продолжает «допрос» Роксана.