Нежная

На столе опять зазвонил телефон, я взяла:

– Да, Саш?

– Макет в порядке, ставлю вас в очередь по плану.

– Спасибо.

– Ага, давай.

– Пока.

Я отложила телефон и опять взяла вилку, ВэВэ долго молчал, глядя на то, как я ем, потом задумчиво протянул:

– М-да. Как хорошо, что ты тогда уснула на работе. Иначе мы могли бы не познакомиться, и я мог был потерять такого бесценного сотрудника. Надо поднять тебе зарплату. И сменить должность на менеджерскую.

Я изобразила шутливую интонацию, хотя внутри сильно напряглась:

– Это будет очень кстати, особенно учитывая то, сколько мне теперь придётся отдавать за аренду.

Он улыбнулся и опустил глаза, сказал вкрадчивым тоном:

– Анечка... Ты не смотрела контракт на квартиру, да? Который в сейфе?

– Нет, не смотрела. А что?

Он молчал и улыбался как кот, меня это напрягало всё сильнее.

– Васенька, ты ничего не хочешь мне сказать?

– Хочу. Но ты потом захочешь меня ударить. Так что я лучше сяду подальше, вот так хотя бы, – он отодвинулся вместе со стулом, посмотрел в мои глаза и отодвинулся ещё немного.

"Это дорого, настолько, что я не осилю."

В моей жизни и так было слишком много перемен в последнее время, и его идея сменить мне должность мне не нравилась – после новости с презервативами это будет восприниматься как выклянченное повышение, а я потом ещё и в новой рубашке приду, всем вообще всё станет окончательно очевидно. Я собралась, пытаясь не показать своей паники, и сказала:

– Я тебя слушаю.

Он немного помялся, заглядывая мне в глаза с очаровательным щенячьим видом, потом решился и сказал:

– Дело в том, что... это моя квартира. А хозяйка, с которой мы подписывали контракт – моя мама, она собственник. Я здесь прописан, временно, правда. А снимаем мы эту квартиру за один рубль. Но с условием, что мы сами платим коммуналку. Так что... это не дорого. И те деньги, которые ты собиралась вернуть за супермаркет, возвращать не надо. Привыкни, пожалуйста, что я плачу за всё в этом доме, и не позорь меня больше такими вещами.

– То есть... Мы не снимаем квартиру вдвоём, а я просто живу у тебя?

– Да. И меня эта ситуация полностью устраивает. Я соврал потому, что боялся, что тебя испугает перспектива переехать ко мне через пару дней после знакомства. Это я делал здесь ремонт, я планировал её сдавать, мне отлично жилось с мамой, но когда я услышал про твои проблемы с жильём, я решил придумать себе такие же, для более глубокого взаимопонимания. И это сработало. – Он улыбнулся как самый очаровательный в мире злодей, который иногда творит незаконные вещи, но точно не со зла, а просто веселья ради, поэтому никогда не раскаивается: – Прости. Я планировал тебе признаться в ресторане. Но раз уж речь зашла, то вот.

Я молчала, он качался на стуле и внимательно следил за моим лицом, я сама не совсем понимала, что там с ним в данный момент. ВэВэ позвал меня с шутливой опаской:

– Ань? Ты мне что-нибудь скажешь?

Я медленно пожала плечами и не сказала ничего. Я не знала, как на это реагировать, внутри было большое облегчение, что мне не придётся платить ту неизвестную, но стопудово космическую сумму аренды, которую я себе придумала, но умом я понимала, что должна была бы ругаться. Но ругаться я не умела, поэтому просто пожала плечами ещё раз и отвела глаза.

– Аня? Ты меня прощаешь?

– Ага.

Он фыркнул и возмущённо развёл руками:

– Я ожидал более агрессивной реакции, если честно.

– Я не умею делать агрессивные реакции. Если мне не нравится ситуация, я ухожу и плачу.

– Тебе хочется сейчас уйти и плакать?

Я опять пожала плечами – я понятия не имела, чего мне хочется. И я была почти уверена, что даже если у меня будет час на размышления, то я всё равно не придумаю, как мне к этому всему относиться.

ВэВэ стал качаться на стуле активнее, улыбнулся как очаровательный злодей, из тех самых злодеев, у которых фанатская база втрое больше, чем у протагонистов:

– Хочешь, научу агрессивной реакции?

У меня сорвался нервный смешок – вот уж чему меня никогда не учили. Я сказала:

– А ну?

Он резко встал, отставляя стул подальше драматичным движением из мюзиклов, протянул ко мне руку и скомандовал:

– Вставай, ща будет урок агрессии от мастера.

Я опять начала нервно хихикать – кем кем, а мастером агрессии он точно не выглядел. Но он пытался, и я не стала ломать ему перформанс и протянула руку.

– Значит, становишься в позу. Давай, становись. Руку сюда, вторую сюда, – он поставил меня в позу между "родина-мать зовёт" и "Джессика Рэббит негодует", сам встал в такую же, изобразил на лице вдохновение учителя: – И громко так, возмущённо в потолок: "Да как ты мог?! Я тебе верила!"

Я начала неудержимо смеяться, он сделал вид, что возмущён моим несерьёзным отношением, я тут же изобразила серьёзное отношение и он продолжил:

– Давай, у тебя получится. Попробуй.

– Сюда руку? – я неуверенно переставила руку, он поправил мою позу, отошёл полюбоваться и кивнул:

– Порядок, давай теперь с репликой. Вопи: "Негодяй!"

Я опять начала смеяться, он улыбнулся:

– Давай, тебе понравится. Тут главное начать, соберись. Текст помнишь? "Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда, говно собачье!"

Я смеялась и не могла ничего сказать.

– Аня, давай! Ты сможешь.

– Нет, – я мотала головой, вся трясясь от неудержимого смеха, ВэВэ продолжал подсказывать мне текст:

– Давай, смелее. "Решил ко мне лезть? Ты, засранец вонючий, мать твою, а? А ну иди сюда!" И тут я такой убегаю, а ты за мной гонишься и тряпкой меня, тряпкой. У тебя есть тряпка? Надо купить. Аня, соберись!

Я не могла собраться, у меня уже была истерика, я задыхалась от смеха, мне уже стоять было сложно, и я села, согнувшись и схватившись за голову. ВэВэ подошёл ко мне и погладил по плечу, вздохнул со смесью жалости и сочувствия:

– Учись, Анечка, тебе пригодится. Я собираюсь рядом с тобой ещё лет сто прожить, и есть у меня подозрение, что я ещё не раз буду косячить, это статистически неизбежно. Тренируйся.

– Я не могу, хватит.

– Ну хоть штрафные санкции какие-нибудь наложи. Скажи: "Неделя без секса!"

Я мигом перестала смеяться и посмотрела на него с убийственной серьёзностью:

– Мне не нравится.

Он прикусил губу:

– А, ну да. Тогда скажи: "Неделю будешь мыть посуду!" Хотя, нет, это слишком жестоко. Плохая идея, не слушай меня. Придумаем что-нибудь другое.