Нежное создание 2

И он пришёл.

А Кэптен не пришёл.

Но появился какой-то мальчишка, причём с ложным доносом. Если бы у кофейни затевалась драка, Ника услышала бы.

Что-то во всём этом было подозрительное и неправильное, что не давало покоя, заставляло возвращаться к загадочным событиям снова и снова.

Девушка вздохнула, опустила светильник, погасила свечи. Открыла денежный ящик и бросила взгляд на тёмные окна. Даже при единственной свече, тускло горевшей в подсвечнике, она чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение. Что ни говори, а для душевного спокойствия повесить на окна портьеры всё же придётся.

**

Нику разбудил требовательный птичий голос.

— Жакуй хочет пить! — послышалось утробное бульканье. — Женщина, налей мне пива. Пинту. Шевелись.

Девушка сладко потянулась в постели:

— Ага, сейчас, разбежалась.

Хоть и выспалась, но вставать не хотелось. На часах-луковице, пристроенных в изголовье кровати, стрелка приблизилась к римской цифре семь. Через приоткрытое окно донёсся лай Бадди. То ли он услышал голос своего пернатого друга, то ли получил на завтрак вкусную косточку — в любом случае, слушать его не заунывный вой, а радостный лай было приятно. Кроме прочего, день обещал быть тёплым и солнечным.

— Бестолочь!.. Фьюи-ить! — залился Жакуй сигнальным свистком. — Свистать всех наверх!

Ника машинально прижала ладони к ушам и поморщилась.

— Грубиян! — повысила голос на птицу. — Пора бы тебе поменять манеру общения и, наконец, стать джентльменом.

— Жакуй хочет жрать! — заявил попугай голосом искусственного интеллекта.

— Потерпишь, — отмахнулась от него Ника. — Вот приведу себя в порядок и займусь тобой. Кстати, ты давно не принимал водные процедуры?

Когда с улицы донеслось режущее слух:

— Карр-карр! — девушка чертыхнулась, нехотя встала, подошла к окну и отдёрнула штору.

На каменной ограде сидела нахохлившаяся крупная серая ворона и смотрела на окно.

— К тебе подруга прилетела, — сообщила Ника Жакую.

Открыла створку окна и пододвинула клетку к краю:

— Скажи ей «Пррривет» и помаши крылышком.

Жако неожиданно гавкнул и в ответ ему прилетело радостное:

— Карр-карр!

Ника дёрнула за мочку своего уха и скривилась:

— Ну и противный же голосочек у твоей носатой подружки. Научил бы её изъясняться по-светски, что ли, обогатил бы её словарный запас приятными… хм… звуками.

— Гаргулья, — хрюкнул сквернослов на девушку.

Демонстративно повернувшись в сторону крылатой гостьи, он вытянул шею и издал мелодичный свистящий звук.

— Надо же! — удивилась Ника. — Как я так Гаргулья, и в мой адрес несутся лишь нецензурная брань и свист боцманской дудки, а как для подружки, так соловьиной трелью разливаешься!

На трель попугая с улицы ответили громким хриплым:

— Карр-карр!

— Дуэт в полном составе, — проворчала Ника. — Монсеррат Кабалье и Хосе Каррерас. Эй, Монсеррат! — окликнула серую.

— Вррроня, — сообщил Жакуй, вытянув шею в сторону подруги.

— Сам назвал или она тебе милостиво сообщила своё имя? — поинтересовалась Ника с сарказмом.

Попугай угрожающе щёлкнул языком и встопорщил пёрышки на шее:

— Дрянь.

— Будешь ругаться, оставлю без завтрака. А пока заткнись. Вон, займись своей носатой подружкой.

Ника отошла к умывальнику, воскрешая в памяти, что по списку дел значится на утро на первых местах. Вспомнив, что Ван дер Меер пообещал, что придёт Дебора ван Беркхоут, улыбнулась своим мыслям.

Бен Лаппер подошёл на роль бармена как нельзя лучше. Если и Дебора окажется столь же сообразительной и коммуникабельной, то уже завтра утром Ника будет свободная. Она с удовольствием сходит в гончарную мастерскую, повидается с мальчишками, договорится с мастером Губертом об изготовлении плитки в ванную комнату и вплотную займётся заселением мини-гостиницы.

На внезапный шум крыльев девушка вздрогнула и резко обернулась. Наглая подружка Жакуя приземлилась на отлив и заглянула в комнату.

— Тоже жрать хочешь? — спросила у неё Ника, утихомиривая бешено застучавшее сердце.

Поёжилась от колючего, пронзающего насквозь взгляда пернатой. Показалось, что в душу заглянула сама смерть.

Непрошеную гостью спугнул стук в дверь. Птица сорвалась с отлива и с возмущённым карканьем перелетела на тополь.

— Встали уже? — в комнату вошла Лина с платьем и туфлями хозяйки.

— Бестолочь! — щёлкнул на неё Жакуй и залился сигнальным свистком.

Лина прошлась по нему равнодушным взором и обратилась к хозяйке:

— Ваша тётушка велели сказать вам, что ждут вас в кофейне. Велели нарядить вас красиво.

«Вот вам и ответ на поздний визит нувориша», — усмехнулась Ника. Доложили уже.

Очень не хотелось надевать корсет, но во избежание нежелательных сплетен требовалось хотя бы иногда подчёркивать свой социальный статус ношением сего предмета страданий. К тому же выслушивать длинные нудные нотации тёти, сопровождаемые слезливыми вздохами и ахами — то ещё испытание.

— Причёску тоже под траурный шарф делать будем? — спросила у замершей прислуги.

— Как пожелаете, госпожа.

Ника посмотрела на приготовленные подарки для госпожи Лейфде и Дэниэла, лежавшие на столе вот уже неделю. Сегодня перед открытием кофейни она обязательно выделит полчаса, чтобы сходить к брату и его бабушке.

Велев Лине покормить и выкупать Жакуя, а затем вынести его на крыльцо, девушка спустилась в зал.

Тётушка Филиппина сидела в VIP-зоне. В ожидании племянницы смотрела в окно, мечтательно щурилась и обмахивалась чёрным опахалом. Сытно позавтракав, пребывала в прекрасном расположении духа.

Осмотрев деву с головы до ног, одобрительно кивнула.

— Долго спишь, дочка, — сделала ей незлобивое замечание. — Ничего не желаешь мне рассказать?

Ника чинно села напротив тёти, расправила складки на платье:

— Я продала свои картины.

Проходя мимо камина, она успела отметить удручающую пустоту стены.

Тётушка медленно благосклонно кивнула:

— Признаться, я крайне удивлена вниманием к тебе господина Ван дер Ваала. Наслышана о нём от госпожи Шрайнемакерс. Мужчина он весьма разборчивый в знакомствах и сверх меры осторожный. Вызвать его интерес не по силам ни одной молоденькой девице. Тебе, вот, удалось. Умница, дочка.