Ни слова о магах

— Берт и Кэд.

— Я хорошо знаю старину Кэда, — Джош усмехнулся. — Он все такой же грубиян?

— С годами стал еще хуже. Но рука у него прежняя… Хороший стрелок.

— Что ты им сказал?

— Пока немного… Сообщил, что собирается большая экспедиция. Нужны хорошие бойцы со своим оружием. Сказал, что аванс они получат сразу, все остальное — потом.

— Про меня что-нибудь говорил?

— Нет, конечно.

— Ладно. Где и когда сбор?

— За городом. В полутора милях к северо-западу есть старое озеро. На берегу стоит большой дощатый сарай, когда-то там был рыбный завод. Сейчас пусто.

— Проверил?

— Да. Навел справки.

— Что с пушками?

— Как и говорил — четыре штуки. Завтра же заберу и сразу отправлю к озеру. Лафеты придется разобрать, стволы сниму, все спрячу в возах соломы. Из города так вывезут, а на месте вновь соберут…

— Порох?

— Об этом тоже позаботился.

— Хорошо. На порох и заряды денег не жалей.

— Ты меня учишь? — Тиас усмехнулся.

— Просто напоминаю.

— Это лишнее.

— Привычка… Продовольствие?

— На месяц. Для тридцати человек и шести лошадей.

— Большой обоз… Надо будет успеть уйти, пока люди коменданта не пронюхают.

— Они уже у меня были.

— Когда? — Джош насторожился.

— Сегодня. Зашли в банк, спросили меня. Я в это время был в городе, и охранники их дальше порога не пустили.

— Чего они хотели?

— Просто спрашивали, куда это я собрался, зачем нанимаю людей. Слухи быстро расходятся…

— Ну?

— Мои дуболомы не в курсе.

— Проблемы будут, как считаешь?

— Нет, не думаю… У меня хорошие отношения с комендантом. По секрету скажу, — Тиас лукаво прищурился, — в моем банке у него крупный счет. Этакая заначка от жены и горожан. И очень немаленькая, надо сказать.

Джош хмыкнул.

— Видимо, я не один — твой любимый клиент.

— Для меня все клиенты одинаково любимы… И вот еще что… — Тиас замолчал, почесал переносицу, испытующе глядя на Джоша.

— Ну ?…

— Я тут думал… Помнишь те слова, что ты мне сказал тогда?

— Какие слова?

— О золотых пулях… Могу ли я себя заставить стрелять золотыми пулями.

— Да. Хорошо помню.

Тиас помолчал, опустив глаза, разминая пальцы. Сказал негромко:

— Знаешь, Джош, я сильно изменился… Но я не хочу меняться. Видишь эти револьверы? — Тиас встал, положил ладони на рукояти револьверов, угнездившихся в кобурах на бедрах. — Последнее время я часто стал надевать ремень… Так просто, чтоб ощутить опять тяжесть оружия… Знаешь, я истосковался по всему этому. — Тиас выхватил револьверы, стремительно развернулся, чуть присел, нацелил стволы в Легорна и Хурхаса.

— Паф! Паф! — отчетливо проговорил он и вновь повернулся к стрелку, убирая оружие.

Хурхас покачал головой, пробормотал что-то. Легорн хмыкнул, хищно осклабился, чуть приподнял меч, плавно повел в воздухе отточенным клинком.

— Ты аккуратней, — предупредил Джош. — Они не понимают, о чем мы говорим, и могут подумать, что ты им угрожаешь.

— Плевать! — Тиас тряхнул головой. — Мне надоело быть аккуратным. — Он оперся руками о столешницу, наклонился к стрелку. Отчеканил: — Поэтому я иду с вами.

— Что?

— Ты слышал.

— Но… — Джош огляделся, словно искал у кого-нибудь поддержки. — Но как же банк? Дело? Как Джана?

— Это как раз меня волнует меньше всего. Жена моя во всем разбирается не хуже меня. Дело не пропадет. Детей у нас нет. Ничто меня здесь не держит.

— Послушай, Тиас, я — то думал, ты остепенился, занялся достойным бизнесом…

— Нет, Джош, все не так просто… Я и сам так думал. А потом пришел ты и спросил — могу ли я стрелять золотыми пулями? Я сперва и не понял, что ты хотел этим сказать… А теперь… Теперь я, кажется, понимаю… Так ты что, не рад моему решению?

— Я не хочу…

“Мне и не надо было ничего делать. Тогда бы мальчик остался жив…”

Джош покачал головой. Помолчал, отвернувшись к окну. Выдавил неохотно:

— Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…

— Не думай об этом! — Банкир хлопнул стрелка по плечу. — Это мое решение. И я иду с тобой.

— Мы разные люди, Тиас.

— Почему это?

— Мне-то терять нечего…

В комнату заглянула Джана, предварительно постучавшись. Увидела мужа, сказала:

— Вот ты где! — и ускользнула назад. Джош с тоской поглядел на закрывшуюся дверь и повторил:

— Мне-то терять нечего… А ты, похоже, сам не понимаешь, чего можешь лишиться…

— Ну так что?…

Джош помолчал. Кивнул решительно, протянул через 'стол руку:

— Ты был хорошим стрелком, Тиас… Буду рад, если наши револьверы заговорят вместе.

— Вот и ладно! Значит, заметано…

— Да, заметано… Стас, зови всех ужинать. А то все остынет окончательно… А потом сыграешь нам что-нибудь? Хорошо? Я хочу, чтобы Тиас послушал…

Глава 24

Длинный сарай, сбитый из досок, насквозь пропах гнилью. Покосившийся, черный, словно обугленный, с провалившейся крышей и с дырами в стенах, он стоял на берегу озера, среди кустов и высокой крапивы. Нормальных дорог поблизости не было, только разбитая тропа проходила неподалеку — здесь пастухи иногда перегоняли скот. Случалось, путники, застигнутые непогодой, завили крышу, торчащую над кустами, сходили с неудобной тропы, продирались сквозь заросли крапивы и прятались в сарае. Разбирали деревянные перегородки, ломали пол — обломки досок складывали домиком и разжигали костер. Прямо здесь, лишь чуть в стороне, испражнялись. А когда уходили, оставляли после себя горы мусора.

Сарай вонял…

Где-то с полудня к сараю стали сходиться люди. Одинаково одетые, одинаково хмурые, настороженные, они появлялись на тропе со стороны города. Кто-то шел один. Кто-то небольшой командой — два, три человека, редко— четыре. Молодые и пожилые, но все одинаково крепкие, здоровые.

На берегу озера, метрах в ста от сарая, уже горели костры. Вновь прибывшие подтягивались к ним, здоровались с сидящими у огня людьми. Обходили всех, пристально всматривались в лица, искали знакомых. Сдержанно улыбались, пожимали руки. Скупо расспрашивали, что известно нового.

Все ждали Тиаса, бывшего стрелка, а ныне известного банкира.

Тиас появился под вечер, когда вода озера сделалась совсем черной, а солнце зацепилось за лесистый горизонт. Банкир был не один. Рядом с ним уверенно вышагивал широкоплечий стрелок — знакомая фигура, походка, лицо… Джош!… Позади шли какие-то люди. Трое. В одинаковых светлых плащах, наглухо застегнутых. Не стрелки. Один — молодой, с каким-то футляром странной формы, с необычным мешком за плечами. Второй — средних лет, плотного телосложения. Под плащом на боку что-то длинное, массивное. Уж не меч ли? Третий — старик…