Ничего личного

Ника чуть отстраняется от меня и прямо смотрит в глаза.

– Ты тоже невероятный. Сильный, добрый, ответственный, справедливый. Ты лучший друг, о котором только можно мечтать, - ее голос пронизан нежностью и теплотой, а глаза в ночной темноте сверкают отблесками ярких огней мегаполиса.
– И ты потрясающий мужчина, рядом с которым я чувствую себя совершенно особенной, понимаешь?

Я опускаю глаза и делаю вид, что рассматриваю вырез на ее шелковом платье, но на самом деле борюсь с противоречивым желанием продолжить этот откровенный разговор и держать язык за зубами.

Готов ли я рассказать Нике о своих чувствах, если сам в них не уверен? На этот вопрос у меня нет ответа. Я давным-давно перестал делиться с кем-то тем, что у меня внутри. И Ника стала первой, кого я хотел бы пропустить дальше вычищенного фасада, с которым знакомы окружающие меня люди.

Собравшись с духом и вновь взглянув в ее лицо, я говорю:

– Я очень боюсь причинить тебе боль, Ника. Не хочу, чтобы из-за моего неумения строить здоровые отношения с людьми, пострадала ты. Кто угодно, но только не ты.

– Но разве это не значит - чувствовать?
– она склоняет голову и с лукавой улыбкой кладет ладошку на мою грудь, в то место, где быстро-быстро бьется сердце, а потом ерзает на коленях, нарочно возбуждая меня.

– Это физиология, - говорю строго, кладя руки ей на талию, чтобы удержать на месте.
– Ты говорила совсем о другом.

– Согласна, - она вновь становится серьезной. – Но это уже что-то. Ты хочешь меня, ты ревнуешь меня, а еще, когда я рядом, твое сердце бьется быстрее. Это очень хорошее начало для того, кто годами не замечал моего присутствия.

– Я всегда замечал твое присутствие, Ника, - поправляю я.

– Как сестру Кирилла, конечно, – она корчит недовольную рожицу.

– Пусть так, но для меня ты всегда была особенной малышкой.

– Не хочу быть особенной малышкой, хочу быть для тебя особенной девушкой, - шепчет она.

Ника придвигается ко мне ближе, запуская тонкие пальчики в волосы у меня на макушке. Мои руки, вторя ее движениям, зарываются в ее волосах, а рот накрывает ее приоткрывшиеся в ожидании губы. Наше дыхание смешивается. Языком проникаю в бархатную влажность ее рта, сначала медленно и осторожно, потом с нарастающей силой и страстью, имитируя древнейший ритуал любви мужчины и женщины.

Ника судорожно вздыхает, крепче стискивая в пальцах мои волосы, и с энтузиазмом отвечает на поцелуй. Она лижет, кусает, гладит. Сводит меня с ума нетерпеливым откликом и полной обнаженностью своих чувств.

Оторвавшись на мгновение, чтобы набрать в легкие воздух, я спускаюсь вниз, и осыпаю частыми горячими поцелуями ее шею и ключицы. Осознанно или нет, но ее бедра начинает плавно покачиваться, стоны становятся громче, и я понимаю, что, если мы не прекратим, я возьму ее прямо здесь, под открытым небом на грязном бетоне.

Неохотно ослабляю свои объятия и слегка отодвигаюсь.

– Ника, ключи от твоей квартиры у тебя с собой?
– мой голос звучит низко и требовательно.

Она резко отстраняется, ее глаза с трудом фокусируются на мне, словно она не совсем понимает, о чем я спрашиваю, но потом медленно кивает.

– В сумке.

Обхватив Нику под ягодицы, снимаю ее со своих коленей и ставлю на ноги, приглаживая измятый шелк ее платья.

– В моей постели никогда не было мужчин, - говорит она тихо и слегка удивленно.

В словах нет кокетства или предупреждения, просто констатация факта, но я вдруг чувствую себя как Супермен на задании, заранее обречённом на головокружительным успех.

– И я с невероятным удовольствием стану первым и там, - отвечаю я, утягивая девушку в сторону лестницы.

36

Дима

– Нина, собери всех, кто имеет отношение к «Тройке» в переговорной. Это срочно.

– Конечно, Дмитрий Александрович, - раздается автоматический голос моего секретаря.

Отключаю громкую связь и перевожу взгляд на Нику, которая вместе со своим ноутбуком сидит за столом напротив меня.

– Они скажут, понравились ли им ролики? – взволнованно спрашивает она, покусывая нижнюю губу.

– Я не сомневаюсь, что мы смогли удовлетворить их запросы, - отвечаю уклончиво, с трудом подавляя желание подойти к Нике и провести языком по истерзанной ее острыми зубками губе. – Не переживай, такие конференц-коллы - обычные рабочие моменты.

Через пять минут креативная группа по ребрендингу супермаркетов «Тройка» собирается в зале. Я захожу последним – даже Ника уже заняла свое место в дальнем от меня уголке. Это ее инициатива – не светить нашу связь в офисе. Чудная, говорит, что не хочет, чтобы все вокруг думали, что я взял ее на работу из-за того, что мы вместе спим. Но, по правде говоря, то, что Ника принадлежит мне, вряд ли для кого-то секрет – столько, сколько времени я провожу с ней, я не проводил ни с кем и никогда. А еще, я знаю, что ей стыдно перед Сашей за тот вечер недельной давности. На этот счет она тоже может не волноваться – с ним я уже давно поговорил и объяснил, что с Никой у него ничего не выйдет.

Я откидываюсь на спинку кресла и делаю глоток из стаканчика с кофе, который предусмотрительно поставила сюда Нина. Влад слева от меня все это время сосредоточенно ковыряется в настройках ноутбука, пока, наконец, не выводит на экран наши лица.

– Звони, - говорю я.
– Клиент ждет.

После нескольких гудков на экране появляется лицо директора по маркетингу «Тройки» Сергея Аксенова.

– Добрый день, коллеги, - говорит он с дежурной улыбкой. – Благодарю, что вы смогли так оперативно собраться.

Я отвечаю на его приветствие и прошу озвучить повестку встречи.

– У нас есть несколько комментариев к роликам, которые вы прислали, - отвечает Сергей, открывая ежедневник. – Хотим как можно скорее обсудить их и внести необходимые изменения, чтобы можно было запустить рекламную кампанию даже раньше, чем мы планировали.

– Отлично, - киваю я. – Полагаю, вы определились с концептом?

– Безусловно. Мы единогласно проголосовали за первый вариант. Преемственность, семейность и качество – это именно то, что нам нужно.

Я продолжаю смотреть на экран, но краем глаза замечаю, как мрачнеет Ника. В этот момент я чувствую себя так, словно собственноручно поставил ее под удар. Я предполагал, что ее работа –классная, дерзкая, прогрессивная – будет задвинута белыми воротничками из «Тройки», но не ожидал, что они не удостоят ролики даже банальной похвалы. О чем я только думал, втягивая в это Нику?

Сергей пускается в пространные рассуждения о целевой аудитории и ценностях бренда, ребята вокруг меня кивают, а мне нет до этого никакого дела – я смотрю только на Нику. Она опустила голову, вжала в туловище плечи и не отрываясь смотрит в свой блокнот, но даже не видя ее глаз, я чувствую, насколько она расстроена. Мне хочется сейчас же встать со своего места, подойти к ней и прижать к себе, но я заставляю себя дождаться окончания встречи.