Никаких принцесс

– Но, пап, я же его люби-и-ила, - тяну я.
– Мне же нравилось...

– Как он перед тобой на задних лапках скакал?
– перебивает папа.
– Ну ещё бы тебе не нравилось!

– Пап...
– и я умолкаю. Потому что понимаю, что он прав, и сказать больше нечего. Надо было и правда не давать Дамиану надежду, может, тогда... Но откуда мне было знать, я же думала, что люблю его!

...Виола, дорогая, признайся хотя бы себе: ты не думала...

– Когда отправишься назад - а я знаю, что ты найдёшь способ, - говорит напоследок папа.
– Исправь всё.
– Он встаёт и чмокает меня в лоб.

– Моя дочь не должна выглядеть жестокой дурочкой.

– Пап, - всхлипываю я. Сейчас, дома, я уже не чувствую себя такой сильной и уверенной, как у Виллинды.
– Он стал Тёмным Властелином, пап. Это как Саурон во «Властелине колец». Как же я... Как же я всё исправлю? Пап, ты только не говори, что я сама виновата и должна сама всё расхлёбывать. Я знаю, что должна. Но мне правда совет нужен.

Папа задумчиво смотрит в окно - там всё тонет в тумане, так что вряд ли он видит что-то интересное. А потом говорит:

– Раз как Саурон, то и сделай, как Фродо. Забери то кольцо с сердцем...

– Пап, если я брошу его в Ородруин - или как там тот вулкан назывался?
– Дамиан, наверное, умрёт.

– Виола... Надень кольцо на палец и скажи, что на всё согласна, убеди его вернуть себе сердце, а потом уже извинишься и разберёшься. Если он и правда Тёмный Властелин, то обманывает ещё чаще тебя - значит, поймёт и простит.

– Ясно, - шепчу я. У папы как всегда всё просто. Не сложилась личная жизнь - поступай в Бауманку. Бывший парень стал Властелином - победа любой ценой вообще не проблема.

– Выспись, жабёнок, - говорит папа напоследок и уносит бутылку виски. Потом, правда заглядывает снова.
– А вообще, мы на одном слёте такого Властелина здорово зарубали. Я найду контакты того парня, попрошу его, пусть передаст тебе ту отраву. Не чета всем этим вашим... пыльцам. Не один Властелин не устоит, зуб даю!

– Спасибо, пап...

Никакой сон меня и в помине не ждёт. Я пялюсь в потолок, смотрю, как плывут по нему подсвеченные «ночными» лампами облака (папин подарок мне на тринадцать лет) и думаю, что понятия не имею, как быть. Необученная фея в этом мире произведёт фурор, я уж молчу, что не знаю, как постоянно держать флер да ещё и такой сложный, как моё бывшее обличие. А мамино заклинание явно уже не действует - врач-то видел меня красивую, настоящую.

И да, мне безумно надо к Дамиану. Я до боли хочу, чтобы всё вернулось на круги своя. И до ужаса боюсь, что он превратит меня в камень, как Ромиона. А он ведь превратит.

Замкнутый круг. Что же делать?

– Обычно в таком положении или точат оружие, или ищут помощи, принцесса.

– Угу. Поможешь, Габриэль?
– хмуро интересуюсь я, даже не поднимая головы.

Но мне в ответ раздаётся:

– Да. Это будет куда интересней, чем смотреть, как ты крутишься, словно белка в колесе.

– Да ну? А может, лучше оставить меня и уйти? Раз я больше неинтересная?

Габриэль садится рядом на кровать и смотрит на меня - я вижу, как в сумраке блестят его глаза.

– Может. Но правления Тёмных Властелинов я уже видел - они все одинаковые. И герои их убивают тоже всегда одинаково. Скучно. А вот если ты вмешаешься...

– Если я вмешаюсь, меня поставят статуей в саду.

– Обязательно, - кивает Габриэль.
– Если я тебе не помогу.

Я приподнимаюсь на локтях и смотрю ему в глаза.

– Габриэль... А вот скажи... Тебе будет весело, если меня - ну, не знаю - например, снова отравят каким-нибудь зельем?

Демон улыбается. В синеватом отсвете фальшивого неба я хорошо вижу его улыбку, и от неё меня пробирает дрожь.

– Пожалуй, да.

– Тогда катись к чёрту, - я снова падаю на кровать.

Габриэль тихо смеётся. Потом я чувствую, как он поднимает с одеяла прядь моих волос - осторожно, чтобы не дёрнуть - и тихо говорит:

– Виола, ты же хотела вернуться к своему демонологу. И ещё торгуешься!.. Вы, люди...

– У нас, людей есть чувство самосохранения, - огрызаюсь я.
– Возвращаться, чтобы меня убили или превратили во что-нибудь похуже лягушки? Габриэль, тебе надо было явиться хотя бы час назад, я бы за тобой вприпрыжку побежала. А сейчас я успокоилась и способна размышлять здраво. И, по здравому размышлению, я уверена, что ты меня предашь. Ты не помогал мне всё это время!

– А зачем?
– усмехается демон.
– Ты была куда веселее, когда пыталась справиться сама. Принцесса, ты же у нас самостоятельна и так этим гордилась. Что, теперь ты уже не так в себе уверена?

Я поворачиваюсь на бок и закрываю голову подушкой.

– Убирайся.

Габриэль молчит. Долго, так, что я решаю, что он уже ушёл и выглядываю из-под подушки. Но нет, по-прежнему сидит рядом.

– Виола, предлагаю сделку.

– Чего?

– Сделку, - терпеливо повторяет демон.
– Я помогаю тебе вернуть сердце твоему Дамиану, а ты взамен делаешь то, что я тебе скажу.

– Какая-то... расплывчатая сделка.

– На то я и демон, - усмехается Габриэль.
– Хорошо, уточняю: я отзываюсь на любую твою просьбу, пока демонолог не вернёт себе сердце, а ты исполняешь любой мой приказ.

– Любой?
– подумав, переспрашиваю я.
– А если ты решишь, что будет интереснее мне... например, спрыгнуть с крыши? Габриэль, ты помнишь, что я говорила про чувство самосохранения? Я не хочу умирать.

Габриэль смеётся - чему? Разве я пошутила?

– Будь по-твоему, принцесса. Я обещаю, что мои приказы не будут стоить тебе жизни. Ты довольна?

– Вообще-то, не очень...
– Но это, кажется, единственный способ вернуться к Дамиану.
– Я ведь пожалею о том, что соглашусь, да?

– Откуда мне знать?
– улыбается Габриэль.
– Вы, люди, такие переменчивые. Сейчас жалеете, потом благодарите, и тут же пытаетесь изгнать... На мой взгляд, это делает вас ещё очаровательнее...

– Я согласна.

Габриэль смотрит мне в глаза.

– Не так быстро принцесса. Ты должна поклясться.

– Мы должны поклясться, - поправляю я, но Габриэль словно не замечает.

– Повторяй: я клянусь исполнять любые приказы...

– Я клянусь исполнять приказы...