Никаких принцесс
Шрифт:
– Ты и меня запрёшь?!
– Виола, звёзды, иди! Кто-то здесь должен расхлёбывать ту кашу, что вы с моим братцем заварили, - Ромион отворачивается и с грустью смотрит в огонь.
Угу. Друг называется. Хотя чем я недовольна? Он же прав. Нас действительно обвели вокруг пальца... Как у Туана это получилось? Ещё пару недель назад я была уверена, что люблю Дамиана больше жизни!
Легко любить больше жизни на расстоянии, особенно, если любимый скачет вокруг тебя на задних лапках, как преданный щенок.
И снова я сижу на подоконнике у открытого окна, глядя, как катится за горизонт солнце (до сих пор мурашки по коже на закате), и смотрю,
А каково Дамиану внизу? Там же каменный мешок. Дамиан не задохнётся?.. Я до крови, до следов от ногтей сжимаю кулаки. Из-за меня, всё это из-за меня. Дамиан превратился в... в это из-за меня. Боже мой, а ведь я так хотела всё сделать правильно! Неужели моё «да» вчера так сильно бы что-то изменило?..
А может, стоило согласиться? Ну пожертвовала бы своим счастьем ради Дамиана, он бы в этого... Тёмного Властелина не превратился. Да? Угу, испортила бы жизнь и ему, и себе.
Как ни крути, замкнутый круг. Чувствую себя пчелой, запутавшейся в нитях паутины. Плохо, всё плохо и будет только хуже...
Гром сотрясает дворец, и камень в кольце у меня на пальце ярко сверкает в наступившей темноте. Успокаивающе. Словно уговаривает: не плачь, всё ещё будет хорошо, ты справишься... Я глажу рубин - он тёплый - и, глотая слёзы, думаю, что вот, даже сейчас Дамиан меня успокаивает. А я, дурочка, глупая эгоистичная фея, только и умею всё портить!..
– Госпожа, давайте закроем окно.
Я вздрагиваю, но это всего лишь одна из горничных с подсвечником в руках. Она вежливо улыбается мне.
– Ваше Высочество, вы устали. Пойдёмте, мы приготовим вас ко сну.
Ага, утро вечера мудренее... Я иду и мысленно познаю всю степень моего эгоизма. Я привыкла, привыкла и считаю нормальным, что люди с первого взгляда меня не любят. Это действительно нормально: я же совсем недавно была уродиной, лягушкой-переростком, которую даже коснуться противно. Уродов не любят. Сейчас я красавица и могу, пусть и волшебством, заставить себя любить. Но сама отношусь к людям так же, как раньше. Я уверена, что они не полюбят меня по-настоящему, без колдовства, значит, пусть держатся от меня подальше. И как с таким подходом к жизни я умудрилась упустить Дамиана, единственного, кто оценил настоящую меня? И что, если он думает о себе так же? Ха, ему-то что - он же всегда был красив!..
Ладно, утро вечера и правда мудренее, а то что-то я совсем разнылась. Спать, спать, спать...
Нет, но что за дурацкий этот волшебный мир! Не хочу быть принцессой фей! Пусть и мама, и бабушка катятся со своими титулами к чёрту на рога. А я - я уеду домой, к папе, поступлю в Бауманку, право же, это будет легче и менее волнительно. Может, встречу там кого-нибудь, милого и обаятельного, как Дамиан... Угу, что-то мне говорит, что такие, как он, на дороге не валяются. А я вот возьму и встречу! И не буду больше думать ни о каком волшебстве, ни о каких Властелинах, жизнь снова станет простой и понятной... А не как здесь, вечно какие-то пророчества, сердца, которые, оказывается, можно превратить в камень, чьи-то слуги... И все хотят захватить мир! Нет, уйду я отсюда, тут все сумасшедшие...
С этими мыслями я, наконец, засыпаю - свернувшись клубочком под одеялом, дрожа от холода и баюкая мерцающее кольцо.
Будит меня мерзкий грохот. Такой... протяжный, не прекращающийся, стонущий грохот. Пол кренится,
прикроватный столик едет куда-то в тень, кровать тоже едет, и я вместе с ней, вцепившись в подушку. Со сна это очень страшно - аж до паники.Потом грохот, не меняя тональности, усиливается, пол кренится в другую сторону, я вместе с кроватью тоже меняю направление и еду к другой стене, подушка под руками светится от золотой пыльцы...
И меня грубо выдирают из-под одеяла и куда-то сначала несут, потом тащат. В очередном всполохе молнии я различаю форму гвардейца и взвизгиваю: «Землетрясение?»
Мне не отвечают, только передают с рук на руки другому гвардейцу, потом ещё раз передают... И ещё... В итоге я оказываюсь в ярко освещённом зале, где полно народа (в основном, не или только частично одетого), все возмущаются, жалуются или даже плачут, туда-сюда снуют горничные, мне в руки дают чашку горячего шоколада: «Выпейте, госпожа, всё будет хорошо», я послушно пью... Не знаю насчёт хорошо, но проснуться шоколад позволяет замечательно. Я понимаю, что никакое это не землетрясение. Это Тёмный Властелин выбирается на свободу.
Четыре гвардейца стоят у входа и успешно изображают предметы обстановки. Ха, один такой предмет однажды прекрасно оказался демоном, так что не надо мне тут делать вид, что они не живые и ничего не слышат.
– Где Ромион?
Нет ответа, только горничная выныривает ко мне из человеческого недовольного, бушующего «моря» и пытается увести и успокоить: «Госпожа, всё...»
Я вырываюсь.
– Где король?!
Мне тут же зажимают рот, причём не горничная, а кто-то из слуг-мужчин - просто так не вырваться, он сильный.
– Госпожа, прошу вас, успокойтесь...
То есть я должна спокойненько сидеть... тут... И ждать, пока Дамиан - там - невесть что сделает с Ромионом, а потом - ещё и с нами?! Или - тоже не лучший вариант - Ромион невесть что сделает с Дамианом?
Да щас! Не знаю, как я могу помочь, но я точно хочу при этом присутствовать!
Слуги меня не понимают. Они пытаются напоить ещё шоколадом, держат (могли бы, наверное, с радостью связали). Я накручиваю себя, злюсь - и с новым раскатом грома и стоном грохота где-то там, снаружи, наверху, взрываюсь золотой пыльцой.
Меня тут же отпускают. Ещё одна порция пыльцы требуется для стражников - они пытаются остановить. Но я краем глаза вижу золотой отблеск на их лицах и знакомые глупые улыбки... И бегу, бегу дальше, по пустым коридорам, ориентируясь на шум, пока не оказываюсь во дворе. Точнее, тем, что раньше было двором - сейчас он скорее напоминает очень пресечённую местность. Этакий лунный пейзаж с вздыбленными в неожиданных местах горами и дырами в земле - кратерами. Над всем этим бушует гроза, а в стоне грохота отчётливо слышится скрипка.
Где-то впереди, за ближайшим каменным холмом светится холодным белым пламенем знакомая фигурка. Ромион, понимаю я и с трудом, рискуя свалиться в очередной кратер - кто их знает, какой они глубины, но ноги точно сломаю - иду к нему. Мне страшно, и чувство вины буквально обжигает, так что вопрос «зачем?» передо мной просто не встаёт. Стоять здесь и смотреть, как братья друг друга поубивают, я всё равно бы не смогла.
Прямо передо мной в чёрное небо впивается каменный штырь, невесть как тут появившийся. Я добираюсь до него и осторожно выглядываю, держась - ветер, до этого лишь слабо перебиравший мои волосы, вдруг принимается рвать сорочку и швырять в лицо холодные капли дождя. Зато камень под руками неожиданно тёплый.