Никогда не взрослей!
Шрифт:
— Тогда почему же его уволили, Даг, а? Хороших работников не увольняют, чтоб ты знал!
— А тебе откуда знать? Судишь по своей семье, да? Твоего отца, наверно, никогда не увольняли, верно? У вас, я погляжу, две машины, и уж очень сомневаюсь, что вы в супермаркета покупаете самую дешевую еду!
— Много ты знаешь обо мне, Даг. Уж не следишь ли, а? И вы могли бы так жить, если бы твой отец постарался. Но он этого не сделал, прав я или нет?
— Думаешь, он не старался, да? Думаешь, он работал меньше твоего! Просто не повезло ему! Знаешь, люди зовут это неудачей! Попался ему не тот
— Нет, откуда же мне знать. Нет у меня такой привычки — следить, как у тебя.
— Только моего отца!
— Не шутишь? Но так же нельзя. Вам нужно было защищаться. Для чего же у нас суды?..
— Там место гнилое. Он хотел найти себе другую работу, где не было бы столько алчных идиотов. Но знаешь, Рэй, там все места уже заняты…
— Я не знал, Даг, мне очень жаль, что так вышло.
— Да, конечно, жаль ему…
— Мне действительно жаль. Мир?
— Убери свою руку от меня. Ты думаешь, твои слова о том, что тебе очень жаль что-то изменят? Думаешь кому-то от этого станет лучше?
— Не знаю, Даг. Но я больше ничего не могу для тебя сделать. Не я виноват в том, что произошло.
— А кто же? Ты и тебе подобные. Вы останетесь жить по-старому, да и мы тоже. Так что, не нужны мне твои извинения.
— Ладно, как знаешь, Даг. Я не хотел тебе зла.
— Давай, вали отсюда! Катись к своему папаше! Он знает, как ему надо работать, чтоб не потерять ее!
Сработал будильник. Я с радостью открыл глаза, чтобы убедиться, что это был сон. Что за ужасы мне стали сниться? Никогда не разберешь, где сон, а где реальность.
Я раскрыл одеяло, и присел на кровати, пытаясь прийти в себя после чудовищного кошмара. Мне очень не хотелось потерять своих друзей.
Родители, должно быть, еще спали. Во всяком случае их не было слышно. В субботнее утро можно позволить себе делать, что угодно.
Я долго рассиживать не стал, проверил, есть ли чьи-нибудь следы у окна, и, удостоверившись, что никто ночью меня не посещал, я воспрял духом, и спустился вниз. Правда, с досадой я обнаружил, что родителей нет дома. Но я знал, что мне делать. Я сделал себе пару сэндвичей с арахисовым маслом, которые вместе со стаканом молока и составили мой завтрак.
Время говорило о том, что нельзя рассиживаться, и пора собираться, если я не хочу, чтобы все отменилось. Я написал записку для родителей, которую прикрепил к холодильнику. Туда, где мы прикрепляли все записки, если нам необходимо было оставить какое-либо послание. «Мам, пап», говорилось там «Прошу простить меня, что оставил дом в такой ранний час. Но у нас с Фрэнки появились важные дела, которые не терпят отлагательства! До заката ручаюсь непременно вернуться!».
Я, на всякий случай, решил проверить еще один свой тайник, куда давно не заглядывал. Там я нашел еще десять долларов, видимо, припасенные когда-то на развлечения. Этого должно было хватить, чтобы рассчитаться с Дагом и купить нам чего-нибудь в дорогу.
Я пришел почти вовремя,
Даг и Фрэнк ждали меня возле магазина. Я был рад их увидеть, особенно мне подняло настроение то, как они воспряли духом, — во всяком случае, так они выглядели издалека, а все то, что было ночью — оказалось глупым кошмаром. Они ждали меня, прямо под вывеской. Видимо, успев побывать внутри, дабы убедиться, что я не жду их там, и вернулись обратно.— Привет, ребята, вы давно меня ждете?
— Мы только подошли, Рэй.
— Рэй, тебе этой ночью ничего странного не снилось? — сходу спросил меня Фрэнк.
— Снилось, а откуда ты знаешь?
— Меня всю ночь кошмары мучили, вот я и решил поинтересоваться, все ли у тебя в порядке.
— Может, хватит вам трепаться? Я хочу поскорей разделаться со всем этим, чтобы вы могли спать спокойно. Я уже начинаю беспокоиться за вашу психику, — сказал Даг.
Он открыл дверь, и мы вошли внутрь. Я знал, куда нам идти, и не терял зря времени. Мы пошли туда, где было полно шоколадных батончиков, содовой, и нашей жвачки.
Через пару минут все, что мы набрали, выложили перед продавщицей, и та стала считать.
— Шесть шоколадок Hershey’s, три Coca-Cola, и три жвачки Donald. С вас 8,75, ребята.
— Возьмите, мэм.
Я забрал сдачу, и мы вышли из магазина. Фрэнк не удержался и стал раскрывать свою шоколадку.
— Стой, Фрэнк! Нам это нужно взять с собой в дорогу. Засунь ее обратно в рюкзак!
Я протянул доллар двадцать пять центов.
— Возьми, Даг, это тебе.
— Ладно, Рэй. Ты и так хорошо потратился. Оставь деньги себе.
— Нет, Даг, перестань! Я не хочу быть тебе должником сегодня.
— Я серьезно, Рэй. Я не возьму этих денег.
Лицо Дага выражало всю серьезность его слов, и я не стал ему долго перечить.
— Ладно, как скажешь, дружище.
Маршрут М88 довез нас до конечной остановки. Там мы вышли и сразу же отправились в сторону старого депо. У нас еще было полно сил и утренней энергии, поэтому ноги вели нас сами. У Фрэнка в рюкзаке лежали все наши запасы провизии. Он хотел, чтобы еда была рядом с ним, и мы не особо возражали.
Я и Даг надели кепки, чтобы нас не хватил солнечный удар. Фрэнк солнца будто и не замечал вовсе, хотя потел он, как слон.
Он шел позади нас, и если бы мы сбавили скорость, он стал бы идти еще медленней, поэтому мы оставили все, как есть.
— Эй, Фрэнк! Ты еще не слопал нашу провизию?
— Иди к черту, Даг!
Мили через две мы достали бутылку колы, и выпили, передавая ее друг другу.
— Очень жаль, что мы стали рано использовать наш провиант, — сказал Даг.
— Не будем же мы помирать от жажды, — заметил Фрэнк.
Я посмотрел на часы, на которых было 10:34 am. и подумал, что родители должны были уже вернуться и прочитать мою записку. Я подумал, что сейчас с удовольствием бы позавтракал с ними еще раз, — к этому времени я изрядно успел вымотаться в дороге.
— Нам надо идти через лес, — сказал Даг.
— Ты в этом уверен?
— Да, я уже ходил в тех местах, и знаю дорогу.
— Я туда не пойду, — сообщил Фрэнки, — ты снова врешь, и мы из-за тебя заблудимся, как в прошлом году. Сам иди.