Никогда_не...
Шрифт:
— О, а вот и он! Вот и он, мой Дениска! Я, Валентин, между прочим, то, что тебе сегодня говорила, сказала и Денису. Да, Денечка?
— Да, Наталь Борисовна, — Дэн опускает глаза в пол и смущенно улыбается, а я начинаю думать, что не сплю, а схожу с ума.
— И он, в отличие от тебя, не испугался! Потому что он — нормальный мужик! И не будет искать приключений на свои причиндалы! Тут уж такое! Договор дороже денег! Да, Денечка? Порешали так порешали! Да, мой дорогой? Иди сюда, тетя Наташа тебя поцелует! — и смачно облобызав в обе щеки, добродушно ерошит ему волосы, а я понимаю, что Наташка гораздо пьянее, чем показалось мне с самого начала.
— Денис! — зло фырчу на него, приподнимаясь с места,
— Да все нормально, Полина, ну… Расслабься! Мы совсем чуть-чуть, за знакомство!
— Да, Поля, не щеми мне пацана! Мы совсем по чуть-чуть! Он мне рассказал, что и тебя знает, и как ты им помогаешь! Не ругайся на него, не надо! А то я на твоего, — Наташка делает резкое движение в сторону Вэла, но тот, успев вспомнить, что он давно не мальчик и царицы-продавщицы больше не имеют над ним власти, сидит не шевелясь и смотрит на неё немигающе-холодным взглядом, — наору… — уже без прежнего энтузиазма заканчивает Наташка.
— За какое, мать твою, знакомство? Вы что, до этого друг друга не знали?! — продолжаю вызверяться по привычке на Дениса, понимая, что тонкая стенка, которая разделяет те сферы и тех людей в моей жизни, которые не должны пересекаться, в любой момент может рухнуть — но сейчас мне плевать на последствия.
Злость и раздражение из-за непонимания, из-за того, что меня как будто водят за нос, из-за какого-то странного бессилия повлиять на происходящее, перекрывают даже страх, что Денис случайно разболтает (как до этого только не разболтал) что-то обо мне и об Артуре. И что из всех возможных людей, Наташка — самый последний человек, с кем ему следовало бы общаться, чтобы я могла надеяться на сохранность своих тайн и нашей дружбы.
Рано или поздно правда всплывет. А сейчас я повторяю ошибку Артура — просто не хочу об этом думать и забиваю на последствия. На мгновение мне кажется, что жизнь просто насмехается надо мной, подсовывая случайные встречи и знакомства, которые потом оказываются связаны в одну причудливую длинную веревку, затягивающуюся узлом на шее.
— Знали да не знали! — снова подаёт голос Наташка. — Вот кто б подумал, Полька, что этот мелкий сорванец… Только и помню, как бутерброды мои таскал, когда я малого со школы забирала, тот все носом крутил — то ему не то, и то ему не это… — и тут я чувствую, как на щеках у меня вспыхивает румянец, с такой силой, что становится горячо даже шее. Да я же слышала эту историю! Только со стороны Дениса, радостно рассказывающего мне о том, как давно он ценит кулинарные шедевры Наталь Борисовны, сестры его приятеля Артуро. А теперь…
И тут я все понимаю. Понимаю и едва удерживаюсь от того, чтобы громко не захохотать, точно как Наташка несколько минут назад. Колесо странных совпадений сделало ещё один оборот и сцепило два новых звена, которые сошлись и замкнули уже не веревку, а невидимую цепь, обвивающую всех нас. И если веревку, о которой я думала, ещё можно перепились, перегрызть, перерезать, то цепь — вряд ли.
На секунду я жалею, что приняла решение остаться в городе — чтобы не нервировать Вэла, чтобы подыграть своим тайным и совершенно глупым желаниям. Почему-то мне кажется, что, если бы даже я и захотела уехать, то не смогла бы. Невидимая цепь уже опутала всех нас, и так просто от неё не избавиться.
Разворачиваясь в противоположном направлении, куда до этого старалась не смотреть, чтобы не видеть столик, за которым сидели мы с Артуром во время утренней встречи, смотрю прямо на стойку, за которой хозяйничает вовремя пришедший на помощь Сережка и приходящая на полсмены помощница-повар. И, конечно же, вижу ещё одну девочку, по-хозяйски вертящуюся рядом. Очень знакомую мне девочку —
темные кудряшки, закрывающие спину и собранные в хвост (ведь рядом продукты) цветок за ухом — почти такой же, как дарил ей пару дней назад Денис, — сияющие восторгом и счастье темные глаза.Эмелька.
Почувствовав мой взгляд, она оборачивается, радостно вскрикивает — я этого не слышу, но вижу по ее реакции, и машет мне рукой. Автоматически поднимаю руку и тоже машу ей в ответ, широко улыбаясь. Я действительно рада ее видеть, ещё и такой счастливой, рада, что всего лишь за два дня у них произошло так много событий — кажется, они с Дэном теперь пара, и ее недавнее желание сбылось.
«Все влюбля-яются! Я тоже так хочу!» — вспоминаю ее недавние слова и снова улыбаюсь, глядя, как смешно кривляясь, она показывает на Наташку за моей спиной, а потом страдальчески прикладывает руку ко лбу и смеётся. Теперь мне становится понятен повод, из-за которого ее мать конкретно набралась, и потеплевшее отношение к Денису. Официальное знакомство с женихом состоялось и прошло удачно, Наташка узнала и одобрила увлечение дочери. И вроде бы все хорошо. Я очень рада за ребят, и за Наташку, которая впервые с отъезда Миколаэ, не срывается, не злится и тоже светится счастьем.
Если бы не одно но. Эгоистичное, глупое, но такое беспросветно тоскливое и пугающе меня «но»
В этот момент я вижу и понимаю, что все, абсолютно все мои знакомые в этом городе совершенно случайно, но очень тесно оказываются переплетены между собой — и от этого мне становится страшно. Снова, в третий раз за вечер я чувствую себя в эпицентре каких-то непонятных событий, как будто, толкнув ради баловства один маленький камешек, я обрушила гору.
Я понимаю, что сама того не желая, очень сильно повлияла на жизни этих людей — пусть даже в хорошую сторону, но это как будто связывает, прибивает меня к месту, в котором нахожусь. Все началось с легкого вмешательства, а в итоге закрутилось-понеслось и превратилось в какую-то кучу-малу.
И я — в этом круговороте, прямо посредине, слишком глубоко увязла. Как так вышло? И главное — когда была пройдена точка невозврата, после которой я перестала контролировать то, что со мной происходит?
И, чтобы унять эти странные предчувствия, я сажусь обратно за столик и почти не слыша разговоров, взрывов смеха Наташки, успокаивающего голоса Дениса и колко-задиристых реплик Вэла, пью. А что ещё остается делать? Снова вспоминаю недавнее прошлое и точно такие же слова, сказанные мною в день прибытия. Пусть тогда они звучали раздраженно и зло, но в них не было той мрачной обреченности и готовности принять что-то неизвестное, то, что обязательно должно случиться.
Не я контролирую себя в этом городе. Этот город контролирует меня — и спорить с ним бесполезно.
Никогда не играйте с жизнями людей, не ворошите их прошлое, не трогайте настоящее, не пытайтесь повлиять на будущее. Не касайтесь жизней других людей бездумно и легко — никто не сможет рассчитать силу воздействия самых беспечных поступков. И, когда придёт время расхлёбывать последствия, окажется, что даже самый маленький шаг и вскользь произнесенное слово имели значение.
Не касайтесь жизней других людей.
Или примите неизбежное, если не удержались и сделали это.
Глава 2. Никогда не думайте, что знаете кого-то слишком хорошо
Я просыпаюсь от того, что яркий солнечный свет бьет мне в лицо. Первая мысль, которая приходит в голову — что случилось? И где моя маска для сна, к которой я привыкла за годы разболтанного режима и необходимости спать днём после бессонных ночей. Я никогда ее не забываю, именно она погружает меня в блаженную темноту, если только…