Нил Сорский и традиции русского монашества

Наглядный урок о путях монастырского стяжания дала сама история Нило–Сорской пустыни, основатель которой оставил завет не принимать излишней милостыни. В 1858 г., вскоре после возобновления Нило–Сорской пустыни как самостоятельного, но уже общежительного монастыря (указ Святейшего Синода от 31 декабря 1850 г.) [400] , ей выделили 300 десятин земли с лесом по обе стороны реки Соры. 750 десятин в Белозерском уезде монастырю пожертвовал мещанин Попов [401] . С 1864 г. началась распашка и расчистка отмежеванной земли, а земля в Белозерском уезде сдавалась в аренду. Но доход от земли был незначительным, главным источником поступления средств во второй половине XIX в. оставался сбор «доброхотных подаяний» [402] .

400

Иоанн (Калинин), инок. Описание Нило–Сорской мужской общежительной пустыни Новгородской епархии. М., 1913. С. 19–20.

401

КБИАХМЗ. ОПИ. Ф. 1. On. 1. Д. № 16. Л. 21.

402

Так, доход от земли в 1864 г. составлял 23 рубля, к 1872 г. он вырос до 220 рублей (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. № 2004. Л. 133; Ед. хр. № 1905. Л. 110). Крупные сборы, доходы от благотворителей составляли в 1852 г. (сразу после возобновления Пустыни) 383 рубля, а в 1871 г. — уже 1650 рублей (КБИАХМЗ. ОПИ. Ф. 1. On. 1. Ед. Хр. № 16. Л. 100; РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. № 2004. Л. 133). Пожертвования на Пустынь стабильно превышали не только доходы от земли, но и проценты с капитала, положенные в кредитных учреждениях (в 1871 г. проценты составили около 1500 рублей (это был первый значительный рост), в 1855 г. монастырь получил 95 рублей процентов, а в 1870 г. — 681 рубль. (КБИАХМЗ. ОПИ. Ф. 1. On. 1. Ед. хр. № 137. Л. 2; РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. № 1979. Л. 168).

Как только монастырь стал посылать сборщиков за милостыней, принимать без возбранения пожертвования, он разбогател, появилась возможность возводить каменные храмы, «многоценные и украшенные», увеличить штат монастыря. Благочинный белозерских монастырей — Кирилловский архимандрит Иаков (Поспелов) в своих рапортах в Новгородскую Духовную Консисторию с тревогой замечал, что «нынешний настоятель Нило–Сорской Пустыни принимает к себе людей чрез меру много… без надобности и пользы в них обители, из одной мирской гордости, чтоб только потщеславиться, что у него монастырь более других», а «ежегодная командировка 12, а иногда 14 сборщиков Пустынских всем соблазн!» (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. 2004. Л. 133).

Архимандрит Иаков видел в этих сборах только унижение для монастыря и страсть к накопительству и напоминал настоятелю Ниловой пустыни заветы нестяжания Нила Сорского: «По Завещанию Преподобного Нила Сорского инокам Его Пустыни подобает пропитание снискивать трудами рук… только в случае крайней нужды, он не возбраняет принимать милостыню, но не ту, которая могла бы служить кому–либо в огорчение» (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. 2004. Л. 133 об.). Новгородской Консистории архимандрит Иаков рекомендовал разрешать Нило–Сорской пустыни сборы только иногда, «на крайняя нужды» (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 3. Ед. хр. 2004. Л. 133).

История Нило–Сорской пустыни подтвердила важность правила нестяжательной жизни — не иметь и не принимать излишнего. Именно оно стало настоящим замковым камнем имущественной части системы Нила Сорского.

Много внимания монашескому нестяжанию преподобный Нил уделяет не только в «Предании», но и в своем сочинении «О мысленном делании». Именно это сочинение объясняет, почему так важно для него было соблюдение этой заповеди. В «Предании» он дает конкретные советы, в творении «О мысленном делании» — духовное обоснование.

Вероятнее всего, Нил Сорский никогда не ставил своей целью отобрание земель у русских монастырей на церковном соборе, не составлял для этого никаких «партий нестяжателей». Не политическая, а духовная сторона вопроса о монастырских селах и стяжаниях интересовала его более всего. Он напоминал своим современникам о духовных видениях и безмолвии древних отцов, чтобы было понятно, чего лишаются иноки, приобретающие «стяжания и имения»: «дерзнухъ рещи отчасти сиа святая писаниа духоносныхъ глаголъ, да познаемъ пон вмал, коимъ окааньствомъ обиати есмы, и коему безумию издаемъ себе, тщашеся къ приобрщению и предспянию мира сего, и приобртающе вещи тлнньт, и сихъ ради въ молвы и въ брани входяще, и творяще тщету душамъ нашимъ» [403] .

403

Предание и устав. С. 31.

В своем творении «О мысленном делании» Нил Сорский неоднократно повторяет, что нестяжание — это необходимое условие для духовной жизни, умного делания и молитвы монаха. И чем выше поднимается он в своей духовной жизни, тем меньше попечений о земном должен иметь.

Десятая глава сочинения Нила Сорского так и называется «О отсечении и безпопечении истеннёмъ, еже есть умртвие от всхъ». Мысленное делание требует, по убеждению преподобного, «умртвия отъ вехъ» и «упражнениа и вниманиа о единомъ дёле Божии» [404] .

404

Там же. Л. 80.

«Как мал влас смущает око», так «и мало попечение без вести творит безмолвие». Многие же попечения и «имения» сверх потребы привязывают душу к миру, делают невозможной борьбу с помыслами, становятся поводом к раздорам и спорам, «бранем и которам», развивают страсти сребролюбия, гордости, тщеславия.

Если попечения разрушают «безмолвие», то «лихоимания» (т. е. присвоение чужого труда) является смертным ядом для иноков. «Брани же и тяжа и которы телесныхъ ради лихоимствъ, яко яда смертнаго, отбгаемъ» — предупреждал монашествующих преподобный. Нил Сорский [405] .

405

Там же. Л. 90.

О нестяжании он пишет во многих главах и словах своего сочинения: «О борении…» с помыслами, «О сребролюбии», «О помысле гордостном», «О памяти смертней и страшнем суде», «О отсечении и безмолвии истиннем», «О еже не времени и подобными мерами сиа делания подобает творити».

К вопросу нестяжания Нил Сорский подходил очень внимательно, тщательно исследуя его различные аспекты. В сборнике Нила Сорского (ГИМ. Епарх. № 349/509), куда он выписывал святоотеческие поучения, можно найти много наставлений от старчества, касающихся нестяжания монахов. Поучения из древних патериков дополняют житийные рассуждения о монашеском нестяжании.

Из «душеполезных бесед преподобного отца нашего Зосимы» Нил Сорский выписал «слово об имениях», в котором старец Зосима говорит, что стяжание есть неупование на Божественный промысел, ибо Господь «не немощенъ есть подати намъ и многая» и «моглъ бы и нас обогатити». Но поскольку монаху достаточно «малых потреб», «сего ради не вверяет многая, милуя нас, да неконечн погибнем» (ГИМ. Епарх. № 349/509. Л. 112 об.).

Большинство поучений сборника посвящено личному нестяжанию монахов, главным принципом которого является бесстрастное отношение к «личному имению». Примеры из жизни Нитрийских подвижников, приведенные в сборнике Нила Сорского, показывают, что старцы всегда оставались бесстрастны, если у них похищали из келий ризы, сосуды и другие личные вещи. «Не еже имти пакостно есть, — сказано в поучениях, — но еже съ пристрастием имти». Бесстрастный же, «аще и всего мира имение имать, сице пребываеть, яко ничтоже имя» (ГИМ. Епарх. № 349/509. Л. 129 — 129 об.).

Пристрастие к вещам, даже к малым, делает душу несвободной. Поучая своих учеников, святой Антоний Великий брал «или гвоздець, или коньчець какий, или ино нкое от малых вещей и глаголаше: кто за се сварится или прекословит, или злопомнение держить, или скорбить, точию иже есть въистинну погубилъ умъ свой» (ГИМ. Епарх. № 349/509. Л. 131 об.). Бесстрастное, т. е. нестяжательное отношение к вещам, согласно святоотеческим поучениям, является необходимым условием победы в духовной борьбе, которую непрестанно ведет монах: «яко сматряют сиа бёсове, да аще видять кого, безстрастн имуща коюждо вещь, еже не смущатися, ни скорбута о ней, познавають, яко сицевый по земли точию ходить, не имать же земное мудрование в соб» (ГИМ. Епарх. № 349/509. Л. 132 — 132 об.).

Таким образом, проблема нестяжания была исследована Нилом Сорским всесторонне, в его сочинениях обоснованы принципы как личного нестяжания, так и монастырского, причем последнему уделено наибольшее внимание. Заповедь монастырского нестяжания стала основой жизни Нило–Сорского скита. Меру и основные принципы нестяжания преподобный Нил точно и конкретно оговорил, согласуясь с поучениями святых отцов и древних житий, отобранных им.

Преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоцкий избрали разные формы монастырской жизни: старец Нил — скит, Волоцкий игумен — общежитие. В соответствии с этим они выбрали и разные системы имущественного устройства монастырей. В этом не было противоречия между ними, т. к. обе системы восходят к начальной истории православного монашества, что отражено в житиях древних святых. Но один вопрос они все–таки решали по–разному: вопрос о селах. Неприятие вотчиновладения осталось личным убеждением Нила Сорского.