Нил Сорский и традиции русского монашества

Отшельническое житие «ангельскыа требует крепости» и грозит многими духовными опасностями. Говоря об отшельничестве, Нил Сорский ссылался на слова Иоанна Лествичника: «Единому бо горе, рече: аще впадет въ уныние или сон, или разленение, или отчаяние несть въздвижаи его в человецех» [418] . (Эта же цитата из творений Иоанна Лествичника в несколько измененном виде приведена в «Уставе скитскаго жития»: «Горе единому рече, аще в леность владеть въ уныние или отчаяние, яко не имат въставляющаго или помогающаго ему въ человецх» (РНБ. Кир. — Бел. № 25/ 1102. JI. 232 об.). Поэтому, замечал Нил Сорский, даже такие совершенные безмолвники, как святой Исаак, Арсений Великий, Нил Синайский, Даниил Скитский, имели учеников и жили рядом с ними, а не в полном уединении [419] .

418

Там же. С. 87.

419

Там же. С. 88.

«Молвы и соблазны», свойственные общежительным монастырям, также могут быть, по мысли преподобного Нила, неполезны для «безмолвия» и созерцания, как и полное уединение. Малая же соборность скита (в отличие от киновий), возможность получить духовное наставление, чего лишены живущие в полном уединении, помогают избежать опасных «прелестей» духовного пути и создают наилучшие условия для «безмолвия».

«Того ради намъ удобно зрится, — писал в своих главах «О мысленном делании» Сорский подвижник, — с верными братиами и единомудреными въ Дло Божие пребывание съ единмъ или двма, да от Святыхъ писании воли Божии научяющеся, и аще кому Богь подасть вящше разумти, брать брата да назидаетъ и другъ другу помогаетъ» [420] .

420

Там же. С. 89.

Сам принцип скитского жития — когда двое или трое иноков собирались вокруг опытного старца, безусловно, не мог быть новым для русской монастырской жизни. Так составлялся любой монастырь. В книгах преподобного Кирилла Белозерского находится, как установил Г. М. Прохоров, «Устав скитскаго жития», переписанный рукой святого Кирилла [421] . И, вероятно, именно по этому Уставу жил Кирилло–Белозерский монастырь на ранней стадии своего становления. Особенность же Нило–Сорского скита, его уникальность состоят в том, что это первый русский скит, длительное время просуществовавший как самостоятельный монастырь со своим определенным типиконом, уставом и укладом скитской жизни.

421

Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. СПб., 1993. С. 31.

Многих исследователей закономерно интересовал вопрос о святоотеческих источниках аскетических сочинений Нила Сорского, т. к. его «писания» не имеют себе аналогий в истории русской духовной литературы (эта тема исследовалась в работах А. С. Архангельского, С. П. Шевырева, Г. Левицкого и др., наиболее фундаментально — в книге Ф. Лилиенфельд «Нил Сорский и его сочинения: Кризис традиции в России Ивана III») [422] . Представляет также значительный интерес, на какие примеры монастырского устройства ориентировался Нил Сорский, создавая свой скит, ведь он был устроителем нового для истории русского монашества типа монастыря.

422

Архангельский А.С. Указ. соч. С. 140–177; Шевырев С.П. История русской словесности. М., 1860. Т. 4. С. 182–196; Левицкий Г. Указ. соч. С. 287–345; Культура и общество Древней Руси (X–XVII вв.): Зарубежная историография. М., 1988. Ч. И. С. 255–262.

Изучение устройства Нило–Сорского скита поможет, на наш взгляд, определить, что есть скит как монастырь. В историографии не существует единого мнения о том, что можно считать скитом. В соответствии с поздней традицией Русской Церкви (– вв.) под скитами часто подразумеваются уединенные монашеские кельи, находящиеся на небольшом удалении от основного монастыря. Здесь подвижники живут по более строгому уставу, посещение скита мирскими людьми строго ограничено [423] .

423

Этот принцип хорошо виден на примере устройства Успенского и Иоанно–Предтеченского скитов Нило–Сорской пустыни – вв. // Иоанн (Калинии), инок. Описание Нило–Сорской мужской общежительной пустыни. М., 1913.

Характеризуя монастырскую жизнь средневековой Руси, Н. К. Никольский считал, что скиты были распространены на Русском Севере, при этом исследователь подразумевал под скитами особножительные монастыри. А. Никитский, автор монографий по истории церковной жизни в Новгороде и Пскове, называл скитский образ жизни («два или три») отшельничеством [424] . При этом он, доказывая в своих исследованиях особую распространенность отшельничества на севере Руси, ссылался на грамоты митрополита Макария к Василию III [425] . Однако сам святитель Макарий говорил в своих грамотах не о скитах, а о большом количестве особных монастырей, которые стали настоящим бедствием тогдашей монастырской жизни. В грамоте 1528 г. митрополит просил великого князя осуществить реформу этих монастырей. Указывая на их недостатки, он писал: «…а прочие монастыри, иже окрест града, особь живущи, койждо себе в кельях ядяху и всякими житейскими печалми одержими бяху; а в лучших монастырех шесть черньцов или семь, а в прочих два или три» [426] . Таким образом, никаких доказательств распространенности скитов в XV–XVI вв. на севере Руси в исследованиях Никитского не приведено.

424

В своей книге А. Никитский писал: «…из всех этих форм (монашеской жизни. — Е.Р.) на Севере Руси особенно преобладала одна. Там не было значительно развито ни пустынножительство, сообразно с которым каждый отдельный монах уж и образовывал особенный монастырь, ни общежительст–во, состоявшее в полном общении лиц, которые поступали в монастырь. Та и другая форма иноческой жизни уступали первое место в своем распространении в обществе третьей отшельничеству» (Никитский А. Очерк внутренней истории Пскова. СПб., 1873. С. 204).

425

Расшифровывая, что понимать под «отшельничеством», Никитский ссылался на послание митрополита Фотия в Снетогорский монастырь. В нем митрополит называл монашескую общину из двух или трех иноков, т. е. скит, отшельничеством. «Понеже три чины суть иночства: 1) общее по всему житье; 2) отшельство, два или три; 3) особное каждого житие в монастыри, преданное внимающим понести великаго и жестокаго житья» (АИ. Т. 1. № 26. С. 52).

426

ПСРЛ. Т. VI. С. 284.

Н. В. Синицына, как и Н. К. Никольский, высказывала в своих исследованиях мнение, что скит — это, фактически, идиоритм, т. е. особножитие [427] . По мнению Ф. Лилиенфельд, наоборот, в скитской форме монастырского жития можно найти много черт общежительности [428] . Таким образом, проблема что можно считать скитом остается в историографии нерешенной.

Чтобы понять, что есть скит и какой тип монастыря устраивал на Руси Нил Сорский, необходимо рассмотреть традицию скитского жития и Нило–Сорский скит в русле этой традиции.

427

В своей ранней статье «Послание Максима Грека Василию III» Н.В. Синицина писала: «Максим Грек выступает сторонником общежительных монастырей; другой нестяжатель, Нил Сорский, чье учение сложилось также в кокой–то степени благодаря влиянию афонских порядков, наоборот, идеальнй формой организации монахов считал скит, т. е., в сущности, идиоритм» (Византийский временник. 1965. Т. 26. С. 124).

428

Лилиенфелъд Ф. Проблемы исследований о личности и исторической роли Нила Сорского. Проблема метода, (на итал. яз.) // Nil Sorskij е l'esicasmo. Comunita di Bose. 1995. P. 68.

В исторических исследованиях уже неоднократно отмечалось, что в своей монастырской деятельности Нил Сорский руководствовался собственным опытом, полученным им на Афоне «и в странах Царьграда», о чем он сам пишет в 11–й главе сочинения «О мысленном делании», а также святоотеческими творениями [429] . Это бесспорно. Но необходимо конкретное исследование святоотеческих традиций и собственных особенностей устройства Нило–Сорского скита.

Важное открытие в этом направлении сделала Ф. Лилиенфельд, установившая стилистическое и содержательное сходство «Предания» Нила Сорского и «Правил» Саввы Освященного, что свидетельствует о том, что Нил Сорский был хорошо знаком с устройством палестинской лавры Саввы Освященного [430] .

429

Иконников B.C. Максим Грек в России. С. 394; Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч. 2. М., 1988. С. 264; Синицына Н.В. Нестяжательство и русская православная церковь. С. 85; Архангельский А.С. Указ. соч. С. 25–26.

430

Лилиенфельд Ф. О литературном жанре. С. 92–93.

Рассмотрим вопрос о святоотеческих традициях устройства Нило–Сорского скита шире. Сравним принципы его местоположения, планировки, богослужебный, дисциплинарный устав, внутренний распорядок жизни, хозяйственный уклад с устройством древних скитов.

Нило–Сорский скит в сравнении с устройством древних скитов

Местоположение скита

Зримой особенностью всех скитов является их местоположение. Если киновии, более раскрытые миру по своему характеру, как правило, стоят на открытых возвышенностях с плодородной почвой, в окружении озер и рек, то скиты и лавры, как и кельи отшельников, обычно устраивались в «пустыни». Так могли называться горные ущелья, лесные дебри, главное, это были места необитаемые — пустынные, труднодоступные и малопригодные для жизни.

Показательно сравнение местоположения афонских скитов и общежительной лавры Афанасия Афонского. В своей книге «Путешествие к святым местам» Василий Григорович–Барский отметил, что лавра святого Афанасия стоит «на равном и прекрасном месте», «сидит при воде здравой, текущей изобильно от спуда Афона», «обитель оная много содержит места, ни в чем есть оскудна, но во всем изобильна» [431] . Афонские скиты, напротив, располагались в местах труднодоступных и «скорбных». Свое путешествие в Кавсокаливийский скит Григорович–Барский описывал так: «…идох же три дни зело нужным, жестоким и прискорбным, от части же и ужасным путем, по сухом и остром камени», место скита «есть сухо и голо, и знойно в лете до зела» [432] .

431

Первое посещение Святой Афонской Горы Василья Григоровича–Барскаго. С. 21–22.

432

Там же. С. 22.

Подобным образом он описывал и другие афонские скиты: путь в скит Каруле, по его впечатлению, также «жесток и страшен есть»; иноки здесь «дождевною живут водою и некою дикою капусткою, естественно в разселинах каменных родящеюся» [433] .

Впечатления русского путешественника XVIII в. мало чем отличались от описаний древних скитов Египта и Палестины. Пресвитер Руфин сообщал в своей книге «Жизнь пустынных отцев», что египетский скит Макария Великого «лежит среди обширнейшей пустыни на разстоянии суточнаго пути от Нитрийских обителей. Не ведет туда никакая тропинка, и нет никаких знаков, которые бы указывали путь. Туда доходят по указанию течения звезд… Воды там мало, да и находимая вода — отвратительного запаха, пахнет как–бы смолою, но не вредна для питья» [434] .

433

Там же. С. 49.

434

Жизнь пустынных отцев. С. 102.