Низвержение
Шрифт:
Большинство расположенных здесь структур мало напоминали земные. Всюду были неправильные формы и искаженные, будто бы искривленные пародии на здания. Сразу перед выходом из кругового помещения, в котором располагался вход, находился один из незамеченных мной ранее ярких примеров – длинное сооружение, похожее на казарму, состоящее, как и всё здесь, из материала, похожего на старые пожелтевшие кости, сворачивающиеся в спираль, каждый последующий внутренний слой которой был расположен выше предыдущего, под самыми разными углами из этой неясной мешанины торчали желтые факелы разного размера и вся она была испещрена теми же норами, что и столбы в небесах. Притом получившееся строение было не маленьким, о нет, в обхвате я бы дал ему метров двести, если не больше, а завершало картину мерзкое шевеление, которое можно было заметить, сфокусировав внимание на отверстиях. Периодически, здесь попадались здания, отдаленно напоминающие нормальные, но лишь отдаленно. Некоторые из них не имели ни одного входа или выхода, у некоторых отсутствовали одна или несколько стен, остальные же были сплавлены меж собой под самыми разными углами, образуя преследующие здесь всё окружение неправильные, причудливые формы. Очевидным представителем последней группы, было некое подобие особняка, видневшееся на границе
Единственным, что тут имело правильные и понятные задумки, были мосты и дороги – они рассекали окружающий хаос будто ножом. Пусть и покрытые всё такими же искривленными изображениями, пути были прямыми и напоминали автомобильные магистрали из реального мира, по обеим сторонам от них были расположены факелы, притом будто бы для того, чтобы подчеркнуть чужеродность проложенных кем-то дорог, в этом месте располагающиеся зеркально и при этом на равном расстоянии друг от друга. Я был готов поспорить на что угодно, что эти самые тракты при взгляде сверху напоминали паутину паука перфекциониста. Они рубили хаос инфернального города на кварталы, кварталы на подобие районов, образуя вполне пригодную для перемещения грешников транспортную сеть, по которой мы с Альфом и двигались, стараясь прижиматься к каждой поверхности, расположенной на нашем пути, пытаясь не привлекать внимание кружащих на небосводе стай демонов.
Даже просто находиться в этом месте было сложной задачей. Неправильность форм и странный ментальный эффект города вызывали тошноту и легкую дезориентацию в пространстве. В процессе нашего с Альфом путешествия, его несколько раз вырвало мгновенно испарившейся желчью. Мы крались молча, стараясь не издавать ни звука, так что об этом нелицеприятном процессе, я узнавал только по глухому булькающему шуму, раздававшемуся с его стороны. Так или иначе, метр за метром мы были всё ближе к своей цели – архитектурному тирану, вертикальной, правильной формы высоченной башне, стоящей в центре города. Фокусировать на ней внимание было так же сложно, как и на всём, что здесь находилось, сводящий с ума эффект дезориентации усиливался по мере приближения. В конце концов ноги стали заплетаться, а потому приходилось красться, прижимаясь к земле, но хотя бы вездесущий, гуляющий здесь ветер начал стихать. Если добавить к озвученной мной картине ещё и крики агонии, разрезавшие воздух здесь до этого, мозг начинал ломаться. Также могу отметить тот факт, что интерфейс отображал несколько негативных эффектов, но их название я также не мог прочитать, из-за выше озвученного состояния. Когда мы проходили мимо огромного лица, высотой в километр, будто бы слепленного, из покрытых костью и барельефами зданий, эффект ещё раз усилился, из-за чего передвигаться приходилось уже по пластунски. Если бы в этот момент на нас напали демоны, они бы перебили нас как детей, потому я старался попросту не дышать. До башни оставалось ещё пара километров, а мы, с упорством муравьев, шатаясь, извергая из себя желчь, продолжали ползти, шаг за шагом.
Рядом то и дело раздавались шорохи и звуки скрежета металла по камню, выдававшие демонов. В такие моменты мы сжимались и старались как можно ближе прижиматься к любой ближайшей поверхности, чтобы не выдать себя движением, однако демоны по каким-то причинам даже не думали нападать, они попросту игнорировали наше существование. Уверен, что в этот момент, мы смотрелись жалко и даже убого – легкие жертвы, но какой-то разум, а может быть забитый в головы этих цифровых изуверов закон оберегал нас. Так или иначе, по внутренним ощущениям, часов через семь, а то и десять, мы оказались у подножия башни, расположенной на широченном диске радиусом километров в пять, лишь немного превышая ширину столба, и, примерно, метров двадцать в высоту он казался слишком закономерным и правильным, на фоне местного безумия. Стоило только моим пальцам коснуться его испещренной всё теми же пиктограммами поверхности, как тошнота и дезориентация отпустили мой разум, и я смог оглядеть пройденное расстояние, заодно замечая ещё одну, доселе ускользавшую от моего внимания деталь архитектуры.
Ближе к башне, хаос шпилей и структур дополнялся небольшими отростками, пробивающимися изнутри безумных строений, тянущимися в сторону башни, но будто бы натыкающимися на невидимую преграду. Они были небольшими – примерно с человеческую руку и видимо, были артефактом, сохранившимся с момента сотворения этого чудовищного места. Спустя пару минут, Альф нагнал меня и точно также дотронулся до диска. Его дыхание перехватило, как в принципе и моё, он молча оглядывал окружающее нас гротескное безумие. Видимо, инферно ещё не успело порадовать его ничем подобным, потому, он находился под впечатлением. Молча, точно так же, как и до этого, крадучись, мы двинулись вдоль подставки, на которой стояла башня, каждый держал одну из рук вытянутой налево, поскольку стоило хоть ненадолго перестать касаться строения, как тошнота с дезориентацией накрывали по полной.
Спустя ещё примерно час, мы смогли выйти к воротам. Уж не знаю, для кого они были сделаны, но точно не для людей. Высокие, метров двадцать и предположительно соответствующей толщины, увенчанные гигантскими, непонятно кем поставленными клепками и янтарно-желтым символом, они угрожали концом нашего путешествия. К ним вели несоответствующего масштабам размера ступени в ширину эквивалентные воротам, однако по ним вполне спокойно мог всходить и человек, ведь их высота вразрез ожиданиям была не титанически огромной, а вполне обыкновенной. И башня, и диск, и ступени так же были усеяны мерзопакостными пиктограммами и состояли из всё того же, напоминающего кости материала, из-за чего металлические ворота выглядели ещё более внушительно и угрожающе, чем предполагал их размер. Ступив на лестницу, начало которой торчало из диска, как бы примыкая к окружности, я отпустил руку, после чего кивнул своему спутнику, в знак того, что здесь нет влияния негативных эффектов, как минимум на меня. Мы подошли к дверям, увенчанным огромными кольцами, видимо рассчитанными на гигантов, и встали как вкопанные. Мозги, очистившиеся от отвратительного, навязанного капсулой, влияния, заработали и пытались придумать, что делать дальше. Я прильнул к створкам, уперся в них руками и попытался вложить всю силу собственного персонажа в то, чтобы эти
самые створки сдвинуть хотя бы на миллиметр. Под ногами раздался хруст и скрежет, камень, а может всё-таки кости, начали крошиться под моими импровизированными сабатонами, мышцы напряглись до предела, шкала выносливости начала проседать, а перчатки издали жалобный, мелкий хруст, но тем не менее, дверь не поддалась ни на сантиметр. Альф точно так же подключился, но ворота никак не хотели даже теоретически раздвигаться. В душе зародилось беспокойство. Тянуть на себя эту махину не было никакой возможности. Банально не за что взяться. Нижний край ворот, в противовес здравому смыслу, находился в миллиметре от кладки под ними. Бросив бессмысленное занятие, я отошел на пару метров назад и оглядел башню ещё раз. На расстоянии примерно метров тридцати сверху, удалось углядеть несколько странноватых точек, но попытка добраться до них была бы суицидальной. Виртуальное тело не переживет падения с такой высоты, а вновь найти это место не выйдет. Уж в этом я уверен точно. Выдохшийся Альф, всё так же пытающийся толкать ворота наконец сдался и в его глазах заплескалось отчаяние. Он обратился ко мне:– И… всё?
Я же в этот момент уже знал, что делать. В конце концов, может ворота и из металла, но вот стены состоят из материала, похожего на камень, а вот его, за время своего недолгого существования в аду, я уничтожил предостаточно. В руках сразу же появилась фантомная боль. Игнорируя Альфа, я поднялся на ноги и пошел к окончанию левой створки. Он же, поняв, что я растерял ещё не весь свой запал, побрел за мной. В голове набатом било волнение и нарастающая злоба. Мне не нужно было долго настраиваться. Агония, пронизывающая всё моё естество, давала мне неиссякаемый источник злобы. Я встал перед стеной башни и сфокусировал своё внимание на рисунке, изображавшем четвертование, только вместо коней, на нем были изображены демоны с печальными масками вместо лиц.
“Нечестивое саморазрушение”, “Удар тьмы”, “Ярость” и моя собственная, разгоняющаяся от ненависти, кровь, взорвались ударом, от которого во все стороны разлетелись ошметки камня. Я думал о ублюдке Эдрионе и представлял, как методично сминаю его лицо в кашу и каждый последующий удар наносил с непередаваемым вожделением, вожделением мести. Злоба в моей душе клокотала, заставляя кровь вскипать, а мышцы, несмотря на боль, работать на пределе возможного. Это был всего лишь этап, этап перед свершением моего возмездия. Удар, ещё удар, камни секли лицо, пыль попадала в глаза, но я с остервенением, загнанного в угол, продолжал и продолжал продираться к своей цели. Я не знаю, сколько прошло времени, может десять минут, а может час, но под моими ударами, материал из которого состояла башня, постепенно начала поддаваться и вот, перед глазами отчетливо вырисовывалось отверстие, которое с каждым мгновением углубляется дальше и дальше. Я вырывал и выкидывал булыжники, отпинывал их из-под ног, и разрушал породу до тех пор, пока очередной мой удар не сколол последний из барьеров, отделявших нас от внутренностей помещения. С громким скрежетом пласт, уже не из костей, а из настоящего серого камня, провалился куда-то внутрь, явив нам черноту, к которой глазам ещё предстояло привыкнуть.
Внутреннее убранство башни, на удивление было очень простым: небрежная каменная кладка, тут и там вставлены булыжники, словно их забивали в дыры и крошка, неприятно шаркающая при ходьбе. Похоже, что тут была огромная скала, в которой уже позже прорубили все эти проходы. В Костяном городе ничего подобного не наблюдалось, поэтому это место создавало ощущение нереальности, благо мы всё ещё в виртуальном мире. Чуть пройдя дальше, я понял, что в нос бьётся странный запах, знакомый… Такой манящий… Запах женского тела. В глазах на доли секунд помутнело, а в животе засвербило, словно от судороги, напряженные мышцы начали обмякать, чресла словно перестали мне подчиняться. К подобным ментальным атакам я был не готов, пришлось поднапрячься, чтобы просто собраться с силами. Напарник, тем временем, волочился за мной и по нему было видно, что он тоже с трудом, но выигрывает эту войну. Через невдалеке я увидел отблеск металла. Приглядевшись, я заметил, что на расстоянии нескольких метров от нас лежит несколько мечей, а подойдя ещё чуть ближе заметил одежду, небрежно раскиданную по пути вглубь башни. Я достал меч наизготовку, повернулся к своему товарищу и кивнув в сторону сваленных в кучу орудий, прошептал:
– Дальше может стать хуже.
Альф судорожно взял палицу наизготовку и что-то буркнул. Ладно, моё дело предупредить, а не помогать ему справляться со своей головой. Аккуратно, насколько это возможно, мы подошли к той, незримой черте, и чёрт, теперь я всё понял. Перед глазами начали всплывать образы самых разных женщин. Идеальные в форме тела, большие, мягкие груди со стоячими и твёрдыми сосками и объёмные, колышущиеся от каждого шага задницы, хотелось потрогать, облизать…
Единственное, что я сумел через огромное усилие – сжать руки, чтобы просто не выронить меч и отпустить эту ситуацию, потому что больше я ничего не мог. Ноги сами понесли меня вглубь, а руки пытались дотянуться до обнаженных тел, которые были так близко… Чем дальше меня затягивало, тем более реальными становились картины моего воображения, но тем не менее, с каждым шагом они всё больше искажались, а моя страсть становилась… Странной. Толстые женщины, старухи... Изуродованные до неузнаваемости, каждый шрам которых напоминал вагину. Совсем уж нереальные, которые словно нарисованы символами на клавиатуре, и я никогда бы не подумал, что символы могут настолько сильно манить. Хотелось всё и сразу, мой, и так оголодавший по женскому теплу мозг, пытался сопротивляться этому, но безрезультатно. Мне стало так мерзко ведь я будто бы кого-то предаю… Или нет? И во всей этой вакханалии, краем зрения я увидел Анфису. Я сразу же зацепился за этот образ и вот, она прямо передо мной. Мило улыбающаяся, слегка колышущиеся волосы и она что-то мне говорит. Я встал как вкопанный, и вспоминал. Вспоминал, как мы вместе готовили ужин, как мы вместе ходили гулять по парку, как мы отмечали небольшие праздники. Её лицо, запах, прикосновение кожи, мягкие, шелковистые волосы, улыбку на её лице, разговоры на кухне за чашкой чая и мне стало не по себе. Она старалась ради меня, всегда выкладывалась на полную, если это было нужно, поддерживала в моменты грусти, я ей многим должен, даже не так, я обязан помочь ей, чего бы это не стоило. Постепенно, горечь от этого предательства начала перерастать в гнев. На себя, на эту ситуацию, на Эфтеру, но самое главное – на ту тварь, которая всё это и устроила. Пелена похоти спала с глаз, уступив место пелене злобы, я посмотрел вглубь прохода и тихо произнёс: