No One Really Knows

— Ты что, как это я и не заявлюсь на работу? Когда такое было-то? — после этой фразы по квартире сразу же разносится дикий ржач и комментарии в стиле «ой, Мелларк, не могу с тебя» и «сука, засчитано».

Если вы думаете, что это уже завершение вечера, то спешу сказать о том, что вы ошибаетесь. Я бы это даже началом не назвал. Вот когда Роберт будет звонить бывшей или той, что была до бывшей, то это уже можно считать граничной точкой нашего алковечера.

А в прошлый раз все закончилось, когда Финник выбросил кальян с балкона. Вы представляете? Выбросить кальян с 13-го этажа, это нормально вообще? Не спрашивайте, почему он это сделал. Мы до сих пор не знаем, потому что на следующий день человек проснулся с лицом, будто его очень тепло встретили гопники в подворотне.

Продолжая хлестать виски, мы все также время от времени курили и танцевали, выкрикивая строчки песен.

— А знаешь, что? Мне предыдущая твоя спутница больше нравилась, — говорит Роберт, сев на диван, когда Финник перестал по нему прыгать. Ой, вот опять начинается. Почему всегда нужно заняться обсуждением моей личной жизни? — Ну, брюнетка, которая ещё яичницу тебе на голову сбросила.

— Вот согласен сейчас, — сказал Одейр, чокаясь стаканами с Робертом. — Она такая юморная была, в отличие от этой, как её, — вспоминал он, щёлкая пальцами. — Джесс, вот. Но раз так вышло, то давайте выпьем за то, что Мелларка подвели его причиндалы. Без обид, брат, но ты, похоже, реально в заднице.

Спасибо, Одейр, твои подстебы просто самые лучшие.

***

Наши посиделки продлились до пяти утра. Возможно, мы бы продолжили пить, если бы не звонок в дверь. Неужели мы стали мешать соседям только сейчас? Однако, открыв дверь, я оказался в полном шоке от увиденного.

Видимо, я не зря беспокоился. Где-то в душе мой внутренний голос радостно кричал: «А я говорил». На пороге я увидел пьяную Джесс и двух её подруг, которые на её фоне выглядели куда лучше. Знаете, наверное, по сравнению с ними, мы просто мило беседовали за чашечкой чая.

— Спасибо, дамы, вы свободны, — говорю я, поймав падающую девушку. — Как к родителям съездила, дорогая? — спрашиваю я, поставив её около стены. Внутри я буквально вскипал от ярости, пальцы произвольно сжимались в кулаки.

— Ой, Питти, мой хороший, — еле проговаривала она, периодически икая. — А вы что тоже веселитесь здесь, да?

В коридоре на пуфиках сидели Роберт и Финник, поедая купленный ими попкорн. Они просто сидели, наблюдая за тем, что происходит, лишь изредка перешёптываясь. Придурки, давайте ещё вы бесить будете.

— Скажи, ты нигде не падала по пути к «родителям»? — возвращаю её в прежнее положение, когда она начинает заваливаться на меня. — Я задал тебе вопрос, будь так добра, отвечай, — ну, конечно, почему бы не помолчать? — Какого черта ты такая пьяная?! — срываюсь на крик, все сильнее сжимая кулаки. — О чем ты вообще думала, скажи?

— Не кричи на меня, я не глухая.

— Ты ебанутая, — высказываюсь я, после чего слышу смешки из «зала». Заткнитесь оба, ради Бога. — Если ты о себе не думаешь, то хоть о ребёнке подумала бы, дура! Мало того, что ты мне соврала, так ещё и набухалась так, как… Да я даже не знаю, как кто!

— А ты у нас, значит, весь из себя такой ангел с нимбом на голове, да?

— А сейчас не обо мне речь идёт, а о тебе и ребенке, о котором, видимо, только я забочусь.

— Как же мне надоели твои нравоучения, — говорит она, цокая и закатывая катывая глаза. — Сначала заделай его, а потом уже заботься, — это хоть и прозвучало шёпотом, но я услышал.

В квартире повисла тишина. Парни решили, что они будут лишними при данных обстоятельствах и ушли в спальню. Джесс поняла, что сболтнула лишнего.

Я просто молчал, прожигая её взглядом. Внутри во мне бушевало множество эмоций. Мне было невыносимо больно от того, что меня почти три недели водили за нос. Я с порога поверил какой-то меркантильной стерве, даже не попытавшись хоть как-то проверить правдивость её слов. И вот к чему это привело.

— Я могу все объяснить, — говорит она, резко протрезвев. В её глазах я замечаю слезы. Можешь плакать, меня это больше не заденет.

— Пошла вон, — спокойно сказал я, со свистом вдыхая воздух. — Я сказал, пошла вон! — выкрикиваю я, со всей силы ударив кулаком по стене в нескольких сантиметрах от её головы. Она с визгом выбегает из квартиры, споткнувшись о порог.

Зайдя в спальню, я наскоро бросаю все её вещи в чемодан, после чего выставляю его в подъезд. Мне плевать, что с ней теперь будет.

Вернувшись в гостиную, я сажусь на диван и пью все тот же виски, но уже с горла. Парни молча садятся рядом и нервно переглядываются.

— Что-то вы замолчали, — говорю я, закусывая лимоном. — Что сидим? Продолжаем в том же духе, только уже за вновь вернувшегося холостяка Мелларка, — продолжаю я.

— За то, чтобы эта была последняя шлюха в твоей жизни, — добавляет Роберт, хлопая меня по плечу.

— И с причиндалами все в порядке у тебя, оказывается, брат, — смеётся Финник, вновь включая стерео-систему.

Вся наша тусовка не так уж и долго продлилась. Финник уснул на диване в гостиной, Роберт на барной стойке в кухне, а я продолжал сидеть в кресле и обдумывать происходящее.

Видимо, я просто оказался наивным мальчиком, который поверил в то, что может быть счастлив.

Позже с криком «вернись» ты бежишь на плаху

Нагулялась? Молодец… Иди нахуй.

Комментарий к Глава 8. Мальчик, который может быть счастлив.

Кхм, да… Когда-то же надо было сюда вернуться.

• Black Star Mafia - Моя туса

• КДК - Бросай меня и уходи

========== Глава 9. Лишь только для тебя. ==========

Как вы представляете себе воскресное летнее утро? Наверняка, сейчас большинство расскажут про то, что они любят подольше поваляться в постели, а потом с чашечкой любимого чая или кофе смотреть сериал или читать книгу. Так вот нет, товарищи. Воскресное летнее утро всегда начинается со звонка неугомонной подруги, в моем случае Джоанны Мейсон.

— Эвердин, не говори, что ты даже не вставала ещё, — зачем так сразу? Почему бы не поинтересоваться тем, как у меня дела и какие у меня на сегодня планы?

— Я уже давно на ногах, алло, — проговариваю я, однако, для подруги это явно прозвучало неубедительно.

— Значит так, я буду у тебя дома через полчаса, — начинает руководить она, зная, что иначе я так и продолжу спать. — И если ты, сучка ленивая, будешь встречать меня в пижаме… Я не знаю, что я с тобой сделаю, — а вот её слова прозвучали очень даже убедительно, не так ли?