Ночь большой луны
Шрифт:
Игнатий помедлил.
– Восемьдесят тысяч штук!
Егор подавился.
– Восемьдесят тысяч?!
– Да, - подтвердил Игнатий.
– И это, кстати, только часть находок в историческом центре! Помню…
Тут в дверь позвонили, и Игнатий прервал свой рассказ.
– Это Ника, - сказал он.
Егор торопливо проглотил остатки булочки во рту.
– У меня к вам просьба… Даже две, - неожиданно сказал Игнатий.
Егор немного растерялся.
– Да, пожалуйста…
Лицо Игнатия приняло умоляющее выражение.
– Если вы все же получите разрешение на эти
– Я сообщу вам об этом обязательно, - пообещал Егор.
Игнатий расцвел:
– Спасибо!
Звонок повторился.
– А вторая просьба?
Игнатий, уже вскочивший со стула, немного замялся.
– Не говорите об этом Нике, - попросил он.
– Хорошо?
И не успел Егор ответить, как он уже убежал в коридор. Чавкнул отпирающийся замок, в коридор ворвался веселый голос:
– Давно ждете?
Игнатий что-то негромко пробубнил в ответ.
– Извините, раньше не получилось, - ответила Ника.
Зашелестели какие-то пакеты, зашлепали, приближаясь, босые ноги. Егор напрягся.
Ника вышла из-за поворота коридора и подошла к столу. Егор поднялся ей навстречу.
– Извините, Егор Ильич, - сказала она все так же весело.
– Тяжелый день.
– Ни… ничего.
– Я смотрю, вы чаевничаете? Да вы садитесь, садитесь, не нужно так официально…
Егор неловко уселся на краешек дивана. Он отчего-то ужасно робел в присутствии этой девчонки. Это ж надо! Она задавила его морально!
Фантастика…
– Да, я угостил молодого человека своими булочками, - ответил из коридора голос Игнатия. Он вошел на кухню следом за внучкой и велел:
– Руки мой и садись с нами.
– Позже, - ответила Ника лаконично.
Отщипнула кусочек аппетитной булочки и спросила, не глядя на мужчин:
– Вы тут не скучали?
– Да нет, - ответил Егор.
– Мы очень даже интересно провели время. Во всяком случае, я.
– О чем говорили?
– продолжала допытываться Ника, отщипывая второй кусочек.
Егор взглянул на Игнатия и увидел умоляющее лицо с пальцем, прижатым к губам.
– О строительстве, - сказал он хладнокровно. И даже сам поразился своей способности врать, не задумываясь.
– Да?
Ника подозрительно покосилась на Игнатия.
– А дед вас ни о чем не просил?
– Мы для этого недостаточно близко знакомы, - ответил Игнатий с достоинством.
– За кого ты меня принимаешь?
– Да?
Ника еще раз обвела их подозрительным взглядом.
– Ну, ладно, - решила она.
– Оставим это. Егор Ильич, если вы допили чай, займемся нашими делами.
Егор с готовностью поднялся с дивана и пошел следом за Никой в уже виденную комнату с портретом меланхоличной молодой женщиной на стене.
– Ой!
– вдруг воскликнула Ника.
Егор вздрогнул от неожиданности и заглянул через ее плечо.
– Какие розы!
Егор скромно потупился.
– Чудные, правда?
– спросил Игнатий, бесшумно возникая на пороге.
– Это Егор мне принес.
Ника спрятала лицо в розовых бутонах. Ее плечи подозрительно затряслись.
– Вы будете здесь разговаривать?
– продолжал Игнатий, не замечая беззвучного веселья внучки.
–
– Нет, Игнатий, спасибо, - ответила Ника наконец. Она подняла голову и посмотрела на деда веселыми зелеными глазами.
– Нам придется книжки полистать, а ты же знаешь, я не люблю, когда на них что-то проливают. Мы немножко поговорим, а потом вернемся на кухню. И ты нас ужином накормишь. Договорились?
Игнатий воодушевился.
– Прекрасно! Вы любите омлет по-марсельски?
– обратился он к Егору.
– Обожаю!
– ответил тот с энтузиазмом.
– Решено!
И Игнатий растворился в полумраке коридора.
– Кстати, - шепотом спросил Егор у Ники.
– Чем отличается омлет по-марсельски от обыкновенного омлета?
– Названием!
– ответила она.
– А-а-а, - протянул Егор понимающе.
Обвел взглядом книжные шкафы, вольготно расположившиеся вдоль стены.
Да. Этот дом ему нравится.
А его обитатели нравятся еще больше.
Ника прошлась вдоль огромных книжных шкафов, просмотрела выставленные книги задумчивым хозяйским взглядом.
– Вы мне не поможете?
– обратилась она к Егору.
Тот с готовностью вскочил с дивана.
– Во-он там, на последней полке здоровенный том, видите?
Он подошел к Нике, проследил за движением смуглой руки.
– «Золото Скифии»?
– спросил он, прочитав на корешке название.
– Точно!
Он потянулся за огромным тяжелым фолиантом. Ника опасливо предупредила:
– Не уроните!
Егор только молча усмехнулся. Достал нужный том, положил его на журнальный стол перед диваном.
– Что-то еще?
– Пока довольно, - ответила Ника.
Уселась на диван, раскрыла книгу и рассеянно похлопала ладонью рядом с собой.
– Присядьте. Я вам сейчас кое-что покажу…
Егор осторожно присел не диван рядом с ней. Ника нетерпеливо листала глянцевые страницы, а он украдкой разглядывал ее профиль с чуть вздернутым носом и четко очерченной линией подбородка. Упрямая…
Прядь волос снова выбилась из-за уха, Ника нетерпеливо поправила ее. А потом повернула голову и в упор взглянула на Егора.
Тот быстро отвел глаза, чувствуя, как начинают краснеть уши. Это просто неприлично в его возрасте. Так смущаться от женского присутствия можно только в пятнадцать лет. Хотя он, кажется, и тогда смущался гораздо меньше.
– Что вы знаете о скифах?
– спросила Ника.
Егор усмехнулся, не поворачивая головы.
– Ах, ну да!
– спохватилась она.
– Простите меня, педагогический рефлекс… Так вот, Геродот представлял Скифию как четырехугольник. На юге - побережье Черного моря. На востоке - берега Азовского моря, на Западе - Дунай, а на севере - неведомые страны.
– Большой получается четырехугольник, - заметил Егор.
– Большой, - согласилась Ника.
– Но что поделаешь? Географические познания древних о нашей стране не отличались ни точностью, ни полнотой. Греки колонизировали северное побережье Черного моря, но не проникали вглубь страны. Они довольствовались теми сведениями, которые сообщали им варвары, прибывшие в греческие города-колонии для товарного обмена.