Ночь в твоих глазах

Сбрасывать с балкона тоже бессмысленно — но это, по крайней мере, принесет мне некоторое облегчение и моральное удовлетворение.

Интересно, если я так и сделаю, виверны внизу поймают этого идиота?

Прикрыв глаза, я старалась удержать в руках всё сразу — себя и свои порывы— и едва слушала, что там дальше вещал Мэл.

— Все эти две недели она колебалась — видимо, остатки совести мешали. Но... сегодня она дала согласие, Нэйти, и потребовала гарантий. Магических гарантий, что ее не обманут.

Мэлрису очень к лицу было то выражение, с которым он говорил мне всё это. В нем читалось и сожаление о том, что приходится говорить мне то, от что он говорит, и сопереживание, и вина — ведь это он всё затеял…

Интересно, он все эти эмоции показывает — или он их испытывает?

Не то чтобы это было принципиально важно, просто было бы приятно, если бы он переживал искренне.

Я усилием воли заставила себя разжать пальцы, впившиеся в камень перил.

«Ладно, Нэйти, в конце концов, тебе не привыкать иметь дело с человеческим упрямством».

— Мэл, послушай меня, пожалуйста. Того, о чем ты говоришь, просто не может быть. Ты ее не знаешь. Тау никогда бы…

— Я знал, что ты не поверишь. Поэтому устроил так, чтобы ты увидела всё сама. Сегодня посредник отправится в мир Пьющего Камня, чтобы обговорить детали и заключить магический договор. При нем будет артефакт, через который ты сможешь всё увидеть своими глазами.

Действительно. Как я могла забыть, что это упрямство — нечеловеческое.

Я чувствовала себя мышью, угодившей в ловушку: в какую сторону не метнись — стена! Куда не ткнись — пропадешь.

— Мэл, пожалуйста, я прошу тебя! Не надо. Мэл, давай я тебе просто поверила и всё, хватит? Пожалуйста, отзови своего человека! Мэл…

Но очередная попытка помешать Мэлу, не выдав Тау провалилась:

— Нэйти, поздно что-то отменять. И он не мой человек. Он лорд из Тайной Канцелярии. Ты же не думала, что в мир, где добывают климантил, так легко и просто попасть, минуя бдительное око империи…

О, Оракул… Что?!

— Нэйти… я понимаю твое нежелание смотреть на то, как твой родич по крови тебя предает, но оттого, что ты не будешь этого видеть, ничего не изменится.

И пока я всё еще осмысливала чудовищную новость — Мэл привлек к Тау внимание тайной канцелярии! — протянул мне руку:

— Идём.

На выходе из портала нас встретила темнота. Густая, насыщенная, с нейтральным магическим фоном. Ноздри щекотнул запах земли и влажного камня, а уши словно заложила — такой плотной была тишина в этом месте.

— Что?.. Где мы? — мой голос отразился и вернулся к нам гулким эхом, и в ответ на него созданный Мэлом светляк разбавил темень, пустил блики по неровным каменным сводам.

Я завертела головой: пещера — не одно из тех, которые так любят воссоздавать в своих интерьерах эльфы, а в самая обыкновенная, промытая в горной породе грунтовыми водами.

— Это хорошее место, — пояснил Мэл, бережно придерживая меня за талию. — Только будь осторожна, смотри под ноги. Тебе помочь? Сядь пока вот здесь.

Я, аккуратно выбирая, куда поставить ноги и подслеповато щурясь (проклятая магическая блокировка! Проклятый темный!), добралась до выступа, что выглядел более-менее удобным — и на него немедленно прилетел камзол Мэла, позволяя мне сесть с комфортом.

— Выше нас — залежи базальта и водный горизонт, магические эманации экранируются естественным образом, — вернулся к объяснения темный, развешивая одного за другим светляков под низким потолком. — Порода пещеры относительно мягкая и в случае чего ее легко обвалить и устроить возможным преследователям массовое погребение… А мои покои потому и остаются хорошо защищенными, что я не таскаю туда имперских ищеек.

— Только шпионок, — мрачно поддакнула я, разглаживая юбку на коленях.

— Ты — это другое дело, Нэйти, — Мэл отвлекся от своего занятия, тягучим гибким движением перетек вплотную ко мне, склонился ближе. — Мои покои для тебя всегда открыты!

Горячий шепот обжег щеку — и Мэл отстранился прежде, чем я успела потребовать этого.

И вернулся к приготовлениям.

Я смотрела, как он разворачивает треногу походной опоры, тщательно вставляет уровень, чтобы неровности пола не нарушили устойчивости конструкции, и не знала — что мне делать.

Что мне делать? Как быть? Я не верю, в то, что Тау могла поступить так, как Мэл сказал — это дико, нелепо, невозможно!

Так же невозможно и то, что он мне солгал.

И…, и… и что это значит? Что происходит? Что мне делать?

Бесконечные «что?» роились и множились в голове, а я смотрела на темного, невыносимо изящного, с его косами, бусинами, серьгами и возведенным в абсолют эстетством, но при этом все равно неприкрыто мужественного, и у меня не было на них ни одного ответа.

А Мэл тем временем выставил в гнездо опоры молочно-белый, немного прозрачный шар размером с мужской кулак — артефакт магического глаза. Второй такой же, только крохотный, размером с горошину, возьмет человек, который согласился солгать моей сестре, чтобы очернить её в моих глазах.

Выточенные мастером из одного куска белого агата, зачарованные камни помнят о том, что когда-то были единым целым, и все, что «увидит» один камень — увидит и другой. И покажет нам.

Мне.

Я не верю, что всё это происходит со мной.

Не верю и не понимаю, как моя жизнь оказалась такой?

Мэл сосредоточенно настраивал на себя магическое око: ему предстояло контролировать весь процесс и, если понадобится, подпитывать его своей силой, и чтобы этот процесс протекал без сучка, без задоринки, ауры мага и артефакта должны быть практически единым целым.

— Когда он придет? — устав быть молчаливым наблюдателем, спросила я. — Этот твой “сторонний специалист”?

Голос звучал странно, незнакомо, искаженный акустикой пещеры, и я прислушивалась к нему, пытаясь в этой странности найти опору, которая примерит меня с реальностью.

— Он не придет, — рассеянно откликнулся темный, завершая процесс калибровки.

Отступил на шаг, полюбовался. И было чем — в магическом зрении они с артефактом выглядели единым целым!

А Мэл, аккуратно закрепив результат, дал силовой импульс, активируя шар, и закончил мысль: