Ночной огонь
Шрифт:
«Все это не так просто, даже для Джаро, — усмехнулся Мэйхак. — Молодые женщины могут вежливо отвечать на приветствия, но ни одна даже не подумает с тобой совокупляться. Так же, как мужчины, женщины придерживаются определенных правил поведения, соблюдая условности, а у роумов все, что касается интимных отношений и любви, окружено изощренными ритуалами. В любом случае, Джаро улетит на «Фарсанге», вместе с нами».
Гарлет повернулся к брату: «Ты должен остаться!»
Джаро отрицательно покачал головой: «Не могу дождаться той минуты, когда я попрощаюсь с этим извращенным миром».
«И снова ты мне препятствуешь!» —
«На площадь».
Мэйхак нахмурился: «Урды считают, что мы опозорили их клан; тебя могут избить и покалечить, чтобы проучить остальных чужеземцев. Я предпочел бы, чтобы ты оставался в Карлеоне, хотя на площади, наверное, тебя никто не тронет — особенно если с тобой будет Джаро».
«Джаро может меня сопровождать, — великодушно разрешил Гарлет. — Но он должен мне помогать, а не препятствовать осуществлению моих желаний».
Мэйхак горько рассмеялся: «Возможно, ему придется вмешаться, чтобы спасти твою шкуру — если я правильно понимаю твои намерения». Подумав немного, Мэйхак вынул из-за пояса тяжелый дальнобойный лучемет и повернулся к Джаро: «Обменяемся — отдай мне карманный лучемет и возьми этот».
Они обменялись оружием. «Теперь, надеюсь, вы будете в безопасности, — сказал Мэйхак. — Один залп мощного лучемета испепелит всех бравых бедокуров из клана Урдов. Угроза исчезнет прежде, чем сможет осуществиться».
Гарлет продолжал ворчать: «Значит, если я заговорю с красивой женщиной, Джаро ее испепелит?»
«Он будет осторожен, — пообещал Мэйхак. — Тем не менее, чтобы не подвергаться лишней опасности, лучше не говори с женщинами, красивыми или некрасивыми. Они могут неправильно понять твои намерения».
«Они очень даже хорошо поймут его намерения, — возразил Джаро, — что еще хуже».
«Я предпочитаю сам нести лучемет! — заявил Гарлет. — Джаро нельзя доверять».
Мэйхак покачал головой: «Ты даже не знаешь, как им пользоваться. Того и гляди, выпалишь себе в ногу, в Джаро или в какого-нибудь прохожего».
«А! Я не так глуп, как вы думаете!»
Джаро вздохнул: «Еще один день на Отмире — и мы вернемся к спокойному распорядку жизни в космосе! Хотя, конечно, с Гарлетом на борту распорядок может оказаться не таким спокойным, как хотелось бы». Он поднялся на ноги: «Пойдем! Если уж ты собрался на площадь, что тут сидеть?»
Пока братья шли по бульвару, Джаро исподтишка наблюдал за Гарлетом. Что, если Гарлет будет настаивать на том, чтобы его оставили в Ромарте? Джаро подозревал, что Мэйхак так или иначе заставил бы его улететь на «Фарсанге», даже если бы для этого пришлось опоить Гарлета наркотиком и погрузить на корабль в бессознательном состоянии. В любом случае невозможно было сомневаться, что Гарлет покинет Отмир на «Фарсанге» — а значит, не оставалось никаких надежд на покой и отдохновение. Джаро снова вздохнул: так тому и быть, что поделаешь!
Они пришли на площадь. Гарлет протянул руку: «Вот лучшее кафе. Девушки, проходящие мимо него, привлекательнее других».
«Ты наблюдателен, — отозвался Джаро. — Я учту это обстоятельство в дальнейшем».
Они уселись за столик, им подали фруктовый пунш. Джаро откинулся на спинку стула, разглядывая роумов и думая о том, что такая возможность, может быть, больше ему не представится. Удивительные люди, полные добродетелей и пороков,
преимуществ и недостатков, свойственных только им и никому другому! Не говоря уже о том, что они жили, окруженные сокровищами и роскошью, воспринимая их как должное, как нечто само собой разумеющееся — и в то же время рассматривая постоянную опасность со стороны домовых тоже как часть повседневного существования.Целый час Гарлет угрюмо сидел, время от времени громко выражая мнения по поводу преимуществ той или иной женщины. Порой его восхищение и энтузиазм носили настолько бурный характер, что привлекали внимание женщины или сопровождавшего ее кавалера — что, в свою очередь, заставляло Джаро поглаживать придающую уверенность кобуру дальнобойного лучемета. Но роумы отвечали на нахальство Гарлета лишь высокомерными взглядами.
Джаро соскучился. Он предложил брату вернуться в Карлеон.
Гарлет подобрал со столика нож, принесенный вместе с пирожными, постучал им по блюдцу, поднес к глазам и несколько секунд неподвижно рассматривал его. Снова постучав ножом, он поднял глаза и ответил: «Еще рано».
Джаро пожал плечами и приготовился ждать.
Солнце заходило за кроны высоких деревьев Вкрадчивого леса. Джаро снова намекнул, что настало время возвращаться.
Гарлет нахмурился и стал вертеть головой, осматривая площадь: «Вчера здесь прошла необычайно привлекательная женщина. Я внимательно за ней наблюдал, мы обменялись взглядами. Я надеялся, что сегодня она снова появится, потому что собирался предложить ей совокупиться».
«Откажись от этого намерения, — посоветовал Джаро. — Площадь почти опустела — роумы переодеваются к ужину. Эта женщина не вернется».
«Она может вернуться, если поняла, что я хочу с ней поговорить и буду ее ждать».
«Совершенно исключено. Пойдем, солнце уже зашло».
«Если тебе так не терпится идти, тебя никто не держит», — холодно заметил Гарлет.
«Не все так просто, — возразил Джаро. — Если я уйду, а ты попадешь в беду, я понесу за это ответственность. Пойдем! Приглянувшаяся тебе особа сегодня не придет».
«Пожалуй, что нет, — Гарлет снова обвел взглядом площадь. — Завтра мы снова попробуем ее найти».
«Завтра утром, если ты настаиваешь — хотя из этого все равно ничего не выйдет. Завтра после полудня мы покинем Ромарт».
«Кто-то, может быть, покинет Ромарт, — безразличным тоном произнес Гарлет. — Мы с тобой останемся».
Джаро не сдержал смешок: «Ты ошибаешься. Мы увезем тебя с Отмира, чтобы ты здесь не погиб». Взявшись за подлокотники, Джаро приготовился встать: «Пойдем?»
«Одну минуту. Я опять посоветуюсь с яхами». Гарлет приподнял нож над столиком, повернул его направо, прикоснулся острием ножа к блюдцу: «Яхи рекомендуют подождать еще десять минут».
«Любопытно! — заметил Джаро. — Твои «яхи» поселились в ноже?»
Гарлет крякнул с выражением самодовольного превосходства: «Не в ноже, конечно. Я нашел их много лет тому назад, когда сидел, сгорбившись, в темноте. На меня снизошло озарение — озарение порядка в беспросветном хаосе. Ко мне явились яхи. Для тебя это слово ничего не значит?»
«Ничего».
«Неудивительно, я сам его придумал. Эта мысль придала мне силы. Я не смог бы дожить до сегодняшнего дня, если бы не яхи».
Джаро перевел взгляд с ножа на лицо брата: «С кем ты советуешься, когда у тебя нет ножа?»