Ночной огонь
Шрифт:
Из глаз Лиссель катились слезы: «Почему ты меня унижаешь и оскорбляешь?»
«Прошу прощения, — ухмылялся Джаро. — Не имел в виду ничего подобного».
Лиссель уставилась на него горящими глазами — лицо ее сморщилось и раскраснелось. Прежде чем она успела выразить возмущение, однако, зазвенел телефон, стоявший на столе в углу гостиной. Джаро нахмурился. Кто мог звонить в такое время? «Говорите!» — отозвался он.
На экране появилось лицо господина средних лет с дружелюбной, располагающей внешностью: «Если это возможно, я хотел бы поговорить с Джаро Фатом». Тон и произношение незнакомца свидетельствовали о воспитанности
«Я вас слушаю».
«Господин Фат, меня зовут Абель Шелкович, я представляю корпорацию «Лумилар вистас»».
Джаро услышал, как возбужденно ахнула Лиссель. «Джаро! — послышался ее напряженный полушепот. — Не говори с этим человеком, он нас погубит!»
Абель Шелкович продолжал: «Проезжая мимо Приюта Сильфид по дороге Катцвольда, я подумал, что с моей стороны не будет слишком большой смелостью попросить у вас позволения заехать к вам на несколько минут, чтобы обсудить вопрос, способный вас заинтересовать?»
«Сейчас?»
«Если это вас не затруднит».
«Нет, нет! — вполголоса яростно возражала Лиссель. — Не разрешай ему приходить! Он нарушит все наши планы!»
Джаро колебался — у него все еще маячили перед глазами расстегнутая блузка и открывавшиеся в связи с ней перспективы. Но пламя возбуждения уже почти погасло. Лиссель продолжала бормотать: «Джаро! Подумай! Только подумай, что это значит! Подумай о нас — о нас двоих, о нас вдвоем!»
«Ты ставишь слишком много условий».
«Никаких условий! Возьми меня! А потом, когда я буду твоя, сделай то, о чем я тебя прошу».
Джаро поморщился. Его ни во что не ставили! Они считали, что его можно заманить в клетку приманкой, как тупое животное. Это было настолько унизительно, что у него пропало всякое желание иметь дело с Лиссель Биннок.
С экрана доносился голос Абеля Шелковича: «Господин Фат? Вы меня слышите?»
«Я здесь», — ответил Джаро. Лиссель уловила в его словах решительность и поняла свое поражение. Ее мечты разлетелись в прах, радужное сияние надежд стало мучительным воспоминанием: тусклым, душным и скучным. Не оборачиваясь, Джаро слышал, как она выбежала из гостиной в прихожую, толкнула плечом выходную дверь и спустилась по ступеням крыльца. Обращаясь к телефону, Джаро сказал: «Господин Шелкович? Приезжайте, если хотите. Не думаю, что ваш визит закончится плодотворно, так как я не готов брать на себя какие-либо обязательства — но, по меньшей мере, я вас выслушаю».
«Я скоро прибуду», — экран погас.
Через пять минут прозвучал дверной звонок. Джаро впустил Абеля Шелковича и провел его в гостиную. Ему снова пришлось извиниться за временное спартанское отсутствие удобств. Шелкович ответил рассеянным жестом, означавшим, что его нисколько не интересовало состояние дома. На нем был прекрасный жемчужно-серый костюм, почти того же оттенка, что и его глянцевые серые волосы. Холеная и любезная физиономия Шелковича не отличалась выдающимися особенностями — у него была желтоватая кожа; небольшой бледный рот был скромно поджат под тонкими серыми усиками, мягкие глаза внимательно смотрели из-под лысеющих, словно вопросительно приподнятых бровей.
«Господин Фат, прежде всего позвольте мне выразить искренние соболезнования — как от меня лично, так и от имени корпорации «Лумилар вистас»».
«Благодарю вас», — откликнулся Джаро. Шелкович производил впечатление опытного и опасного человека,
хотя и не столь жуликоватого, как Форби Мильдун.«Тем не менее, жизнь идет своим чередом, и всем нам приходится плыть по течению неизбежной последовательности событий, каковы бы ни были уготованные нам судьбой потери или выгоды».
«В этом отношении говорите сами за себя, — возразил Джаро. — Я не спешу плыть по течению, каким бы неизбежным оно не представлялось с вашей точки зрения. Плавайте на здоровье, но не лишайте меня возможности позагорать на берегу».
Господин Шелкович позволил себе блекло усмехнуться и обвел глазами помещение: «Насколько я понимаю, вы планируете капитальный ремонт, чтобы впоследствии сдавать жилье в аренду или продать дом?»
«У меня еще нет окончательных планов».
«Но вы собираетесь начать обучение в Институте?»
«Нет, не собираюсь».
«По меньшей мере, у вас есть какое-то представление о том, что вы будете делать со своей недвижимостью в ближайшее время?»
«Некоторое время я буду жить здесь. А потом, возможно, сдам помещения в аренду и отправлюсь путешествовать».
Шелкович кивнул: «Корпорация «Лумилар вистас» могла бы предложить справедливую цену за вашу недвижимость».
«Не затрудняйтесь. Меня могла бы заинтересовать только очень высокая цена. Настолько высокая, что вы, скорее всего, назовете ее несправедливой».
«Насколько высокая? О какой сумме идет речь?»
«Еще не знаю. Как я уже упомянул, я не готов принять окончательное решение по этому вопросу. Ко мне уже обращались другие лица, отчаянно стремящиеся заполучить Приют Сильфид. По-видимому, рыночная стоимость моей земли в последнее время существенно повысилась».
«Я уполномочен предложить вам тридцать тысяч сольдо. Сомневаюсь, что наши конкуренты способны на такую щедрость».
«Мне придется обсудить ваше предложение с наследниками, поименованными в моем завещании, — серьезно ответил Джаро. — Естественно, их интересуют условия любых сделок, касающихся Приюта Сильфид».
Шелкович удивился: «У вас, оказывается, есть завещание! И кто, если не секрет, ваши наследники?»
Джаро рассмеялся: «В данный момент их имена не имеют значения — важно только то, что они существуют. Всего хорошего, господин Шелкович».
Абель Шелкович направился к выходной двери, но задержался в прихожей: «Прошу вас не вести переговоры с другими сторонами, не уведомив нас об этом, так как наша корпорация, по сути дела — потенциальный конечный покупатель, а не посредник».
«Если я приму решение продать свою собственность, — вежливо ответил Джаро, — я, несомненно, продам ее стороне, предложившей наилучшие условия».
Шелкович слабо улыбнулся: «Принимайте во внимание масштабы и возможности корпорации «Лумилар вистас», в том числе почти устрашающие средства убеждения, которыми она располагает. Спокойной ночи, господин Фат!»
«Спокойной ночи».
Дверь закрылась. Джаро услышал размеренные шаги агента, спускавшегося по ступеням. Приподняв щиток смотровой прорези двери, Джаро видел, как Абель Шелкович садился в роскошный черный экипаж. Машина бесшумно отъехала от дома, повернула на дорогу и скрылась из вида.
Джаро вышел на крыльцо. Вокруг было темно и тихо — только шелестела листва. Джаро стоял неподвижно, пытаясь различить бормотание призраков за камуфляжем вздохов ветра; у него по спине пробежали мурашки.