Ночной Охотник

Я кивнул. Делать то, что я задумал, очень не хотелось. Однако...

– Я кое-что забыл. Не знаешь, Рауль никуда не собирался?

Дозорный замотал головой.

– Командор вроде к Виселицам направился. А что такое?

Я ответил задумчиво:

– Похоже, вернусь. Вспомнил кое-что.

Глаза Тиерна вспыхнули любопытством.

– Судя по голосу, разговор вроде ты задумал не из легких, а, Дарк?

– Это точно...
– начал я, но закончить было не суждено.

Изменение в обстановке скорее ощутил, нежели увидел. На дорогу вдруг повеяло морозным холодком, по телу прошел озноб. Перед глазами вспыхнуло:

Вы оказываетесь в зоне действия заклинания «Ледяная скульптура»!

Эффекты: замедление (34 секунды).

Тиерн еще глядел на меня, когда за его спиной возникла крылатая фигура. Я увидал широкий замах, а потом боевой топор обрушился на голову несчастного дозорного. До мерзости пышно хлестнула кровь, брызнули ошметки кости.

Я дернулся, с ужасом понял, что шевелиться почти не могу, будто в застывающий янтарь угодил! Но хуже всего было то, что я узнал нападавшего!

– Здравствуй, новичок Дарк, - хищно улыбнулся Калхун.
– Давно не виделись, да?

ГЛАВА 22. Межа, которую можно преступить всего раз… (I)

1

Я попытался отшатнуться, уйти от надвигающейся смерти, но в лодыжки и поясницу словно вцепились стальные пальцы, охлажденные жидким азотом! Двинуться нельзя, едва-едва дышать получается, не говоря уже про то, что сердце заработало с перебоями, натужно, как забитый паленкой бензонасос.

Калхун выпрямился. На лице торжествующая улыбка, но на коже бисеринки крови, что придают улыбке выражение психа.

– А-а-о-оу-у...

Тиерн медленно падал на колени, обхватив ладонями затылок. Из-под пальцев лилось, пенистая темная кровь рекой струилась по шее, плечам, проступала сквозь грубую ткань рубахи, как новое изображение на свежей фотографии.

Калхун замер, оглянулся на раненного дозорного. Лицо перекосило раздражением. Он быстро приблизился, перехватил топор поудобнее, резко замахнулся...

Я зажмурился!

Послышался короткий свист рассекаемого воздуха, а потом громкий чавкающий хруст, до омерзения запоминающийся. Словно кто-то выблевывал в пыль плохо пережеванные куски желе: шлеп-шлеп-шлеп.

Следом упало, словно набитый тряпками мешок.

«Тиерн убит!»

Легкие шаги, спокойные шаги, уверенного в себе существа, хозяина положения.

– Открой глаза, новичок Дарк.

«Спокойно!
– пронеслась паническая мысль.
– Тиерн ведь убит, верно? Значит, он сейчас возродится, сообщит обо всем Раулю, и меня спасут...»

Разочаровующая догадка пришла в виде воспоминания, что редко кто в этом дерьмовом мире возрождается сразу. Жажду жизни прокачивать нелегко, и возрождения Тиерна можно ждать сутки.

Я подчинился. Хоть поднятие век дается легко под колпаком заклинания.

Двадцать одна секунда заморозки...

– Ну, как ты, брат?
– улыбнулся Калхун, приближаясь.
– Что нового? Вижу, ты последовал совету и устроился в Блошиных норах? И как тебе тут? Нравится?

Шестнадцать секунд заморозки...

– Молчишь?
– удивился Калхун.

Он все такой же, каким я его встретил в пещерах: легкие кожаные доспехи, перчатки, поножи и налокотники. За спиной тонкий меч, на поясе сдвоенные ножны с кинжалами, куча крючочков с бутылочками, мешочками, «звездочками». К образу добавились лишь свернутый тугим комом плащ на левом плече и тяжелый топор.

Именно этот черный плащ и сталкивает лавину догадок.

– Ты!
– шепчу.
– Это был ты! Шпион в черных одеждах, которому Шадд Шкурник передавал записку!

Калхун улыбается, но в желтых глазах ни одной эмоции. Он качает головой, отчего тугой хвост на затылке шлепает по гладко выбритому черепу.

– Ну, ладно, раскусил. Это был я. А ты что ли в обиде?

– Ты пытался меня убить!

– Я всего лишь не хотел, чтобы ты влез в одно очень неприятное дельце. Но ты, похоже, уже в нем по самую шею.

В голове каша из мыслей, вопросы возникают один за одним.

– Ты на стороне Темного короля? Его шпион?

И вновь Калхун меня удивляет. Как-то неприятно легко это ему дается.

– Этого бесхребетного клоуна? На стороне жадной трусливой марионетки? Не-е-ет.

Скрипучий смех звучит одновременно с сигналом, что замораживающее заклинание истекло. Тело оттаивает, сердце, воспрянув, бьется чаще.

– Не дергайся, парень, - предупреждает Калхун, видя, что я отхожу.
– Конечно, я все еще не научился колдовать по-настоящему, но свои бонусы все равно имеются.

Он быстро опускает руку к поясу и демонстрирует мне продолговатый предмет. Вещь выглядит дорого: старинная бумага свернута в трубу, сверху чехол из красной кожи, завязанный толстым шнурком, чьи концы залиты зеленого цвета сургучом.

– Свиток?

– Свиток с заклинанием, - соглашается Калхун.
– Кстати, подарок упоминаемого тобой Темного короля. Несчастный дуралей так боялся того, что в Блошиных норах кто-нибудь откопает артефакты Падшего, что даже поделился со мной запрещенным оружием. Таких вещиц у него много, маги с поверхности снабжают, дабы, в случае мятежа, король смог удержать престол.

– Не понимаю... Ты и ЗА Темного короля, и ПРОТИВ него. Убил меня, а теперь... чего ты хочешь теперь?

Некоторое время Калхун молчит, буравя меня взглядом. Потом цепляет топор на пояс, неряшливо вытирает окровавленные ладони о штаны, и говорит со вздохом:

– Мне нужно, чтобы ты рассказал мне правду.

– О чем?!

– О том, что произошло на пляже Големов. Ты ведь колдовал, верно?

Я молчу.

Калхун делает новый ход.

– Я знаю, что Дозор Блошиных нор втайне проводит свои раскопки. Что они ищут, Дарк? То, чем ты убил всех тех големов - это оно? То, что вы нашли при раскопках?

– Кто ты такой? И что тебе нужно?

– Ненавижу пафосные речи, - кривится Калхун, - однако я именно тот, кто хочет спасти проклятый Ночной народ. Я именно тот, Дарк, кто воскресит его былую славу. Ты мне в этом поможешь? Ведь МЫ должны доверять друг другу, верно?

В этом «мы» чувствуется второй смысл. Более глубокий, но он ускользает, как склизкий рыбий хвост.

– Судя по тому, что я слышал про Темного короля, - говорю я, осторожно подбирая слова, - ты явно не на той стороне.