Ночной снайпер

— Не твое собачье дело! — огрызнулась Тамара. — Лучше скажи, долго еще будешь торчать в моем доме?

— А ты нас выгони, — усмехнулась Елена. — Прямо сейчас, с больной матерью твоего покойного мужа и до суда. Только попробуй! Иди матери расскажи, что Сережку похоронили… Вот тогда посмотрим, чей этот дом будет.

— Вас выгонишь, как же… — Тамара скрипнула зубами. — Достала ты меня!

И хлопнула дверью в свою спальню, где закрылась на ключ.

Вечером, когда Тамара принимала ванну, Елена позвонила из своей комнаты, где она до сих пор жила с матерью, депутату Кольчугину.

— Здрасте, Петр Авдеевич, — пропела она, прислушиваясь к доносившемуся снизу шуму воды, — как поживаете? Это Лена Артемова. Вы меня узнали?

— А, да-да… Сестра Сережи? Как же, помню… Ну что, опять не поладили с Томкой?

— Нужна она мне… Я чего хотела сказать, ну, мы с вами договорились вроде, ну, типа, чтоб держать вас в курсе ее занятий и поведения. Так вот есть новости.

— Ну-ну? — подтолкнул ее Петр Авдеевич дрогнувшим голосом. — И что? И как она себя ведет?

Похоже, депутат по-прежнему не оставлял надежды заполучить прекрасную вдову в свою постель.

— Да вот, сперва, как ее Паша пропал, бесилась, места себе не находила, ревела белугой, грозилась: ну все, они меня теперь узнают! А теперь вроде успокоилась и опять звонит разным мужикам, а сегодня одного прямо умоляла о встрече… Может, нашла кого взамен? И еще шепотом его уговаривала, чтоб я не услышала. Или нового телохранителя ищет? Ну такого, знаете, что охраняет, то имеет… — Она прыснула.

— Ты не отвлекайся. Конкретнее можешь?

— Да, она просила секретаршу, что ли, позвать какого-то Александра Борисовича, я точно не разобрала. И ему потом говорит, мол, мы с вами раньше познакомились.

— Спасибо, спасибо… — протянул Петр Авдеевич. — Александра Борисовича, точно? Ты не ошиблась?

— Знаете такого?

— Да есть тут один, — пробормотал депутат. — Если услышишь еще что-нибудь интересное, сразу звони.

— И еще она хочет меня, сестру покойного Сережи, и его маму выгнать из его дома, — всхлипнула Елена. — А Сережа заработал его на свои кровные! Нельзя ли ее как-то… ну, поставить на место в этом вопросе, что ли?

— Понятно, понятно… — бормотал депутат. — А тебя на ее место?

— Ну, вы ж понимаете… Сами-то как? — спросила Елена, успокаиваясь. — Здоровье ваше?

— Потихоньку. Прихожу в себя. Постельный режим врачи пока не отменили.

— Ну, вы мужчина крепкий, в соку, сколько раз за вами по телевизору наблюдала.

— Так о чем они договорились, можешь ты наконец сказать?

— Могу, — обидчиво ответила Елена. — Завтра вечером, к шести, она к нему приезжает, я так поняла.

— Куда?

— Домой, наверно… Куда ж еще?

— Что ж, спасибо, — сказал Петр Авдеевич после паузы. — Звони, если что.

Он положил трубку, искоса взглянул на лежавшую рядом с ним в постели молоденькую проститутку.

— Мне одеваться? — спросила она хриплым голосом. — Раз у тебя постельный режим не закончился?

— Ну, в общем, да… сама видишь, я еще не совсем в форме.

— Откуда мне знать, какой ты, когда в форме… — Она села в постели, посмотрела на часы. — Значит, двести баксов с тебя.

— Ты это чего? — Он даже приподнялся на локте. — Сто баксов в час. А прошло только сорок минут. Получается, шестьдесят шесть баксов.

— Из них ты полчаса проговорил по телефону с разными бабами! — обозлилась она. — Я что, пришла сюда слушать про твои с ними дела?

— Я — деловой человек, — заявил Петр Авдеевич. — Известный политик, — добавил он, подумав.

— Козел ты, а не политик! — хмыкнула она. — Ты даже в ванну ни разу не сходил, а от меня требовал, чтоб подмывалась! И лучше не заводи меня! Подписался на два часа? Вот и плати. А там можешь ты, или не можешь, или у тебя не стоит, это твои проблемы. А то никуда не уйду и буду здесь торчать, пока два часа не закончатся. Ты этого хочешь? Или мне нашим ребятам рассказать, какие ты тут расчеты делаешь? Так это завтра во всех газетах будет!

— А ты мне не угрожай! — приподнялся еще выше Петр Авдеевич. — Считать умеешь? В школе у тебя чего по арифметике было? Два часа или сорок минут — есть разница?

— Сволочь… — Она всхлипнула, вскочила, начала быстро одеваться. — Знала бы — в жизнь не поехала к такому жмоту. И девочкам нашим все про тебя скажу. А еще народный избранник! А сам на шлюх народные деньги переводит… Засунь их себе в жопу, понял? — крикнула она уже в дверях номера, обернувшись. — Ни копейки с тебя не возьму!

В передней она закурила, потом достала сотовый и набрала номер.

— Тонь, там есть еще заказы? Меня кто спрашивал? Да тут вообще… ладно, приду — расскажу.

Послышался хлопок входной двери, потом стихло. Петр Авдеевич сел в постели, начал одеваться, потом спохватился, взял телефонную трубку, набрал номер.

— Коля, это я. Тут такое дело…

И рассказал Николаю Григорьевичу про свой разговор с Еленой.

— Так она его и назвала: Александр Борисович? — спросил тот после паузы. — Не может быть ошибки?

— За что купил…

— Ну мало ли… Эта Елена могла узнать, как зовут следователя Генпрокуратуры Турецкого, и, чтоб освободить жилплощадь от Тамары, решила на нее науськать нас. Может такое быть?

— Откуда я знаю? — тоскливо спросил Петр Авдеевич. — Тебе видней. Ну так что будем делать? Ведь настучит завтра прокурорам!

— А чего она хочет? — спросил Николай Григорьевич, подумав. — Только отомстить? Или на ее место?

— Вроде того… Дом она хочет забрать.

— У тебя заберешь, как же… А как она в койке? Испытания провел?

— Что мне, разорваться?

— И то верно. Ты ее вблизи хоть видел?

— Видел… Один раз только. Не Томка, конечно, но сойдет. И смотря сколько клиент примет на грудь.

— Ладно, это все потом, — сказал Николай Григорьевич. — Наверняка она из-за Пашки остервенела… С Пашкой, конечно, прокол вышел.

— Так что делать собираешься? — повторил вопрос Петр Авдеевич.

— Будем думать, — сказал Николай Григорьевич и положил трубку. А потом снова поднял и позвонил Свириду. — У тебя есть прослушка утренних разговоров из дома Артемова?